Отвергнутые. Глава 18

Глава 18. Проблемные женщины.

Это не займёт много времени, но задаст нужный тон, для этого момента, с которого начинается глава, поэтому - Летняя звезда ( https://колыбельные-песни.рф/media/letnyaya-zvezda-iz-m-f-naruto ). Не обязательно, конечно, но так вы поймёте, окажетесь там, внутри.

***

- Всё хорошо, моя малышка, засыпай, - голос тихий, нежный, обволакивает, прохладная рука ложиться на лоб, сбивая жар. - Почему же ты красна летняя звезда? Сон печальный мне приснился ночью, - поёт она, и дочка перестаёт вертеться, озноб стихает, она улыбается, укутывая свою малышку плотнее в одеяло. - Я плакала и говорила. С красными глазами. Летняя звезда, куда пропала ты? - она оставляет поцелуй на неестественно горячей щеке, одинокая слеза катится по бледной щеке и она смахивает её, чтобы не видеть, как дочка плачет по ней. - Ищешь ты пропавших нас. Потому и сны столь грустны...

- Мама, - шепчет дочь, пока не заходится в кашле, от которого просыпается, и её собственный грустный сон развеивается.

- Всё хорошо, дочка, спи, - говорит Хиаши. Он сидит у её футона уже несколько часов, просто слушает дыхание, проверяет температуру. Просто смотрит, чтобы убедиться, что она здесь. Хината бормочет что-то ещё, но стоит ему положить на её горячий лоб свою прохладную ладонь, и она затихает. Гуляния босиком в конце сентября, не прошли даром, уже пятый день Хината проводит в своей комнате, охваченная жаром и дикими приступами кашля. За это время, Хиаши отослал Нацу, чтобы всё могло успокоиться и практически забыл про работу, лишь изредка выбираясь в офис, пока Неджи мог сменять его на посту. Наставшее воскресенье придавало ему сил, мужчина загадал, что сегодня ей станет лучше.

- Я принесла чай, - Ханаби пробралась в комнату сестры, как маленький ниндзя, совершенно бесшумно. Керамические чашки-пиалы издают тихий звон, ударяясь друг об друга, о поднос, на котором дочь всё принесла, и заварочный чайник, над носиком которого закручивается ароматный пар. Её тонкие ручки подрагивают, Ханаби не уверена, что успела прийти в себя, и понимает, что произошло, но слабый голосок надежды, так похожий на голос Хинаты, шепчет, что это было начало чего-то нового. Хорошего.

- Спасибо, - отвечает Хиаши и благодарно принимает одну из чаш, когда младшая дочь наливает в неё горячий напиток с насыщенным ароматом перечной мяты и апельсиновой цедры. Он быстро смешивается с запахами свежих цветов, сладостей и выпечки, расставленных всюду в комнате. Глава семейства до сих пор не может поверить, что всё это принесли многочисленные друзья его тихой, скромной дочери.

Они явились целой толпой в первый же день, как Хината пропустила школу, но, как решил Хиаши, слишком испугались его и дальше приходили маленькими диверсионными группами, по двое-трое человек. Парни и девчонки, которых он раньше не видел, одни достаточно странные, чтобы Хиаши не удивлялся, а другие даже слишком нормальные, чтобы он поражался до глубины души.

Он бросил быстрый взгляд над чашкой на уснувшую дочку, снова задаваясь вопросами, которые атакуют его тяжёлую голову всё это время: кто же она такая и как многого он не знает? Хиаши старается подавить улыбку, не хочет выглядеть слишком довольным, но синяк на груди, размером с маленькую ладошку, всё ещё болит, а гордость за то, что Хината его дочь, наполняет тело непривычной лёгкостью. Ему о многом пришлось поразмышлять, в основном о том, что судьба доверила ему троих потрясающих детей и пора бы перестать быть для них чужаком, недосягаемым образом, врагом.

- Ты ведь не, - Ханаби набралась смелости, но когда отец посмотрел ей прямо в глаза, стушевалась. Она часто мнила себя взрослой, но Хиаши умел напоминать, что это не правда. Он лёгким взмахом руки пригласил дочь продолжить мысль, больше нет времени запрещать им говорить, пока они правда так не сделали, оставляя его в тишине, - я хотела сказать, что ты ведь не накажешь Хинату за то, что случилось? За Нацу и всё остальное?

- Почему ты спрашиваешь о таком? - прозвучало грубо, но не потому, что мужчина был недоволен вопросом, а из-за того, что дочь вообще смогла такое предположить. Ханаби опустила глаза на снова заметавшуюся в кровати сестру. Кто бы мог подумать, что она станет для младшей примером истинной храбрости.

- Потому что ты убедил меня, что являешься таким человеком, отец, - смело ответила Ханаби отвечая на его вопрос и на его взгляд. Среди его детей, похожего на него и отличающейся от него, была ещё одна, самая младшая, и дочь эта сочетала в себе всё это сразу. Поэтому могла совершать глупости и могла быть жесткой. Хиаши спрятал улыбку за пиалой, Ханаби легко и непринуждённо напомнила, что является лучшей версией отца.

- Полагаю, - начал Хиаши, когда смог настроиться на серьёзный лад, - теперь мне придётся убедить тебя в обратном, - больше он ничего не сказал, этого не требовалось, Ханаби всё поняла, тоже стараясь спрятать улыбку за чашкой, но та была слишком широкой, чтобы сделать это достаточно ловко.

- Кха-кха-кха, - Хината закашлялась, открывая глаза. Её удивил вид собственного потолка, а следом встревоженный вид сестры и отца. Прежде чем понять, что это бессмысленно, она осмотрелась, но больше в комнате никого не было, хотя Хьюга была уверена, что слышала женский голос и прекрасную, печальную песню, её слова будто улетучились из памяти, но ощущение не пропало. Хината решила, что снова готова разозлиться, но внутри была лишь печаль, что всё оказалось сном.

- Хината, - позвала Ханаби, испугавшись этого лающего кашля сестры. Старшая попыталась улыбнуться, но снова начала кашлять, всерьёз опасаясь, что выплюнет лёгкие при всём честном народе. Она поднялась на руках, отворачиваясь, откашливая мокроту в кулак.

- Чёрт, простите, - прохрипела Хината, вытирая руку салфетками, кем-то оставленными рядом с её футоном. На удивление, сразу стало легче дышать. Брюнетка прислушалась к себе, чтобы понять насколько плохи дела, но тело не ломило, голова на ощупь казалась прохладной, о кашле напоминало только саднящее чувство в горле. В остальном, Хината была в порядке. Она хотела сообщить об этом присутствующим, но взгляд упёрся в безобразие, творившееся в её комнате и девушка зависла. Букеты люпинов и подсолнухов, коробки с конфетами, о, ками, она не смогла сдержать улыбку, увидев набор с овощами в темпуре из маленького ресторана, который работает только на доставку, после одной из тренировок, они заказывали там с парнями. А, значит… - Откуда всё это? - поражённо спросила Хината, зная ответ, но желаю услышать, что это правда.

- Твои друзья решили, что тебя тут морят голодом, - усмехнулась Ханаби, старшая сестра ответила ей широченной улыбкой, её щеки вновь стали румяными, но это был здоровый румянец, а не лихорадочный красный, напоминавший им все эти дни, что Хината больна. - Они все прикольные такие, - добавила младшая, - особенно этот твой Сай, - хихикнула сестра, - с таким серьёзным лицом говорил, что тебе нужен сок алоэ и каланхоэ, а ещё про какую-то цикламену, чем бы та не была. А, да, и сказал, что знает отличный рецепт супа из ящериц, - снова рассмеялась Ханаби, но увидев выражение страха на лице сестры, остановилась, - он ведь шутил, да?

- Кто? Сай? - с выпученными глазами крикнула Хината, она так долго была в бреду, что теперь волновал вопрос, а не успели ли её заботливые родственнички уже что-то такое в неё влить. - Сай никогда не шутит о таких вещах. Жабу он не предлагал для меня поймать? - вспомнив о странном методе англичан справляться с болезнями, поинтересовалась Хината.

- Кажется, у неё всё ещё горячечный бред, - пришлось констатировать Ханаби, с видом доктора медицинских наук. А, Хината приподняла одеяло, ну, чтобы самой убедиться, что никаких жаб и ящериц поблизости нет. Хиаши только качал головой, поражаясь, как быстро дети могут переключаться из состояния серьёзности к забавам.

- Как ты себя чувствуешь? - наконец подал голос отец. Хината не сразу нашла силы посмотреть ему в глаза. Она помнила, что сделала и чего не сделала, например не принесла своих извинений, а потом так ловко впала в горячку, что легко отделалась. Самое смешное, что Хиаши, у которого наконец был повод стать злым на неё, или вообще выставить из дома, выглядел…совершенно, просто убийственно спокойным, а ещё подозрительно переживающим. Кажется, все эти мысли очень ярко отразились на лице Хинаты, потому что отец снисходительно улыбнулся, подмигивая Ханаби. Младшая зарделась, поняв, что отец так припоминает ей слова о том, что он способен наказать больную дочь. Старшая ущипнула себя за сгиб локтя с внутренней стороны, чтобы убедиться, что проснулась. Не помогло, Хиаши не подмигивает, это она знала о реальности, в которой уже почти восемнадцать лет прожила, а значит что-то пошло не так. - Сделайте мне скидку в этот раз, всё же я давно не пытался быть человеком, а не роботом.

- Мне уже лучше, кажется, спасибо, - быстро ответила Хината, пока этот двойник Хиаши ничего не заподозрил.

- Рад это слышать, - сказал он это с самым хмурым видом, так что Хината начала расслабляться, привычный отец никуда не делся, - ты нас сильно напугала, всех нас, - с нажимом произнёс Хиаши. Брюнетка сразу поняла, что её простуда тут не при чём, он про то, что стало причиной болезни, и она была благодарна, что отец не собирался всё спустить ей на тормозах. - Как только ты полностью поправишься, тебе придётся извиниться.

- Да, отец, - согласилась Хината, ей совсем не улыбалось извиняться перед Нацу, она впервые сказала то, что действительно о ней думала, хотя и не подозревала, что держит в себе так много чистой ненависти к девушке, которая не сделала ей ничего плохого. В конце концов, выбрать её было выбором отца.

- Будь уверенна, я всё узнаю у Тентен, - строго сообщил Хиаши. Хината как-то растерялась, мало понимая, почему Тентен должна знать про извинения перед Нацу, отец её заминку растолковал по-своему. - Она в таком положении, когда ей не-то что нервничать, даже отрицательных эмоций лучше избегать, а ты заставила её сильно переживать, надеюсь, ты осознаёшь, как это серьёзно?

Хината не осознавала, ей даже в голову не пришло, что речь может идти о ком-то другом, о ком-то действительно важном. Она считала, что сделала всё правильно, выбрала не совсем верный путь, но эта встряска была их семье необходима, что доказывает этот новый, умеющий подмигивать, Хиаши. Но, Хината обязана была принять последствия прямо там, в ту же секунду, а не убегать. Перед глазами всё поплыло от напряжения, от горького кофе, щедро разлитого в глазах Тентен, которые сейчас занимали всё пространство перед сетчаткой. Она не заслужила такого отношения, а вот они, грёбанные Хьюга, заслужили, чтобы она отказывалась стать одной из них.

- Я всё исправлю, обещаю, и ещё, - Хината ухватилась за край одеяла, сжимая его рукой, насколько хватало сил, слабость всё ещё держала тело в заложниках, - я хочу извиниться перед вами, - она посмотрела на сестру, а следом на отца. - Всё, что произошло, я даже не знаю, как это объяснить, - ей было жаль, что испортила такой важный день. Хината просто больше не могла…чувствовать, как теряется в собственной пустоте, и непроглядной тьме, что окружала её со всех сторон. Наруто пытался быть её светом, но даже он не мог быть настолько всесильным, она обязана была стремиться к нему, а не ждать, что он потратит все силы. Хинате хотелось всё это рассказать, объяснить, но она не находила достаточно верных слов, да и сил, чтобы открыться настолько глубоко. Не могла рассказать о матери, о себе и всём, что сделало её таким жалким подобием того человека, которого видят все остальные. А, они видели, плотно набитые в вазы люпины были достаточным доказательством.

- Тебе и не нужно, - взяв дочь, обеих дочерей за руки, произнёс Хиаши. - Мы все, и я в первую очередь, виноваты в том, что такое случилось с нашей семьёй, но больше этого не повториться, - он был суровым, когда говорил, ведь думал о самом себе, о том, как позволил детям потерять связь с ним, и с женщиной, которая умоляла его показать им, за что она его однажды полюбила. - Наша семья не сможет начать всё с чистого листа, но думаю, помня ошибки прошлого, мы сможем написать новые главы, где герои не много вырастут и признают свои ошибки.

- Мне нравится твоё сравнение, - ощутимо сжимая огромную руку отца, улыбнулась Хината. Хиаши ответил тем же.

- Теперь отдыхай, - поднимаясь, почти приказал отец, - твои друзья, судя по всему, не смогут выдержать без тебя ещё неделю, - он невольно закатил глаза, вспоминая жуткую розоволосую девчонку, которая всё порывалась организовать Хинате вывоз в клинику своих родителей, чтобы там проследили за ней, мужчина содрогнулся, снова видя перед собой пылающие от гнева и обвинений зелёные глаза, он всерьёз опасался, что та может сломать ему челюсть, если узнает, что он сделал недостаточно для выздоровления дочери. - Не задерживайся, Ханаби, твоей сестре нужен отдых.

- Конечно, отец, - сестра тоже поднялась с колен, обернулась, чтобы убедиться, что Хиаши далеко и снова наклонилась к Хинате. - Он отослал Нацу, не знаю насколько и чем это всё теперь закончится, но она так психовала, и, словом, - сестра запнулась, виновато смотря исподлобья. У Хинаты всё внутри похолодело, только не это. - Ох, мне жаль, Хината, но она откуда-то узнала, что ты целые выходные провела у парня. Он, конечно, ничего не сказал и меня не спрашивал, но боюсь, что ещё может, - она подёргала себя за короткие волосы, - я ничего ей не говорила.

- Я знаю, Ханаби, - стараясь улыбаться, ответила Хината, - я бы и не подумала, что ты можешь ей что-то рассказать, это не важно, я разберусь с этим потом, а сейчас…ну, посплю наверное, вдруг от этого станет легче, - Хината похлопала сестру по плечу и ещё раз, для верности, улыбнулась. Ханаби сделала вид, что поверила в то, что она так легко восприняла эти новости. Младшая собралась уходить, но в дверях снова обернулась, решаясь на ещё одно откровение, Хината была готова попросить её приберечь очередную «хорошую» новость для лучших времён.

- Тот твой друг, - сказала сестра, - Наруто, он совсем не приходил, мне жаль, - Хината обдумала новость и неожиданно для Ханаби, рассмеялась, легко, искренне, запрокидывая голову назад, а следом вся заваливаясь на футон. Бедный Узумаки, разумеется он не смог прийти, увидеть её.

- Это ничего, - отмахнулась Хината, - он бы только сырость тут развёл, своими слезами. Ранимая натура, - вздохнула брюнетка, - поверь, на самом деле, никто так не переживал в эти дни, как он, - Ханаби кивнула, не убеждённая и ушла, - мой парень, Наруто Узумаки, маленький трусишка.

***

Маленький трусишка, Наруто Узумаки, не сразу узнал, что его девушки не было в школе, ведь на следующий день, после её выматывающих поисков, и сам не смог покинуть, ставший неожиданно уютным, диван. Он даже проникся пониманием к Мей, которая всё так же страдала в его комнате. Парень не мог понять почему на него это так повлияло, и почему он был уверен, что больше никогда не увидит Хинату, просто в его понимание, если люди исчезают - это навсегда. А, она нашлась, совершенно спокойная, даже безразличная. И, это разбило его на куски.

Конечно, это состояние быстро прошло, стоило поставить себя на место самой Хинаты, которая переживала то, что он никак понять бы не смог, он и не хотел, Наруто было довольно, что он может просто быть рядом и позволить ей разобраться во всём самой. Поддерживать, но не давить, не торопить. Но, стоило ему уверовать в это, как девчонка пропала, и только Саске смог сообщить, что та слегла с ужасной простудой. Все сходу помчались навещать беднягу, умудрившуюся подцепить какую-то заразу посреди последних тёплых дней. А, он не смог. Как бы Киба его не чихвостил. Наруто не мог увидеть её слабой, увидеть её дом и её отца. Он варился в собственных эмоциях, которые бы только всё испортили, и смело игнорировал свою девушку, под осуждающие взгляды всех и каждого. Это не трогало Наруто, они ничего не понимали, а вот Хината всё поймёт, вот такая была его единственная константа в эти дни.

Предки, особенно Кушина, вели себя странно, мать будто всё порывалась что-то сказать, но глядя на поникшего детёныша, откладывала, друзья обижались из-за его игнорирования Хинаты, и вот так вышло, что единственным его другом, на эти пять дней, стала Мей Теруми.

Она выползла из его комнаты неожиданно, выглядя вполне приемлемо, хотя Наруто и не возражал, её чёрные круги под красными глазами, гнездо на голове и неопрятно завязанный пояс на мятом халате, отлично отражали то, что Узумаки чувствовал внутри. Постепенно, пока бродили рядом, как два призрака, они выяснили, что Мей помнит его ещё ребёнком, а вот Наруто её вообще первый раз видит. Она даже не помнила, что он угрожал ей битой, что было списано на счастливое обстоятельство.

В воскресенье диван снова показался Наруто жутко не удобным, что тоже сразу же было списано на счастливое обстоятельство, блондин был уверен, что это может означать только одно - Хинате становится лучше. Уже пора было, в конце-то концов.

Мей уже сидела на кухне, Наруто только бросил быстрый взгляд в её сторону, проверяя, что она там, как всегда, но сегодня было «не как всегда». Неожиданно оказалось, что Мей Теруми, в свои тридцать пять, горячая женщина. Она, наконец, умылась и привела волосы в порядок, переоделась в какие-то из вещей Кушины, чем только доказала, что подруги отличаются в формах, узкая хлопковая кофта Узумаки растянулась до неприличных размеров на выдающемся бюсте шатенки. Может, в Наруто говорила их неожиданная дружба, а может просто неуёмное мужское начало, но он реально проникся идеей, что мужики идиоты. Это как же должна была выглядеть её подруга, чтобы тупой жених Мей бросил её?

- Доброе утро, - потягиваясь, поздоровался Наруто, наливая себе чай. Мей, по последнему обыкновению, глотала горячий кофе, полностью погружённая в свой огромного размера, мобильный. Она хмурилась, что-то нервозно печатая, но отбросила гаджет, когда объявился блондин.

- Привет, Наруто, как спалось? - это стало её привычкой, спрашивать его про сон и извиняться за то, что заняла его комнату. Теперь Узумаки только отмахивался, даже был готов признать, что будет скучать, когда она свалит. Почти готов. Телефон снова оповестил о сообщении, Мей гневно на него уставилась, но проверила, что там.

- Нормально, - ответил Наруто, пытаясь заглянуть ей за спину, чтобы понять, не жених ли её объявился и теперь обрывает телефон, когда осознал, что поставил не на ту лошадь. Но, то что он успел перехватить было слишком официальным для любовных признаний. - Погоди, - догадался блондин, - тебе что, работу предлагают?

- Арх, да, - на этот раз она швырнула телефон экраном вниз, - некоторые фирмы в городе узнали, что я ушла со старого места и теперь обосновалась тут, вот они и решили, что могут меня заполучить. Ага, будто оно мне надо, - парень потерял дар речи.

- В смысле? - воскликнул он. - Разве тебе не нужна работа?

- Нет, - обиженно надувая пухлые губы, накрашенные сегодня светло-розовой помадой, сообщила Мей, поправляя упавшую на глаза чёлку, - у меня достаточно сбережений. К тому же, я не трачусь на аренду, - снова возвращаясь к приподнятому настроению, подмигнула ему женщина.

- Что ты скрываешь? - недоумённо спросил Наруто. Она была странной, капец какой, вроде пришла в норму, но двигаться дальше будто и не собиралась. Мей закатила свои яркие зелёные глаза, пригляделась к парню, что-то обдумывая, и видимо решилась. Шатенка открыла одно из многочисленных электронных писем и показала Наруто. - Так, тебе предлагают работу и обещают «всё, что угодно», хм, звучит, как золотой билет на фабрику Вилли Вонки. И, что тебя смущает?

- Меня смущает то, - забирая обратно гаджет, пробубнила Мей, - что я хочу эту работу, - Наруто покивал головой, понимая, что такие решения сразу не…стоп, она же сказала, что…

- А? И, в каком месте это проблема? - взвился блондин, выпучив на неё голубые глаза. Мей смотрела на парня, как на идиота, всё же на поверхности, как можно не понимать таких простых вещей. - Твою мать, - развёл руками Узумаки, - да ты сама понятия не имеешь, что тебя смущает. Ха, а всё потому, что я был прав всю дорогу - ты с приветом. Дай сюда, - парень снова открыл то письмо, написанное кем-то, очевидно, заинтересованным в Мей, жополизность письма только слепой бы не заметил, и то потому, что его зачитал бы компьютерный голос. - Ну, вот, должность целого управляющего в HR-блоке, так, архитектура, ага, культура, хм, персонал. Ясно, - объявил Наруто. Подумав, парень взлохматил волосы и снова перечитал письмо. - Слушай, а ты вообще чем занимаешься-то?

- Ох, там у меня будят вся власть, я такого даже у себя, на прежнем месте, позволить не могла. Это такой шанс, - Наруто не сразу понял, почему Мей доказывает это ему, но всё равно кивал, веря, что сама дойдёт, как ей быть. - Урх, - злобно сверкнув глазами на парня, разозлилась Мей, - бесишь ты меня, хватит давить, - Узумаки только развёл руки в стороны, давит он, ага, как же. А, Мей уже снова выпрямилась, решительно хлопнув рукой по столешнице. - Ладно, хватит, я им напишу, что согласна, посмотреть, как пойдёт. Только прекращай эти свои игры разума, - Теруми уже что-то печатала на своём дорогущем гаджете, пока Наруто вспоминал, что он такого сделал, чтобы этого добиться. - Всё, доволен? - она показала свой ответ и Узумаки пришлось кивнуть, что да, он доволен. - Кстати, а где твои предки?
***

- Когда я уже смогу его спросить? - канючила Кушина, запрокинув голову. - Сколько можно ходить таким понурым? Меня это совсем, ах, погоди, ниже, да, вот так, меня это совсем не устраивает. У него девушка, а я что? Даже спросить не могу. Нет-нет, в другую сторону, ага, хорошо.

- Милая, - наконец, оторвавшись от своего занятия, сказал Минато, пока не растерял запал, - я тебя очень люблю, но ты не могла бы не говорить о нашем сыне во время нашего секса?

- Я многозадачна, - без колебаний ответила Кушина, чем вынудила Минато ощутимее ущипнуть вредную жену за возбуждённый сосок, - арх, и когда ты стал таким эгоистичным любовником?

- Извини, такие уж у меня предпочтения, - уточнил Минато, резко двигая бёдрами, - чтобы в постели с нами никого не было. Мне самому мало, - блондин ускорился, прикрывая рот жены рукой. Выбор был прост: или ждать до завтра, чтобы насладиться её стонами в полной мере, когда дом останется в их полное распоряжение, или взять её с самого утра, но тихую. Минато решил, что за всю свою покладистость, как лучшего мужа на свете, сделает и то, и другое.

- Ммм, - простонала Кушина в его ладонь, выгибаясь словно дикое животное. Её волосы, раскиданные по подушке всполохами огня, опаляли, выжигая Минато всю душу. Сколько бы лет не проходило, она оставалась такой же прекрасной, с едва заметными морщинками вокруг глаз, но всё с такое же упругой грудью, идеально помещающейся в его руках и поджарым телом, прижимающимся к нему с такой силой, что выбивает воздух.

- Давай, милая, - он почувствовал, как она вся сжалась вокруг него, когда он добавил к твёрдому члену средний палец, атакую клитор. Её шершавые пятки упёрлись пониже поясницы, надавливая, желая показать, чтобы муж стал ещё ближе, проник глубже, Минато знал её тело лучше, чем своё собственное, и когда казалось, что он уже не может показать ей что-то новое, происходило это, единение, встреча взглядов и они кончали вместе, словно в первый и последний раз. - Вот так.

- Умм, слишком хорошо, чтобы быть правдой, - наваливаясь на мужа сверху, посмеялась Кушина, - так не честно, знаешь, - сказала рыжая, аккуратно откидывая влажные волосы со лба Минато, - ты выглядишь всё таким же молодым. Как в нашу первую встречу.

- Ха-ха, - рассмеялся блондин, - нам тогда было лет по десять, хочешь сказать, что я, педагог, отец и первоклассный любовник, выгляжу как десятилетний пацан?

- Ты понял, что я имела ввиду.

- Я понял только то, что ты у меня глупая женщина, - смело заявил Намиказе, запутывая пальцы в огненных прядях, - никогда, ни в этой жизни, ни в следующих, мне не встретить женщины прекрасней, - Кушина заморгала часто-часто, чтобы скрыть подступившие слёзы.

- Умеешь ты испортить момент, - шмыгнув носом, с обидой в голосе заявила Узумаки, - нет бы пошлость какую-нибудь ввернуть, а то ведь пользуется своими словами, чтобы заставлять, - она запнулась, несмело поднося его руку к своей груди, где билось сердце, - его так колотиться.

- Кушина? - позвал Минато, когда её сердце успокоило свой бег, стуча в обычном, общем на двоих, темпе. Рыжая заглянула в ясные голубые глаза, готовая слушать. - Ты первоклассная тёлка, рад, что смог оттрахать тебя сегодня утром, - Узумаки открыла рот от шока, но тут же разразилась громким смехом, от которого даже кровать заходила ходуном.

- Люблю тебя, - объявила жена, выбираясь из-под тонкого одеяла. - И, всё же, когда уже будет можно? Не каждый день ты приходишь с новостью, что у нашего сына есть девушка, сколько ещё ждать?

- Подожди пока он придёт в себя, - спокойно ответил Минато, - ты же видела, он сам не свой.

- Терпение не мой конёк, - возмутилась Узумаки.

- Просто отвлекись на…

- Эй, что вы там творите, старые извращенцы? - колотя в дверь, объявился Наруто. - Идите сюда, наша Мей нашла работу.

-…что-то такое, - договорил Минато, наблюдая, как жена ураганом умчалась из комнаты. - Что ж, пол часа мы выиграли.

***

Ино начала замечать, что пятницы приобретают какой-то сакральный смысл, и хотя было только воскресение, всё складывалось так, что пятница станет днём «когда всё случится». Они были в комнате Каруи, только свернули спальники и теперь, потратив все выходные на ничего не значащую болтовню, перешли к сути дела.

Отсутствие Хинаты ударило по всем, особенно по парням, так что девчонкам ничего не оставалось, как собраться вместе для общей поддержки, пока друзья не вернуться в нормальное состояние. Такое обозначение знакомых мальчишек было условностью, но если Каруи могла честно признать, что Чоджи скучает сам и от того, что все вокруг ходят хмурые, а Сакура хоть и старалась войти в положение Саске, который теперь всё время только хмурился, но не могла отойти от того, что они всё ещё вместе, что он её простил, да ещё накинул сверху, что любит. Да, у розоволосой был на руках фулл-хаус, поэтому ей было тяжело, особенно после того, как она сама убедилась в надёжности положения Хинаты, проникнуться всеобщей хандрой. То, Ино ничем таким похвастать не могла. А, блондинка страдала глядя на поникшего Сая, который, словно это могло что-то изменить, чаще обычного на уроках пялился на пустующую парту Хинаты. Не могла Ино никак его поддержать, но главное, построить планов, которые бы крутились вокруг него, но это только до пятницы. Которая обещает стать днём освобождения из-под гнёта собственной невинности.

- Родители Чоджи уезжают на какую-то кулинарную выставку или типа того, я не вдавалась в подробности, но суть в том, что его квартира свободна и я собираюсь прижать его к стенке, откладывать дальше уже просто смеху подобно, - настойчиво вперемешку с нотками нетерпения, сказала Каруи подружкам, те покивали, стараясь не рассмеяться, но мулатке было плевать на чужое мнение, это она выбрала Чоджи, и плевать, если кому-то он не кажется пределом мечтаний. Каруи была полностью уверена в себе, поэтому могла выбирать кого хочет, а хотела она только Акимичи, его и собирается заполучить.

- Будет слишком шлюховато, если я скажу Саске, что не хочу делать этого ни у себя, ни уж тем более, у него дома? - спросила Сакура, закручивая кудряшки плойкой Каруи. Девчонки переглянулись, чтобы понять сходятся ли во мнениях. - Понимаю, как это звучит, но, не знаю, хочу, чтобы не было никаких ассоциаций и вообще так меньше заморочек. Если решусь, кто-нибудь из вас прикроет меня?

- Уверена, что хочешь потащить его в мотель? - поинтересовалась Ино, которая позавидовала сообразительности подруги. Сама она как-то не подумала про это, а ведь звучит так запретно и по-взрослому.

- Какой ещё мотель, Свинина? - бросила блондинке Сакура, за одно кинув в неё кисточку для век. - Это будет хороший, дорогой отель, Саске уже восемнадцать, он может себе такое позволить.

- Вам, как не странно, это подходит, - съязвила Каруи, - уже вижу, как Учиха от своей нудной жёнушки, которую ему выбрал папаша, таскается к тебе по дорогим отелям, словно снимает, как дорогую проститутку, - во вторую подругу полетел макияжная губка, поднимая целое облако пудры. Каруи рассмеялась, прерываясь только на чихания. - Я же сказала дорогую, ха-ха, незачем так реагировать.

- Извини, просто его отец и правда больная тема, - вздыхая сообщила Харуно, - он не хочет меня знакомить со своей семьёй, говорит, мол, ему-то плевать, на его чувства это никак не повлияет, но вот я могу расстроиться, а его отец уж постарается меня расстроить.

- Жесть, - констатировала Ино, когда тяжёлое молчание осело на подружек, как до этого облако из пудры. Каруи и Сакура перевели взгляд на блондинку, которая ещё не высказывалась насчёт их сакральной пятницы. Яманака взмахнула высоким хвостом, проверяя не больно ли голове от тугой резинки. - Мне не нужна близость, - она многозначительно посмотрела на мулатку, - или романтика, - взгляд на Сакуру, - просто комната с кроватью. У Какузу и его друзей вечеринка в доме одного из парней, из тусовки. Он предложил мне сходить, я согласилась, даже ничего не буду ему говорить, просто спрошу не хочет ли он уединиться, а там, трах-бабах и готово, - блондинка хлопнула в ладоши, будто обделала выгодную сделку, а не рассуждала про секс с любимым парнем. Подружки наотрез отказывались верить, что у неё нет никаких чувств к Какузу, считая блажью скорее странный интерес к Саю, который Ино стала тщательно скрывать.

- Так прагматично, - заметила Каруи, не сразу поняв, что прозвучала слишком жалостливо, но было уже поздно и жёсткость во взгляде бирюзовых глаз подруги, это доказывало.

- Ой, вот не надо, будет у меня ещё всё остальное, но только не в этот раз, если вам охота возненавидеть своих парней, то мне - нет, а на Какузу мне наплевать, - судя по искрам восхищения, которые блондинке удалось выбить из глаз подруг, у неё получилось убедить их в том, что она знает, что делает. Жаль, что саму себя она убедить не могла. Ино боялась, просто уже всего, и каждый раз, глядя на то, как Сай сидит рядом в обед, выводя что-то на белых листах бумаги, ей хотелось, чтобы эти руки, измазанные углём, или чернилами, схватили, крепко, надёжно и не отпускали, пока страх не испариться. Гордость ли это была, или вера, что в итоге всё сложится правильно, но Яманака артачилась слушать собственное сердце.

- Мы же правда это сделаем, да? Без брехни? - спросила Каруи. - Я больше не хочу ждать и откладывать, потому что я готова, и чувствую, что это правильно. Не хочу, чтобы это чувство испарилось, пока я тяну время.

- Сделаем, - смело заявила Сакура, выкидывая руку вперёд, - а, иначе прослыть нам брехливыми сучками, - девчонки накрыли её руку своей, лучше уж прослыть крашенной блондинкой, чем брехливой сучкой, подумала Ино, она засунула свой страхи и сомнения туда, где не бывает солнца и уже начала продумывать настолько откровенный и легкоснимаемый наряд, от которого у Какузу дым из ушей повалит. Всё-таки, даже если Ино на него плевать, это не значит, что он не должен потом кусать локти, когда она помашет ему ручкой и удалится в закат.

***

Семейный обед казался ей бесконечным. Ковыряться палочками в своём салате, изображая идеальную дочь, ей претило, но и оставить мать одну, невидимую среди этого мужского общества, тоже не хотелось. Отец, по обыкновению, поддерживал разговор только с Гаарой и Канкуро, конечно, он не был каким-то злодеем, просто был воспитан с пониманием, что у женщины своё предназначение и мужчине достаточно обеспечивать её и не применять силу. Мыслей, мечтаний, чувств и желаний, у неё не было по определению, а если и были, то мужчину они не касались.

Темари была уверена, что Раса смог взрастить куда более очевидные ростки такого отношения к женщинам, именно в Канкуро, хотя старший брат всегда охотно проводил время с сестрой, признавая её в чём-то лучше него, тогда как Гаара был слишком занят самим собой, но, тут Темари была сама удивлена, и даже отторжение, которое вызывал Гаара, не позволяло отнять у него взгляд, которым он видел женщин. Темари не раз замечала, как он умеет быть благодарным матери за то, что, по словам отца, является всего лишь её обязанностью, будто быть женой и мамой, значит устроиться на работу. С каким интересом он слушает женщину, если она признанный мастер в своей области, и наконец, это появилось в брате в последнее время, при чём он позволял такие разговоры даже в присутствии Раса, Гаара без умолку мог трещать о своей новой напарнице Хинате Хьюга. Темари уже казалось, что она знает эту девчонку лучше, чем саму себя.

Блондинка знала, как всё должно быть. Она сидит за столом, чтобы Карура не чувствовала себя покинутой, и ей было кому сказать хоть пару слов, если такая необходимость возникала. Когда её салат будет достаточно истыкан палочками, чтобы напоминать намятый корм для свиней, Темари сможет пороситься уйти, и Раса легко это сделает, даже в след не посмотрит. Иногда она думает, что будет, если выйти к ужину голой, заметит ли это кто-нибудь, или отец решит, что это нормально, она ведь женщина. Но, сегодня, как и несколько дней до этого, жизнь Темари шла совсем не так, как она привыкла.

Листья шпината в салате напоминали о странных, едва заметных только при ближайшем рассмотрении, зелёных вкраплениях в тёмных глазах, стоило ей запихнуть в себя хотя бы один, и руки по собственной воли тянулись к губам, якобы стереть невидимый соус, но, на деле, Темари просто хотелось прикоснуться к ним. Только так она убеждалась, что это был не сон. Шикамару поцеловал её. И, от этой мысли, всё время хотелось улыбаться, а потом убиться об стол, ведь она не выносила этого слащавого настроения, вдруг напавшего на неё. Но, вот очередной листок медленно пережёвывается, а рука уже тянется, чтобы провести по губам, и это посылает импульс воспоминаний по всему телу, напоминая, какими сильными были его руки, какими требовательными были его губы. Какой живой она была рядом с ним.

А, следом, как полагается, пришло осознание, что быть такой очень опасно, повышает риск сердечных заболеваний, которые, к сожалению, совсем не лечатся. Темари своё сердце держала в непроницаемой стальной коробке и разбить его никому не позволит. Нара лишь трус и нытик, которого интересуют детские забавы, да облака, он опасен своей странной притягательностью, но по итогу, и но Собаку соглашалась с этим скрепя зубами, парень настоящий стратег, не зря все зовут его гением, он легко сможет получить от Темари всё, что захочет, а потом найдёт эту свою покладистую женщину, которая не будет сильно мешать.

Только злость на саму себя, заставила Темари подняться из-за стола без разрешения, но на это никто не обратил внимания, или ей так казалось. Блондинка поняла, что обязана выбраться отсюда, из этих душных четырёх стен, где всё пытается её убедить, что жить можно только поперёк. Вгрызаясь в крохотный лучик надежды, что если долго ходить по краю, до тебя кому-нибудь будет дело, что кто-то захочет поймать. Только за эти восемнадцать лет никто не захотел.

Темари строчит сообщение Сасори, швыряет телефон на кровать и переодевается в ожидании ответа. Она находит что-то освобождающее в том, как им обоим плевать друг на друга. Блондинка может показывать всё своё потребительское отношение к мужчинам через своего, так называемого, парня, он вполне способен, через раз, доводить её до оргазма, не требуя заботливых вопросов и празднований годовщин первого поцелуя. В ответ он точно также пользуется ею, и Темари способна это терпеть, ведь он чужой, это не приносит боли.

Сасори отвечает, что они собрались у Яхико. Он не спрашивает хочет ли она прийти, не приглашает сам, лишь голый факт, дальше решать ей, и Темари решает, что её губам нужен новый поцелуй, чтобы стереть воспоминания о Шикамару, ей нужны чужие руки, чтобы забыть ту слабость в коленках, возникшую, как только Нара прижал её к стене. Она не должна хотеть быть слабой рядом с ним, Темари нужна опасная борьба с Сасори, после которой бывают синяки, но никогда шрамы на сердце.

- Ты снова к нему, - Гаара не спрашивает, поэтому Темари не отвечает. Блондинка не смущается, что ходит по своей комнате лишь в мини-юбке, облепившей округлые бёдра и чёрном лифчике, пока не нашла, чем его прикрыть, если так хочет, думает Темари, то Гаара может смущаться сам. Он бы так и сделал, но не может отделаться от мысли, что в придачу к эмоциональной боли, которую он сам ей причиняет, прибавился парень, который её не заслуживает, но позволяет делать больно, физически. Гааре никогда не было страшно за сестру, ту самую, которую и сам не мог победить в дружеских потасовках лет до тринадцати, ту самую, которая ещё в пять лет решила, что не будет отращивать волосы, чтобы не так выделяться среди братьев.

- Отлично поболтали, - зло усмехается Темари, выбрав, наконец, чёрную полностью сетчатую кофту с длинными матерчатыми рукавами и капюшоном. Блондинка осматривает себя в зеркале, всё именно настолько пошло, как ей нравится. Ярость, хлынувшая на неё из прищуренных глаз брата, только подтвердила, что она всё сделала верно.

Темари хватает сумку, закидывает туда телефон и резкими движениями направляется в сторону двери. Гаара не хочет отпускать сестру так просто, он хватает её повыше локтя, резко разворачивая к себе лицом. Блондинка смотрит снизу вверх на брата, хищно улыбаясь, ждёт, как он собирается её унижать, ждёт привычные потоки его гнева.

- Ты достойна большего, - цедит красноволосый сквозь сжатые зубы, и уходит. Ему снова хочется ударить кулаком в стену, но парень останавливает себя, просто опирается на кулак, позволяя боли за разрушенные, им самим, отношения с сестрой, затопить его разум. Он принимает её с распростёртыми объятиями, а не злиться, что она пришла. Это был лишь первый шаг, и таких предстоит ещё очень много, но главное, что Гаара встал на этот путь.

Темари вся трясётся, как осиновый лист на ветру, голос брата, спокойный, тихий, всё ещё твердит одни и те же слова, заполняя всё свободное пространство вокруг. Она не может пошевелиться, боится, что развалиться на части, даже вдохнуть не может, боится, что это станет катализатором для рыданий, которые ей уже не остановить. Ждать так долго, чтобы услышать такие важные слова ровно в минуту, когда уже поздно. Это отрезвляет. Блондинка вспоминает, что Гаара с этим опоздал и уноситься из дома. От того, как сильно она хлопает входной дверью, врывается порыв ветра, раскидавший все бумаги отца, которые он оставил на рабочем столе в кабинете. Раса только отрешённо хмыкает, и решает прикрыть окно, которое давно не открывал.

Темари прислоняется к дверям, игнорируя просьбу так не делать, она видит своё отражение в дверях напротив, девушка, которая отвечает на её взгляд, совсем не радует блондинку, она кажется потерянной и слабой, а сбоку, как финал её истории, красуется красная надпись «выхода нет». Она сдаётся и отворачивается, лучше на себя не смотреть, так проще верить, что ты сама выбрала жить так, а не иначе.

Сальные взгляды нескольких мужчин в вагоне, заставляют либидо набухнуть, как «мыШиное ушко» на яблони, из которого вот-вот проклюнется новый цветок. Они словно лапают её своими грязными ручищами, и эта грязь становится надёжной защитой от всего, к чему она должна, по чьи-то чужим указкам, стремиться. Невинность до свадьбы, муж из приличной семьи, который долго ухаживает и приносит на ужины цветы для её матери. Дети, конечно, мальчики, которые будут продолжением её мужа, с ней совершенно не связанные, они будут видеть в ней лишь прислугу, которая гладит школьную форму, в которой они отправляются по своим элитным учебным заведениям. Секс два раза в неделю, когда она должна, ради сохранения верного мнения мужа о себе, лежать, как бревно, не издавая ни звука, конечно, ведь это не для удовольствия, а чтобы выносить ещё одного клона для мужа. А, потом, когда она перестанет нести яйца с детьми мужского пола, удовольствием для неё станет шитьё, последнее занятие, где она увидит, как одно проникает в другое.

Эта удручающая картина, что проедала собой сетчатку и тот факт, что Темари откликнулась на пошлые взгляды незнакомцев в поезде, как героиня какого-то хентая про извращенцев, вскипятили девчонке мозги. Она вихрем принеслась в совершенно безвкусный особняк Яхико, построенный кем-то, кто, по всей видимости, смотрел слишком много древних американский порно, где хозяйку такой же стеклянно-бетонной махины, трахает чистильщик бассейна. К слову, бассейн был одной их тех, не многих, вещей, ради которой Темари соглашалась всё время проводить с друзьями Сасори.

Её парень, как и все остальные, были на улице, кто-то сидел в шезлонгах, кто-то отмокал в джакузи. Темари было плевать, она даже не поздоровалась, просто нашла глазами скучающие глаза Сасори и мотнула головой, чтобы он шёл в их «обычную комнату». Слишком много навалилось, точнее, она сама на себя всё это свалила, запутавшись в собственных противоречиях и борьбе, которую, она осознавала это всё яснее с каждым днём, вела не с кем-то, а против самой себя. Но, сейчас ей хотелось забыть о том настоящем, что ворвалось в её порочный круг самоуничтожения, который она звала жизнью.

Темари не позволила ему ничего сказать, хотя Сасори вряд ли стал бы, болтливостью он не отличался. Парень вполне скучающе смотрел, как блондинка стягивает в себя трусики и задирает мини-юбку. Но Собаку подошла в таком виде к большой и высокой кровати, занимавшей практически всю комнату для гостей, которую они с Сасори чаще других использовали для быстрых перепихов. Она упёрлась руками в практически не пружинящий матрас, выставляя на показ аппетитную попку.

Комната находилась на втором этаже, так что у неё было полностью стеклянная стена, ведущая на балкон. В этих стёклах, серых в отсутствии солнечного света, Темари видела, как Сасори подходит ближе, словно делает одолжение, как он небрежно приспускает плавательные шорты, которые, блондинка была уверенна, он ни разу не мочил, брезгливый подонок. Она сама протягивает ему презерватив, который успела достать из кармашка на юбке, его он тоже надевает с нескрываемой брезгливостью. Порой Темари реально поражена, что он переступает через себя и соглашается на секс.

Девушка не ждёт предварительных ласк, но броня сегодня решила пойти трещинами и пропускает в сердце печаль от того, как убого смотрится Сасори, плюющий себе на ладонь, чтобы смочить её. Темари надеялась, что сегодня ей это не понадобиться, что перспектива быть облапанной незнакомцами завела её, но судя по тому, что Сасори добавляет ещё слюны, это совсем не так. Блондинка давно наврала, что это такая особенность организма, чтобы не быть совсем уж дурой в собственных глазах, когда раздвигает ноги перед парнем, которого не хочет.

«Ты достойна большего», о, ками, только воспоминания о Гааре, вот сейчас, когда Сасори вдалбливается в неё, раздирая на части, ей и не хватало. Темари ищет любой способ избавиться от этого, думает про незнакомцев и их взгляды, но брат пробивается сквозь них. Тогда она даёт себе слабину, просто чтобы хоть как-то смотреть брату в глаза и дальше. Блондинка позволяет воспоминаниям о других руках проникнуть на место Гаары. И, с этим брат справиться не может.

- Моя проблемная женщина, - его шёпот, от которого развиваются кончики непослушных волос, раздувает невиданных размеров пожар. Темари хватается за покрывало, член внутри неё, который теперь, в её воображении, принадлежит другому парню, не правильному парню, начинает скользить проще, быстрее, она уже чувствует, как её соки стекают по внутренней стороне бёдер. - Темари, - Шикамару произносит её имя, как она ему и предсказывала, и от этого, день становится одним из тех, когда Сасори всё же может заставить её кончить.

***

«Мне уже лучше», вот такое, совершенно не затейливое, смс он получил посреди урока биологии у Асумы. Гомозиготы в его организме одинаково этому сообщению обрадовались, а вот у гетерозигот было двоякое чувство, одно из которых, подражало предыдущим зиготам, а вот второе подталкивало к решительным действиям. Наруто не был бы собой, если бы просто порадовался, сообщая эти новости всем остальным. А, раз уж Узумаки, есть Узумаки, то стоило прозвенеть звонку с урока, его и след простыл. И, даже прогул иностранного, у Ямато, блондина не испугал. А, это о многом говорит.

Не иначе, как Наруто и Минато были родственниками, ведь сенсей, который видел, как его, такой безответственный в этот момент, сын, несётся через школьный двор и покидает его, с читающимся в каждом движении желании не возвращаться, испытывал примерно тоже самое. Намиказе поддался своим гетерозиготам, выбрав прикрыть сына, если что, а не поддаваться своему педагогическому долгу его отчитать. Он понимал, что всё не то, и всё не так, когда твоя девушка больна. Чего уж там, учитель и сам остро ощущал отсутствие любимой ученицы, как бы они с Кибой не старались, но что-то было не так. Поэтому Минато пожелал Наруто удачи, такие вещи всегда помогают.

А, Узумаки уже мчался к особняку семьи Хьюга, надеясь, что сможет незаметно туда пробраться, и что не попадётся за незаконное проникновение, хотя, поразмыслив, блондин решил, что лучше так, главное не нарваться на главу семейства. Очень он сомневался, что Хиаши Хьюга оценит такую его заботу о Хинате, и тогда выражение «размазать по стенке» перестанет быть таким приблизительным.

Блондин вышел раньше нужной ему остановки, чтобы снова не стать «единственным», до этого он был единственным, кто не ходил навещать Хинату, а теперь, когда всё же собрался, не желал быть единственным, кто придёт с пустыми руками, хотя он знал, что Хьюга легко простит ему и то, и другое. Он бродил мимо разномастных витрин маленьких лавок, на которые Хината любит заглядываться, когда она оказываются в городе. Цветы, конфеты, сувениры - всё его только удручает, может Наруто и затеял всё это ради того, чтобы не стать «единственным», но притащить такой же букет цветов, как, скажем, Киба, значило бы стать кем-то похуже - «не единственным». Блондин отдавал себе отчёт в том, что, скорее всего, он так запарился из-за того, что, при всём притворстве, не мог сам себе простить такую трусость, которую легко оправдывал. И, чувство вины казалось размером с новую душу, занявшую его тело, она теснила, выдавливала.

Пришлось применить особую технику и впустить в себя взгляд бледно-серых глаз, ощущения маленьких, нежных ладошек, обхватывающих его тело. Конечно, она знает, и разумеется даже речи нет о прощении, когда не за что прощать. Узумаки улыбнулся сам себе, и брюнетке в своей голове, когда закончил самобичевание, а это позволило увидеть то, что он искал, даже не зная об этом. Лавчонка-то, притаилась между более крупными и яркими. Блондин всё там рассмотрел, всё пощупал, нашёл то, что оказалось по душе и отправился дальше, точно зная, что станет правильным «единственным».

Наруто верил, что в этом тихом, старомодном районе, укрытом едва пожелтевшими глициниями, он не выглядит чем-то подозрительным. Даже при том, что постоянно оглядывался, будто ожидая нападения, и ходит пригнувшись, чтобы полностью исчезать за некоторыми, особо низкими заборами. Блондин сразу озаботился тем, чтобы прийти со стороны противоположной парадному входу, так что теперь всматривался в задний двор Хьюга, пытаясь угадать, кто есть дома.

Всё выглядело тихим, но при воспоминании о людях, которых он встречал только здесь, невольно возникала мысль, что они прячутся и маскируются, ожидая, когда можно будет застать врасплох кого-то вроде него. Тихо и спокойно, из-за этих Хьюга, стало равно подозрительно и опасно. Наруто подумал, что можно отправить сюрпризы к чёрту и просто написать Хинате, она-то уж знает, как ему безопасно пробраться в её собственный дом.

- Она одна, - блондин резко обернулся, вжимаясь в забор, точнее распластавшись по забору, будто решил с ним слиться, колени согнуты, так чтобы голова скрывалась, руки раскинуты, как у морской звезды. Сердце бухало в теле, как молот по наковальне, дыхание потерялось в районе пяток, может поэтому ноги так дрожали. Он, если что, ещё и больно затылком ударился, но парня, что смотрел на него своими тёмными глазами, ничего из этого не смущало. - Там никого нет, Хиаши всех разогнал, и сам удалился.

- Других, - хватаясь за сердце, когда нашёл в себе силы оторвать руку от забора, зашипел Наруто, - способов это сказать, что не существует?

- Дай подумать, - лениво растягивая слова, Итачи коснулся своего острого подбородка, прикидывая какие-то варианты, издевался, короче, - я использовал слова, говорил тихо и по делу. Кажется, это был оптимальный вариант, но теперь, - в тёмных глазах вспыхнул подозрительный красный огонёк, - если что, буду использовать для этого марширующий оркестр, с фанфарами и транспарантами.

- Понял я, понял, спасибо, - закатывая глаза, поблагодарил Наруто. Сам виноват, сглазил, пока рассуждал о странностях жителей этого района. Может всё дело в воздухе, не к месту, подумал Узумаки. - Правда, спасибо, - добавил парень, когда полностью пришёл в себя.

- Друг моего брата, - ответил Итачи. И, замолчал, а Наруто ожидал, что он продолжит, типа - мой друг, или что-то в этом роде. Но, старший Учиха даже не думал об этом, он просто хлопнул его по плечу и пошёл в сторону собственного дома.

- Странь, - подытожил Наруто, и смело перемахнул через забор, громко приземляясь на участке Хинаты. Не смотря на уверения Итачи, блондин всё равно замер, медленно оглядываясь, чтобы убедиться, что это не была продуманная акция, и отец Хинаты не выпрыгнет из-под такой камуфляжной сетки, разукрашенный, как грёбанный Рэмбо. После такой яркой фантазии, парень даже расстроился, что ничего не произошло. - Ты пролил первую кровь, - изображая предполагаемого Хиаши, произнёс Наруто, стальным голосом. - Нет-нет, господин, это был не я, она мне досталась уже такой, - размахивая руками, защищаясь от воображаемого мужчины, который решил потребовать от него ответа за невинность дочери, заскулил Узумаки. - Но, - уже увереннее и даже с дьявольской ухмылкой, продолжил Наруто, - я знаю, как его зовут и мы могли бы вместе к нему наведаться.

- А, ты не промах, сынок, - ответил на это воображаемый Хиаши, - когда убьём того типа, разрешаю тебе трахать мою дочь, когда тебе будет угодно, - добавил мужчина, вызывая вечную симпатию к себе от Узумаки.

- Я вас не подведу, господин Хьюга, - отдал честь своему воображению Наруто, подмигивая безликой фигуре с бледно-серыми глазами. - Ну, ты и придурок, Узумаки, - смеясь над самим собой, усмехнулся блондин. Пора было вести себя тише, он уже стоял рядом с сёдзи, которая, это он запомнил раз и навсегда, вела в комнату Хинаты.

Стучать не хотелось, но и пугать тоже, разувшись, и устроив кроссовки на улице, Наруто ухватился за створки и медленно потянул их в разные стороны. Тихий шорох, просвет между ними становится всё больше, открывая знакомый пейзаж её странно уютно-неуютной комнаты. Сейчас заставленной цветами и безделицами. Вот уж расстарались, подумал Наруто, глядя на все эти подвядшие люпины. Он просочился внутрь не сопровождаемый девичьими криками, что принял за хороший знак, прикрыл сёдзи обратно и только, когда понял, что у него вышло, повернулся, чтобы увидеть Хинату.

Она мирно спала, крепко прижимая к себе одеяло, девушка спрятала в него руки, которые подложила под надувшиеся во сне, щечки. Наруто не ожидал, что внутри всё всколыхнётся от того, как она близко, да, он понимал, что все эти дни скучал, но теперь оказалось, это было совсем другое. Блондина будто кто-то заставил задержать дыхание, а выдохнуть он смог только сейчас, и это вернуло сердцу ровный ритм, мыслям ясность и мягкая улыбка расцвела на его лице сама собой.

Наруто отложил рюкзак, снял кофту от школьной формы, которую от наступающей с каждым днём сентябрьской жары, повязал на пояс, и хотел сесть на компьютерный стул, завешанный какими-то вещами Хинаты, но это бы значило оказаться в другом конце комнаты, на другом конце её футона, что так, что так, слишком далеко. Поэтому он позволил себе вольность, честно себе говоря, что едва ли последнюю за сегодня. Он осторожно уселся сбоку прямо на футон, так чтобы можно было смотреть на её лицо. Убрал пару прядок, что выбились из слабо заплетённой косы, откинулся на книжную полку за спиной и стал ждать.

***

Хината нахмурилась во сне, она помнила, что ей стало лучше и температура, наконец, спала, но сейчас снова было слишком жарко. Она перевернулась на спину, протирая сонные глаза ладошками, а когда смогла их наконец разлепить, взгляд упёрся в белую рубашку, тёмные брюки, жилистые руки, видимые только потому, что парень закатал рукава.

- Хм, - недовольно сморщилась Хьюга, - ну, вот, а я была уверенна, что мне уже лучше, - она так смешно поджала губы, что Наруто с трудом держал в узде смех, рвавшийся наружу. - Но, только глянь, - пожаловала ему брюнетка, тыкая тонким пальчиком ему в коленку, - у меня всё ещё жар, я чувствую, и от этого грёбанные глюки, - она снова нахмурилась, видя, как хмурится глюк-Наруто, - ой, ну, то есть, я конечно рада, что это именно ты, но если бы тебя не было, то это значило бы, что я смогу скоро увидеть настоящего Наруто, понимаешь? - Хината всё ещё слегка хрипела, из-за этого Узумаки не мог полностью выбросить из головы, что она болела. Но, нашёл в себе силы кивнуть её приятным откровениям. - Знаешь, - она вдруг зашептала слишком серьёзно, и Наруто пожалел, что не открыл свою реальность сразу. Внутри зашевелилось подозрение, что она хочет сказать о чём-то слишком личном, что готова, пока, доверить лишь собственной галлюцинации, - кажется, ты не первый, кого я вижу.

- Хината, - голос дрогнул, блондин мог себе представить, кто привиделся ей в горячечном бреду, - всё хорошо, - он снова коснулся её лица, незаметно стирая одинокую солёную каплю, - я настоящий, - девушка внимательно его осмотрела, прижалась к ладони сильнее, закрыла глаза и покивала, соглашаясь.

- Да. Теперь чувствую.

- Прости, что сразу не сказал, просто ты была такая забавная, знаешь, когда признавалась, что не выдержишь без меня больше ни дня, - Наруто шутил скорее для себя, чем для Хинаты, но вышло удачно, призрак, если он и успел появиться между ними, испарился, оставив ребят одних.

- Выходит, ты не глюк, но горячка у меня всё ещё есть, раз я тебе такое говорю, - заметила Хината, пытаясь казаться саркастичной, но слишком неохотно. Наруто хмыкнул и быстро наклонился, касаясь губами её прохладного лба, который сразу же стал горячее, стоило Хинате покраснеть. Кажется, после того, что между ними уже было, такой невинный жест не должен вызывать такую реакцию, но Наруто и сам почувствовал, что смущается. Просто это было чем-то настоящим.

- Неа, - нервно усмехаясь, произнёс Узумаки, - никакого жара, - соврал блондин, жар был, сильный, неистовый. Жар смущения, который внёс сумятицу в его внутреннее спокойствие.

- Придётся поверить тебе на слово, - пробубнила Хината, отводя глаза. Она пыталась перевести разговор в лёгкую дружескую плоскость, ками, да хоть в грязно-пошлую, только бы не оставаться в этой неловкой ситуации, которая возникла на пустом месте. И, как не странно, тема нашлась, при чём такая, что Хинате даже притворяться возмущенной не пришлось. - Стоп, а что ты здесь делаешь?

- Так это…разве не очевидно? - сбитый с толку, Наруто указал на неё рукой.

- Я не о том, дурень, я про время, - Хината выпрямилась, усаживаясь. Теперь их глаза были практически на одном уровне, - ты, что, сбежал с уроков? - Хьюга выглядела такой возмущённой, словно он пнул её собаку.

- Подумаешь, - отмахнулся Наруто, - Эбису-сенсей будет только рад, что не услышит моего пения, ну, а Ямато, - Узумаки представил устрашающее лицо сенсея, когда тот станет спрашивать, где он был, посмотрел на переживающее личико Хинаты и понял, что это того стоило, и ещё, что знает, как закончить. - Идти к нему и знать, что тебя нет за спиной - отстой, - Хьюга открыла рот, чтобы высказать что-то отчитывающее, но тут же закрыла, понимая, что ничего приятнее ей ещё не говорили, сегодня.

- Умеешь же, - сказала Хината, смущаясь ещё сильнее. Наруто рассмеялся, позволяя странному напряжению развеиваться. Блондин вовремя вспомнил про свой рюкзак, валявшийся на полу неподалёку. Он прополз до него, параллельно веселя Хинату, достал пакет и вернулся обратно. Протянул мягкий свёрток брюнетке. - Что это? - с подозрением спросила Хината, он только закатил глаза, ками, как это типично, спрашивать вместо того, чтобы просто посмотреть.

- Ты мне кое-что обещала, так что вот, - Наруто указал на пакет в её руках. Хината с опаской открыла его, запуская руку внутрь. Пальцы коснулись чего-то очень мягкого. Девушка несмело вытащила вещи на свет, всё сильнее зарываясь пальцами в эту мягкость. Её губы дрогнули в несмелой улыбке, красный цвет странно выделялся на её бледных руках. - Я выбрал наощупь, не знаю, как, нормально?

- Она чудесная, и цвет тебе подойдёт, - Хината прислонила моток ярко-красной шерсти к шее Узумаки, - думаю, я знаю, что это будет. Спасибо, Наруто, - Хьюга улыбнулась, прижимая широкие клубки уже к себе. Узумаки сразу понял, что сработало, он стал тем единственным, кто принёс ей то, что нужно. Девушка была такой невинной с этим румянцем, и так крепко прижимала к себе то, что он подарил, любой бы на месте Наруто вспомнил про ещё одно её обещание. Крепко связанное с футоном, на котором они расположились. Блондин невольно прикусил губу, понимая, как жесток мир, он у неё дома, они совершенно одни и грёбанный футон в их полном распоряжении. Но, Хината ещё слаба и всё, что ему перепадёт - дрочка. Сначала в душе сам себе, когда придёт домой, а потом от Кушины мозгов, когда она узнает, что он прогулял уроки.

Хината смачно зевнула, не успела прикрыть рот или остановить себя. Она смотрела так испуганно, что Наруто весело засмеялся, а девушка снова покраснела, не ожидала, что это будет так заметно. То, как она испугалась, что Узумаки решит, что она устала и соберётся уходить. Так быстро.

- Укладывайся, - строго сказал Наруто, видя, как у неё слипаются глаза. Хината отрицательно замотала головой, сильнее вцепившись в пряжу.

- Лучше подай мне спицы, начну вя-а-а-зать, - она снова зевнула, и руки опустились, навалилась усталость.

- Давай, - усмехнулся Наруто, приподнимая одеяло, чтобы Хината сползла вместе с подушкой ниже. Девчонка ещё что-то бухтела, но послушалась. Улеглась к нему спиной, позволяя накрыть себя. - Не против, если я ещё задержусь? - Хьюга повернулась, смотря на блондина поверх своего плеча. Её глаза всё сказали без слов, Наруто не раздумывая, вытянулся на футоне вдоль тела Хинаты, прижимая её к себе, зарываясь носом в её мягкие волосы.

Она дышала ровно, но Наруто знал, что ещё не уснула, её пальчики, барабанили по его ладони, которая держалась за её хрупкое, мягкое тело. Они лежали молча, каждый думал о своём, но никто не решался узнать о чём именно. Но, кто-то должен был стать смелее.

- О чём ты думаешь? - тихо спросила Хината. Узумаки повторил про себя её вопрос, понимая, что интонация была слишком серьёзна, но её не интересовали его мысли, Хьюга хотела рассказать о своих, не решаясь, поэтому он выбрал шутку, чтобы она расслабилась.

- О том, что не могу трахнуть тебя на этом чёртовом футоне, - с наигранной обидой, ответил Наруто. Это была правда, такие мысли у него тоже были, не считая тех, где её глаза казались слишком печальными и сбитыми с толку. Они не говорили о том, что случилось, о причинах, которые заставили её убежать из дома, а блондин мог думать только об этом. Он не знал, нет, знал, но…это сложно, когда живёшь с Минато и КуШиной, верить, что есть люди, которые хотят убежать из дома. - А, ты?

- Я, - Хината остановилась, думая о чём же её мысли, их образ был понятен, но суть этого образа ускользала. Кажется, там были чьи-то руки и чей-то голос. Кто-то родной, но в то же время, совсем чужой, случайно забытый. - Это так глупо, - продолжила Хината и Наруто отчётливо услышал, как она шмыгает носом, и это было никак не связанно с её простудой. - Мне кажется, что она была здесь, - Узумаки не спрашивает о ком она, это итак понятно.

- Ты скучаешь?

- Ненавижу, - упрямо заявляет Хината. Наруто сжимает объятия теснее.

- Не ври, - совсем не просьба.

- Это не, - голос обрывается, капли, что падают на их сцепленные руки, кажутся горячими, от соли и горечи, наполняющих каждую злую слезинку, - честно, - заканчивает Хината, через паузу, чтобы скрыть дрожь в голосе.

- Что она тебе сказала?

- Она пела, - отвечает Хината.

- Спой мне, - просит Наруто. Он не думал, что будет этому рад, но понимает, что заблуждался. Она страдает и это хорошо. Намного лучше, чем гнев и ненависть, которые обрушились на Хинату так внезапно.

Хьюга замирает в его руках, блондин уже думает, что она уснула, или просто не хочет, может даже не помнит песню, которая ей привиделась, но девушка мурлычет мелодию, давление на его руку, как молчаливая просьба повторять за ней. И, Наруто повторяет, ловит её ритм, повторяя один и тот же мотив снова и снова, пока Хината не решается. Её голос мягкий, плавный, он проникает под кожу, Узумаки кажется, что ничего прекраснее ему не доводилось слышать. Она создана для света, для чистоты. Кто-то внутри пытается сказать ему, что Хинату полагается отпустить, чтобы она начала жить правильно, что он не то, не тот. Она должна быть открыта для любви, большой, настоящей. А, он только удерживает её в этом состоянии отвлечения, отвлекая, теперь, от реальности. Но, Узумаки не даёт этому разрастись, окрепнуть, подняться с колен, он топчет его. Нет, Хината нужна ему, её свет, её любовь. Всё это должно быть прямо здесь, в его руках.

- Почему же ты красна летняя звезда? Сон печальный мне приснился ночью. Я плакала и говорила. С красными глазами. Летняя звезда, куда пропала ты? Ищешь ты пропавших нас. Потому и сны столь грустны...

Ничего не изменилось, уговаривает себя Наруто. Это то, кто они есть, и пока он держит её, так и будет. Он и она. Вместе…

Отвергнутые…

***

Наруто прижался к чему-то невероятно тёплому и мягкому, ещё ближе. Ароматы цветов и чего-то знакомо-сладкого, окутывали, парень ощущал, что под его ладошкой бьётся что-то, тихо-тихо, будто бабочка хлопает крыльями, и это нужно было оберегать от жестокого мира вокруг. Пришлось, для этой цели, прижаться сильнее, зарываясь носом в бархате кожи. Любопытно…кожа? Тепло? Сердце?

Хината!

Блондин так резко открыл глаза, что не смог сразу сфокусировать взгляд, он был так близко к её белоснежной шее, будто кто-то увеличил картинку до пикселей и разглядеть хоть что-то, кроме размытых разноцветных кубиков было не реально. Пока он не отодвинулся дальше, ускользая из приятного тепла и аромата самой Хинаты, окутывающего его всё это время. Никаких зелёных яблок, подумал блондин, с лёгким сожалением, зато добавился какой-то цитрус, что неосознанно связалось у него с самим собой.

- Твою! - чуть не заорал Наруто на всю комнату, когда взгляд остановился на наручных часах, оказалось, что он уснул и провёл у Хинаты уже больше четырёх часов, бля, да все ребята уже успели со школы вернуться, а что если… - Нет-нет, - зашептал он, осторожно выпутываясь. Хьюга фыркнула, но не проснулась, даже позу не поменяла. Наруто бы с удовольствием умилился её милой мордашке, но в висках стучал страх, что её отец может вернуться домой в любую секунду. - Ну, знаешь ли, Хьюга, чует мой зад, что я таки огребу из-за тебя, - блондин не мог уйти сразу, не попрощавшись, даже если Хината этого не вспомнит. Он позволил себе оставить невесомый поцелуй на её виске и окончательно поднялся на ноги. - Возвращайся быстрее, девочка-призрак.

Узумаки тихо отворил створки, но тут же их задвинул, во дворе копошился какой-то мужик. На вид безобидный, так что это точно не отец семейства. Подсматривая за ним в тонкую щелочку, блондин увидел, что тот отвлёкся на разговор с, взявшимся буквально из воздуха, Итачи, этот парень начинал ему нравится, при том, что вызывал всё больше подозрений. Наруто присел, вытащил руку на улицу, вслепую нащупывая свои кроссовки, быстро затащил их в комнату и решил, что придётся выходить через парадный.

В доме стояла тишина, насколько Узумаки мог судить по тому, что проникало через домашнюю сёдзи в комнате Хинаты. Хотя, он так сильно прислушивался, что уже казалось, будто слышит какое-то тикание и щёлканье, а за ним цокот копыт. Парень покачал головой. Что за бред? Ладно, если там часовщик, джазовые музыканты и конь Бо Джек, то это он переживёт. Сделав глубокий вдох, и бросив последний взгляд на безмятежную Хинату, Наруто проскользнул между створок и повернулся в сторону, как он надеялся, выхода их дома.

Узумаки стоял посреди коридора, просматриваемый буквально со всех сторон. А, напротив него, в конце длинного коридора, стоял строгий на вид мужчина. Вот это точно был отец Хинаты, судя по жёсткому взгляду бледно-серых глаз, грубым чертам лица, которые он уже видел в лице Неджи, и вообще судя по тому, как затряслись коленки, это точно был её отец. И, ему стоило только оторвать взгляд от стопки писем и бумаг, которые он рассматривал прямо сейчас, чтобы наткнуться аккурат на Узумаки. Парень чуть не бросил кроссовки, которые держал в руке всё это время, когда увидел эту внушающую страх и трепет фигуру. Он завертелся в разные стороны, в поисках пути отступления, но из-за паники вообще не понимал, что ему делать. Даже сделал оборот вокруг себя, но к решению ребуса не приблизился.

А, Хиаши медленно, но с заядлым остервенением, перебирал одно за другим письма и рекламные брошюры, только что вытащенные из почтового ящика. Раздражающая своим весельем, неподобающая реклама горячих источников, которая ясно намекает, что там можно снять проститутку. Реклама психологической помощи для семейных пар, у которых «застой в отношениях», «потеря былого огня» и «кризис в понимании желаний друг друга». Новая услуга от ресторана «360 градусов вкусового экстаза»: приходите и испробуйте знакомые блюда с тел прекрасных женщин, или пригласите её к себе домой.

- Ррр, - сминая чёртовы рекламы, зарычал Хиаши. Женщины, везде сплошные женщины. Он даже не подозревал, и это даже смешно, если учесть, что у самого две дочки, как много в мире женщин. - И, все они, поголовно, проблемные, - мужчина быстрее стал перебирать глупые цветные картинки, пока не нашёл нормальное письмо, очень похожее на письмо от мужчины. К сожалению, это оказалось его приглашение отдать свой гражданский долг и стать одним из присяжных. От судьи Югито Нии, женщины. - Эта чёртова…капризная баба, - прошипел Хиаши, разрывая письмо в клочья.

Когда Хьюга зарычал, у Наруто точно случился сердечный приступ, ведь он всё ещё был посреди коридора, метался в разные стороны, как безголовая курица, но от этого звука, он замер и готов поклясться, что перестал слышать собственный пульс. Но, мужчина давал ему шанс за шансом, он что-то бормотал себе под нос, но головы не поднимал.

Наруто зажмурил один глаз и пошёл…прямо в сторону Хиаши. Он делал осторожные шаги. Стараясь не издавать ни звука, хотя снова забившееся сердце, стучало так, что стены должны были ходить ходуном. Одновременно с тем, как отец Хинаты раскидал белые ошмётки бумаги, создавая вокруг себя забавное облако конфетти, Наруто прошмыгнул за кухонный островок, прижавшись к нему спиной и прижимая к груди кроссовки.

Идея казалась хорошей вплоть до того момента, когда блондин услышал, как Хиаши начал двигаться. Наруто казалось, что его шаги звучат со всех сторон и понять, с какой он появится было просто невозможно. Парень крутил головой, ожидая, но так и не дождался. Хьюга стоял по другую сторону островка, наливал себе воду в высокий стакан и знать не знал, что пугает этим одного незатейливого блондина. Стакан опустился. Звякнуло стекло, это наладило слух и теперь парень понял, что Хиаши идёт справа, сам он пополз в противоположном направлении, прячась за короткой стороной островка. Узумаки набрался смелости выглянуть из укрытия как раз вовремя, чтобы заметить, как мужская спина удаляется вглубь дома. У блондина отлегло, он прополз ещё не много, подождал, давая время Хиаши решить, не забыл ли он что-то в гостиной. И, бросился к двери.

Но, Хиаши Хьюга всегда был человеком, который не терпел беспорядка, а уж чтобы наводить его самому - никогда в жизни (это касалось совершенно не важных вещей, иначе он давно бы заметил, какой бардак навёл в собственном доме), поэтому не смог забыть, что сделал, заскочил в кладовку, схватил метёлку и вернулся обратно.

Наруто рыбкой нырнул за диван, когда увидел, как Хиаши идёт обратно, увлечённо рассматривая метлу, блондин чуть не заржал, когда подумал, что это он пытается понять, какой стороной её использовать. Мужчина был так увлечён такой простой вещью, что глаз не поднимал, Наруто снова повезло, наверное.

Хьюга подмёл кусочки бумаги, которые сам же раскидал, собрав их в небольшую кучку, но тут столкнулся с новой проблемой. Как их теперь собрать? Пришлось пойти обратно, за совком. Узумаки прикинул, что этого времени ему с лихвой хватит, чтобы выбраться, тем более, что входная дверь была в паре метрах, только руку протяни. Парень чётко синхронизировался с Хиаши, он повернулся спиной, чтобы уйти, Наруто пошёл в противоположную сторону. И, правда протянул руку к двери. Ту самую, где ещё секунду назад, были его кроссовки.

Наруто обернулся, вот они, родимые, валяются у дивана, наверное отпустил их, когда совершал этот дикий манёвр. Блондин снова посмотрел на дверь, всерьёз раздумывая сбежать как есть. А, Хиаши уже возвращался. Пришлось признать, что бросать улики было не лучшей идеей. Так, что, всё вернулось к началу. Только теперь Узумаки стал умнее и натянул кроссовки на себя, да, с точки зрения этикета - это плохо, но он понадеялся, что его простят.

Хиаши сгрёб бумажки на савок, выпрямился и понёс их к мусорному ведру. На душе стало спокойнее от того, что навёл порядок, хотя полностью избавиться от раздражения, вызванного той ужасной женщиной, не получалось, она, её глупость, её непрофессионализм, как яд просочились сквозь броню, которой он прекрасно защищался от влияния подобных личностей. Пытаясь выбросить из головы её колкий взгляд, едкие замечания, синий, слишком обтягивающий костюм, яркие губы…плавные изгибы, таящие в себе…Тут мысль Хиаши забуксовала, явно направившись в сторону, о существовании которой, мужчина давно забыл. Чтобы хоть как-то отвлечься, он направился в комнату Хинаты, убедиться, что с ней всё хорошо.

Узумаки воспользовался этим и снова оказался у двери. Распахнул её. Увидел, как, уже знакомый мужик, теперь ошивается с этой стороны дома. Закрыл дверь. И остановился. Вся эта беготня так утомила Наруто, что он решил просто сдаться, поэтому смело направился вглубь дома, на поиски Хиаши Хьюга.

Нашёл он его довольно быстро, они столкнулись, если можно так сказать, в дверях комнаты Хинаты. Мужчина начал медленно выходить, раскрыв створки едва-едва, а Наруто стоял за одной из них, всё ещё не видимый, только спине Хиаши, блондин протянул руку, чтобы дотронуться до мужского плеча, но тот…шагнул обратно. А, створки съехались сами, под воздействием какой-то неведомой силы. Узумаки развёл руки в разные стороны, спрашивая у самого себя, ситуации и провидения, что это, нахрен, такое было. Любой, кто умел читать по губам, мог бы разобрать «какого хрена» и «вау», произнесённые блондином.

Когда шаги Хиаши снова начали приближаться, Наруто, подстёгнутый такой неведомой удачей, забыл, что собирался повиниться и ломанулся дальше по коридору, забегая в первую попавшуюся дверь. Он едва успел закрыть за собой сёдзи, как Хьюга вышел из комнаты, ещё раз взглянул на мирно посапывающую дочь, улыбаясь мысли, что он не вырастил женщин, подобных этой мегере, что своими бёдрами и откровенным декольте…а, собственно, просто таких мегер. Всё. Точка.

Наруто выдохнул, когда понял, что в безопасности, временно, обернулся и оказался застигнут врасплох парой ярких серых глаз. Дыхание перехватило от того, какой она была молодой, красивой, и от того, как сильно Хината была на неё похожа. Узумаки невольно поклонился, про себя извиняясь, что в обуви и что вот ворвался. Но, женщина продолжала задорно улыбаться. Наруто осмелился подойти ближе, лёгкий ветерок раздул тлеющий огонёк на одной из палочек с благовониями, которая уже казалось затухнувшей. Дым закрутился, когда усилился ветер. Блондин обернулся и понял, что сёдзи раздвинуты, а за ними - пустой двор, путь к спасению. Он тут же побежал вперёд, но на пороге замер, оглядываясь.

- Спасибо, мама-призрак, - прошептал Наруто, - я за ней присмотрю, - он подмигнул и был таков. Всю дорогу до дома, он переживал только о том, что кто-то мог увидеть, как нелепо и неуклюже он перебирался через забор.

У Хиаши на столе разлетелись бумаги, поэтому он прошёлся по коридору, чтобы найти из-за чего возник сквозняк. В этот раз, было не сложно войти в комнату с алтарём, даже приятно, принесло умиротворение. Хьюга задвинул сёдзи, но в кабинет не вернулся. Что-то в улыбке жены было такое, будто она всё уже знала.

- Ты не можешь меня винить, - надувшись, как маленький, пожаловался Хиаши побледневшему от времени снимку, - она была несносна и заметь, не я это первый начал. Ну, уж нет, - ответил он так, словно она задала вопрос. - Ты никогда не было проблемной женщиной, а эта…извини. Думаю, - продолжил мужчина, усаживаясь напротив буцудана, - если я тебе всё расскажу с самого начала, то ты поймёшь, что я вёл себя прилично. Насколько позволяла ситуация. Итак, я прибыл в офис чуть позднее, варил для Хинаты бульон, да-да, не издевайся. Стоило понять, что что-то не так, когда услышал, как сотрудники моего отдела, хихикали. Словно…были счастливы, - возмущённо заметил Хиаши, которому кажется претила сама мысль, что человек может любить работу. - А, всё потому…

***

Чтобы понять причины негодования такого хладнокровного мужчины, как Хиаши Хьюга, придётся вернуться в утро понедельника, которое началось не так, как предыдущие дни, хотя бы потому, что Мей накрасилась, оделась в приличный костюм и была готова покорить мир, а такого она не ощущала уже очень давно. Сердце почти не ныло от того, что очередной мужик испарился из её жизни, вообще-то она с трудом могла вспомнить, как он выглядел, зато в мельчайших деталях помнила, каким было её свадебное платье. Она могла бы узреть такую истину уже давно, но было не комильфо совсем не страдать, даже если не по мужику, а по тому, что фотограф так и не сделал фотографий, её такой шикарной, в том платье. Мей его потом сожгла, когда они с КуШиной нажрались в её брачную ночь, теперь Теруми жалела, что не сделала фоток хотя бы на телефон.

Её утешала мысль, что она выглядела бомбезно прямо сейчас. Насыщенный синий костюм, блейзер и юбка-карандаш, обтягивали её выдающиеся формы в нужных местах, придавая развратно-строгий вид. Мей гордилась, что в деловых костюмах всегда смахивает на порноактрису, из фильмов про офис, но при этом явно с высшим образованием и знающую своё дело. Не в плане порно, а в профессиональном плане. Скорее всего, пошлый вид ей придавало то, что она позволяла себе вольность в виде шёлковой чёрной майки с большим декольте, открывающим потрясающий вид на её грудь. Кто бы что не говорил, а Теруми не собиралась скрывать своё тело только для того, чтобы кучка тупоголовых мужиков сочли её равной им. О, нет, они вовсе не равны, Мей намного выше и скоро, как было во всех фирмах, где она работала, мужчины окажутся в тихом, спокойном месте, где такие глупости их больше не заботят, а именно - у неё под каблуком. Вот этим самым, десятисантиметровым каблуком её лодочек от Джимми Чу в цвете фуксия.

- Красотка, - подмигнула сама себе Мей, послав воздушный поцелуй ярко накрашенными губами. Дымчатые тени вокруг её ярких зелёных глаз, лишь усиливали колдовской эффект, а витиевато уложенная чёлка тёмно-рыжих, как опадающие листья, волос, привлекала внимание к нужным деталям. Теруми встряхнула остальной копной, которую оставила стекать плавным водопадом за спиной, проверила, что ровно закрутила «кичку» на макушке. - Ты всех покоришь, - снова уверила себя Мей, схватила дорогую чёрную кожаную сумочку, и пока не передумала, снова забиваясь в тёмный уголок, где её не достанет собственная неуверенность, вышла из квартиры четы Намиказе-Узумаки.

Всё, начиная с того, что макияж удался идеальным с первого раза, до солнечной, приветливой погоды, казалось достаточным доказательством, что Мей всё сделала правильно, поэтому, выбираясь из автомобиля класса люкс, который она заказала себе ещё вчера, на тротуар перед высоким, сверкающим небоскрёбом, на вершине которого, бесстрашные люди поместили огромные иероглифы, складывающиеся в слово «Бьякуган», её охватила не паника, а предвкушение. Жгучее, как давно восставшее из-за горизонта солнце, яркое, как весь её вид, всепоглощающее, как любая новая страсть, которая овладевает Мей Теруми.

Не успела она осмотреться в просторном овальном холле, с высоченными потолками, полами, выложенными контрастно-серыми плитками, кожаными диванами и стойкой, за которой стояло несколько внушительного размера мужчин, как к ней подошёл высокий мужчина в дорогущем костюме. Она сразу заценила запонки из чистого золота с крупными бриллиантами по центру. Видать, большая шишка. Теруми он сходу не понравился. При своём явном выпячивании богатства, выглядел он неопрятно из-за сальных волос, почти по плечи, носа в пол лица и жуткого широкого подбородка, ещё эти его полуопущенные веки, и направление взгляда аккурат ей в декольте. «Трахаль секретарш», моментально окрестила его рыжая, но мило улыбнулась. Профессионализм.

- Госпожа Темури, я полагаю, - пробасил мужик, протягивая ей руку, да ещё так, словно ждал, что она поцелует её. Ну, уж нет, обойдёмся без лобызаний.

- Всё верно, Мей Теруми, счастлива присоединится к вашей команде, - бодро отрапортовала она, нагло улыбаясь и пожимая мясистую ладонь, крепко, как положено.

- Дото Казахана, - представился «трахаль», снова скосив взгляд ей на грудь, от рукопожатий она плавно подпрыгивала, отвлекая мужика от сути разговора. - Я, кхм, - Мей всегда это смешило, то, насколько мужчины легко отвлекаются, и подчиняются, даже не замечая момента, когда оказывались в её власти, - состою в правлении нашего банка, один из вице-президентов, отвечаю как раз за персонал. Так что можно сказать, - его узкие, растянутые почти во всё лицо, губы, изобразили улыбку, о, нет, подумала Мей, внутренне настраиваясь на снисходительный смешок, только не говори, что «я буду работать под тобой», - что вы будете работать, не посредственно, подо мной, - бинго, убожество, подумала она, но, как и планировала, усмехнулась. Корпоративный юмор с начальством, что может быть чудеснее.

- Г-господин Казахана, - за спиной «трахаля» раздался чей-то неуверенный, едва различимый голос, Мей и большой-босс обернулись к говорившему. Им оказался совсем молодой парень в очках. Он мялся, чем ещё больше сминал свой дешёвый костюм, который отчаянно пытался выдать за презентабельный, лоб поблёскивал от пота, от этого его пепельные волосы липли к нему. Несчастный щеночек пытался ещё что-то сказать, но босс его прервал, на удивление довольным тоном.

- А, Чоу, - Дото хлопнул его по спине, да так, что с парня чуть очки не слетели, - Мей, познакомьтесь, этот парень будет вашим, - только не «мальчиком на побегушках», - личным мальчиком на побегушках. Можете использовать его в любых целях, - он подмигнул, а Теруми едва держалась, чтобы не наблевать на дорогие ботинки, которые, о, ками, он даже не удосужился почистить. - Чоу всё вам покажет и всем представит, - «трахаль» снова хлопнул его по спине и удалился. Мей вздохнула свободно, каким бы хорошим ни было место, и как бы не хотелось здесь работать, она знала, что шишки везде одинаковые, и с этим нужно просто смириться, большую часть времени, они сидят в своих башнях и её трогать не будут.

- Итак, Чоу, - обратилась она к своему щеночку.

- В-вообще-то, меня зовут Чоуджуро, госпожа Теруми, - ему было не удобно её поправлять, но парень именно так решал, хороший перед ним человек или нет, легко с ним будет работать, или начинается очередной круг ада.

- Замечательно, Чоуджуро, - улыбнулась ему Теруми, - прошу, зови меня Мей, - она сказала это достаточно строго, чтобы он понял, это не признак панибратства, а натуральный приказ. - Если справишься с этим, то думаю мы сработаемся. Давай, посмотрим на мои новые владения.

- Прошу за мной, - он указал рукой направление, набрался храбрости и решив, что это будет его лучший босс в жизни, выдал, - Мей.

Чоуджуро повёл её к лифтам, чтобы они могли подняться на свой четырнадцатый этаж. Мей улыбнулась своей мысли, что это на пять этажей выше, чем в прошлый раз. Довольно внушительно, и это предвкушение власти будоражило сверхъмеры. Она даже присмотрелась к расслабившемуся помощнику, но быстро поняла, что любая её попытка «развеселить» их совместные рабочие будни ни к чему не обязывающим сексом на принтере, приведёт бедолагу прямиком на приём к психоаналитику и приёму антидепрессантов.

- Доброе утро, - стоило дверям лифта открыться, как перед ними уже возник высокий стройных мужчина в превосходно сидящем на нём костюме, в свете офисной люминесценции, ткань переливалась тёмно-изумрудным цветом, оттеняя его короткую стрижку абсолютно седых волос. Хотя Мей не дала бы ему и пятидесяти, тем более в этом костюме, тем более из-за этих новомодных очков, с которых можно управлять телефоном, мало кто не выглядел в них глупо в её глазах. А, вот ему шло, и огромный смартфон в руке тоже, как и планшет зажатый подмышкой, и умные часы на запястье, даже гарнитура в ухе.

- Мей, это Ао, - представил мужчину Чоуджуро, видимо заранее зная, что сам он на такие вещи не отвлекается, - Ао - глава отдела рекрутинга, и ваш первый заместитель, - пояснил парнишка. Теруми стало ясно, зачем ему таскать на себе столько техники, всё время в поисках, на связи. Вот с таким уже можно и ксерокс опробовать. Рыжая невольно скривилась, отводя лицо, пришлось напомнить себе, что она здесь для работы, а не затем, чтобы доказывать тому, кто бросил её, как она хороша и как может заполучить любого.

- Хорошо, - наконец, сказала Мей, коротко и ясно, похоже это привлекло внимание, ведь Ао отключился от того, кого слушал, чтобы ей кивнуть. Потом он, правда, молча удалился, но к особенностям подчинённых она ещё успеет привыкнуть, в этом, в конце концов, состоит часть её работы.

- Он у нас не много, - начал Чоуджуро, но Мей его прервала улыбкой и кивком, тут всё ясно, можно двигаться дальше. - Ну, да.

Теруми не сомневалась, что этаж её отдела полностью копирует все остальные и это было первое, что она собиралась изменить. Никто не хочет работать в обезличенном пространстве, где не чувствует, что способен принимать решение. Они тут отвечают за всех сотрудников, а значит любой, кто поднимается на их этаж, должен видеть, что они особенные. Но, ей уже нравились большие открытые пространства и широкие окна, отсутствие перегородок и дверей, всё по высшему разряду, включая единственную дверь, в её кабинет, полностью стеклянную.

- Здесь у нас зона отдела кадров, - вещал помощник, указывая на невидимые разграничения рабочего пространства, вообще-то колонны, поддерживающие потолок, в этом помогали. - Это Амеюри Ринго, глава отдела, - он понизил голос, когда представлял женщину, что-то быстро печатавшую. Они итак стояли далеко от неё и едва ли были в зоне слышимости, но очевидно эта Амеюри сильно его пугала. Мей присмотрелась к девчонке, а та явно была лет на десять младше, и в её сосредоточенности действительно было что-то пугающее. Она смотрела тёмными глазами на экран монитора так, словно хотела прожечь в нём дыру, в купе со зверской ухмылкой, которую она не контролировала и рубиновыми волосами, собранными в высокую причёску, из двух кос, которые возвышались по краям головы, как два дьявольских рога, Амеюри могла напугать любого. Теруми порадовалась, что в отделе есть ещё одна женщина, которая уверенно себя чувствует в мужском мире.

- Пока нет смысла отвлекать кого-то от работы, - успокоила Мей своего щеночка, он расслабился, когда понял, что не придётся подходить к госпоже Ринго на расстояние укуса.

- Тут отдел оценки, а там - зарплатники, мотиваторы и общий центр обслуживания, - уже более раскованно водил рукой по офису Чоуджиро, поясняя кто есть кто. - Вон тот молодой человек, с волнистыми волосами, - добавил парень, незаметно указывая рукой, - Шизума Хошигаки, он глава отдела ассессмента и всего, что с ним связанно. Всегда сам составляет индивидуальные планы развития для каждого сотрудника, это просто невероятно, - Мей ещё раз бросила взгляд на молодого, подвижного брюнета с миловидной внешностью, даже слишком, как для мужчины, который прямо сейчас что-то вдохновенно рассказывал одному из сотрудников, придерживая того за плечи. А, потом вернулась к своему помощнику, обнаружив блеск в глазах, и поняла, что есть причины серьёзнее, чем его расшатанная нервная система, чтобы иметь его в тёмных уголках офиса. Ничего, с этим Мей способна смириться.

- Как насчёт того, чтобы осмотреть другие отделы? Хочу понять, что из себя представляет всё это здание, нашпигованное людьми, - Чоуджиро с трудом отвлёкся от того, как работает Шизума, особенно после того, как он небрежно помахал ему рукой, но всё же кивнул и вновь повёл Мей к лифтам.

И, всё шло относительно хорошо, пока они неспеша прохаживались по зданию банка. Конечно, когда дело не касалось отделов, которые работали на виду, непосредственно с клиентами, которые располагались этажами ниже, все были в свету, цвету, наполненные смазливыми красотками, с вечными улыбками и короткими юбками, или верхних этажей, где начальство не поскупилось на собственный комфорт, то, что было в глубине…ну, было на глубине. Все однотипное, однотонное, но дающее надежду, что не всё потеряно. Всё шло хорошо, пока Чоуджиро не привёл Мей в страшный отдел, пугающий её уже одним названием - Отдел валютного контроля.

Теруми была, ладно, остановимся на том, что она считала себя умной женщиной, к тому же достаточно образованной для многих вещей, но что-то слишком занудное, особенно начинающее нудеть с самого своего названия, никогда в сферу её интересов не входило, и она, справедливо полагала, что в этом нет ничего предосудительного. Поэтому собиралась просто убедиться, что этот отдел ничем не отличается от остальных и не вникать более ни во что. Но, стоило им переступить порог этого ужасного места, как она передумала.

Валютный контроль оказался прямо под отделом Мей, этажом ниже, состоял, похоже всего из десятка человек, каждый из которых, прятался за высокой перегородкой своего серого кубикла. При чём размеры помещения позволяли отдалить их друг от друга по максимуму. Единственными звуками были шелест бумаги, удары пальцев по клавишам и редкий булькающий звук от кулера, притаившегося в углу той части помещения, которая должна была сойти за кухню. И, здесь были двери.

Одна, непроницаемая, отделяющая кабинет начальника от этих несчастных рабов, согнувшихся под тяжестью бумажной работы, получающих удары плетей от ярко горящих мониторов. Прежде чем успела поддаться давящей атмосфере этого сонного, мёртвого отдела, Мей решительно направилась к ненавистной двери, не слушая причитания бегущего позади Чоуджиро. Топот каблуков был подобен раскатам грома, напуганные резким шумом, из-за стенок кубиклом начала показываться любопытные лица. Бледные, измученные, практически все в очках. Жалкое зрелище.

Теруми распахнула её, эту дорогую дверь из дорогого дерева, с позолоченной ручкой. За ней, о, ужас, оказалась приёмная, что подразумевало ещё одну дверь, на этот раз в кабинет, такую же тяжеловесную с такой же ручкой, но ещё с такой же позолоченной табличкой, на которой скучным, деловым шрифтом кто-то нанёс имя владельца кабинета - Хьюга Хиаши.

- Чем я могу вам помочь? - на защиту неприступной крепости, встала молодая, фигуристая секретарша, выглядящая как девушка с обложки, но похоронившая себя в серости брючного костюма, строгой причёски и очках со стёклами, которые явно ни на йоту не увеличивали её тёмно-голубые глаза. Показушница.

- Мне нужен этот, - Мей указала на табличку, - Хьюга, - гневно выплюнула рыжая фамилию человека, которого мгновенно возненавидела. Такие, как она, жизнь кладут на то, чтобы мотивировать людей верить в то, что они любят свою работу, но всё время появляются вот такие «хьюга», которые всё портят.

- Хиаши-сама ещё отсутствует, но вы можете записаться к нему, - тихо, спокойно, усыпляюще медленно, проговорила секретарша свою заученную речь. - В следующем месяце он сможет вас принять, - для пущей убедительности, заглядывая в какое-то неведомое расписание в компьютере, ответила девушка, при чём, Мей была бы даже рада, если бы это было сказано с сарказмом, или злорадно. Но, та не выказала никаких эмоций.

- Ага, бегу и спотыкаюсь, - огрызнулась Теруми, но секретарша только пожала плечами и вернулась к своей работе, и не какой-то там работе, в которую входит подпилка ногтей или трескотня по телефону, она реально что-то печатала, распечатывала, подкрепляла и всё такое. Ужасно.

- Г-госпожа, т-то есть, Мей, - пытаясь коснуться её плеча, но всё же останавливая руку в сантиметрах от него, проблеял Чоу, иначе его сейчас назвать было просто невозможно, - не стоит, давайте уйдём, Хиаши-сама не любит, когда в работу его отдела кто-то вмешивается.

- Ах, - мило улыбаясь, сказала Мей, - он не любит, значит, ну, раз не любит, то мы разумеется, - она оттолкнула помощника, пулей вылетев из кабинета, вся её милота мигом испарилась, превратившись в праведный гнев, - засунем ему это в задницу, как только увидим, - Теруми буквально проорала это на весь зал, и за долгие годы работы, это был первый случай, когда в отделе валютного контроля кто-то повышал голос. Хиаши-сама в таком не нуждался, предпочитая выказывать своё недовольство убийственно тихо. - Пора восстать, мои бесстрашные фениксы, - со всем жаром, объявила Мей кучке перепуганных финансистов.

***

Ко открыл для него дверь, сегодня Хиаши, как и несколько дней до этого, приезжает в офис намного позднее обычного, и он этим наслаждается. Как Хината убежала и с тех пор, как заболела, он не может сосредоточиться на чём-то другом, и вначале полагал, что это станет проблемой, но вот уже почти одиннадцать, а его ничего не заботит, кроме того, что дочери стало лучше и она пошла на поправку.

Хьюга знает, что всё у него налажено, что его люди работают как единый механизм, ни один винтик не станет крутиться в другую сторону. Он добивался этого годами упорной работы и чувствует, что способен положиться на своих людей. Вот только, когда Хиаши выходит из лифта и слышит громкий, счастливый смех там, где должна быть тишина, уверенность его пошатывается, грозясь, как Шалтай-Болтай упасть со стены и остаться валяться на земле противным склизкой кучей.

-…невероятная история, вы просто обязаны чаще что-то рассказывать, - первое, что он видит, это женская спина, обтянутая синим тесным блейзером, по которой раскиданы яркие волосы, напоминающие о шерсти дикого животного. Эта незнакомка сидит на краю общего стола в той части офиса, который Хьюга позволил выделить для кухни, так его людям не приходилось спускаться в общий кафетерий, или, что совсем не допустимо, обедать в заведениях поблизости, закинув ногу на ногу, что в её облегающей юбке выглядит неподобающе откровенно. Она болтает туфлёй, которую едва удерживает длинными пальцами на ноге, все его люди сгрудились вокруг, сидят на обычных или своих рабочих стульях. Даже Юкие, его секретарь, которую он ценит как раз за то, что ей плевать на окружающих.

- Хиаши-сама, - предостерегающе шепчет ему Ко, притаившийся за спиной. Он-то видит, как побелели костяшки пальцев начальника, и как сильно вздулась вена у него на лбу. Ко пока не до конца понял, чего боится больше, что удар хватит босса, или что босс растерзает всех вокруг, просто закралось подозрение, что именно ему придётся тут прибирать, в случае чего.

Они не слышали его, но почувствовали, как изменилась атмосфера вокруг, только что все мило смеялись, но вот вся радость будто куда-то испарилась, не сговариваясь, отдел валютного контроля, весь разом повернулся в сторону пришедшего Хиаши.

Теруми ещё улыбалась, довольная, что смогла привнести жизнь в эти мёртвые глаза, окружающих её людей, но улыбка сгинула, когда она увидела настоящий животный ужас, застывший в глазах сотрудников. Мей обернулась, легко крутанувшись задом по столу, так что сразу оказалась под давлением бледно-серых глаз. Таких мужчин она ещё не встречала, не потому, что не знала, где они водятся и существуют ли вообще, а просто всегда выбирала другой типаж, ведь этими было сложно манипулировать. Но, вот смотреть на них было сплошным удовольствием. Весь прямой, аж до боли в спине, строгий, будто готов наказать тебя в любой момент, холодный снаружи и такай загадочный внутри. Этот сущий тиран никогда бы не позволил Мей затащить себя в тесную коморку с принтером, о, нет, он бы разложил её на своём огромной рабочем столе и оттрахал бы до потери сознания. Не отрываясь от работы. Даже в присутствии секретарши. С такими была только одна проблема…

- Кто вы такая и что забыли в моём отделе? - процедил Хиаши, едва сдерживаемый гнев вылился в ровный, расчётливый тон, так что никто бы, даже Ко, знавший его очень хорошо, не догадался сразу, что мужчина в гневе. - В этом офисе вы не найдёте клиентов, - хрустнув пальцами, заметил Хиаши, и эта словарная находка его успокоила. Тем более, что они остались одни, все сотрудники уже попрятались по своим безопасным кубиклам.

Улыбка Мей, специальная, рабочая, для таких мужчин, которые начинают считать женщину слабой, если она смеет хотеть, даже мысленно, его, дрогнула, ей пришлось дважды прокрутить его последнее замечание, чтобы осознать - он назвал её проституткой. При своих людях и при её помощнике. В её первый рабочий день. Да, с такими одна проблема - они невыносимы.

- Мей Теруми, - глубже садясь задницей на стол, и специально расстёгивая одну из пуговичек на блейзере, вальяжно представилась она, - новая глава HR-отдела, а вы, судя по вашему виду человека, страдающего хроническим геморроем, неуловимый Хиаши Хьюга. Не приятно познакомится, - выдала Мей, наклоняясь, так чтобы застывшему от шока мужчине, была видна шикарная ложбинка между её приподнятой грудью. Но, стоит отдать ему должное, бледно-серые глаза не сместились, продолжая прожигать её лицо ледяным взглядом. Идеальный представитель своего вида, с досадой подумала Мей, понимая, что с такими ей никогда не по пути. «Стойкий» - вот он какой. И, Теруми отдалась бы на волю такому, если бы хоть один представитель этого вида мог оказать ей маленькую услугу в виде уважения.

- Вам кажется забавным вести себя подобным образом? - спросил Хиаши, прикладывая всю волю, чтобы смотреть в наглые зелёные глаза. Он был старой закалки и чтил традиции, так что до свадьбы его невеста была…лишь девушкой, живущей под его опекой, в плане заботы о её чести, а не как дочь, он часто на этом моменте своих рассуждений о Нацу пояснял это самому себе, чтобы ситуация не казалась странной. Так, что видеть женское тело, определённого, привлекательного склада и не являющееся телом кого-то из его родственниц, ему не приходилось уже очень много лет. Несмотря на то, что дал обещание молодой девушке, что сделает её своей женой, в душе Хиаши всё ещё носил траур, и это распространялось на все его плотские желания. Он привык жить так, даже считал, что смог, отчасти, побороть некоторые желания тела, но когда на тебя набрасываются так откровенно и без предупреждения, оказывается, что разум субстанция хилая, не способная противостоять инстинктам.

- Мне кажется, что мой статус позволяет вести себя, как мне заблагорассудится, - с вызовом заявила Мей, - меня буквально умоляли, - она специально растягивала слова, чётко артикулируя яркими губами, чтобы он не мог от них оторваться, и он не мог, - на коленях ползали, чтобы я пришла и изгнала эту непродуктивную чопорность, которую тут плодите вы и вам подобные, - на последних словах, Теруми уже не пыталась играться, она поднялась на ноги и сказала всё чётко, громко, глядя ему прямо в глаза.

- Непродуктивную? - это было странно, но когда женщина перешла на рабочую тему, Хиаши смог сосредоточиться, резко Мей превратилась из развратной искусительницы, в безмозглую, много кудахтающую курицу, посягнувшую на его отлаженный рабочий механизм. - Что же, если по-вашему продуктивнее болтать о ерунде, распивая чай посреди рабочего дня, а не собственно работать, то вы ещё глупее, чем я мог себе представить.

- Представить? - едва сдерживая гнев, а в её попытках это сделать не было ни грамма холодности, желание вспылить и даже воспламениться, она скрывала из рук вон плохо. - Вы? Вы в курсе, что для этого нужно обладать воображением, а не голым набором сухих фактов?

- Вы уверенны, что правильно выбрали сферу деятельности, учитывая ваши формулировки? - Хиаши посчитал, что это он удачно ввернул, хотя теперь, когда она смотрела на него совершенно сбитая с толку, осознал, что все эти двусмысленности при словах «голым» и «сухих», возникли только у него самого. Как у какого-то подростка, пышущего гормонами. Но, она хотя бы заткнулась и Хиаши планировал использовать это. - Услышали много не знакомых слов? - услужливо поинтересовался Хьюга, властно сцепляя руки за спиной, чтобы показать ей своё превосходство, как часто делал с Ханаби, когда та была младше. Это укололо, больно, ведь с тех пор он мало что делал с Ханаби.

- Может сами желаете услышать парочку новых слов? - Мей надвинулась на него, стараясь не отвлекаться на мысли о том, каким высоким и широкоплечим оказался Хьюга вблизи, как приятно пах его гель после бритья или лосьон для тела, и какой мокрой она оказалась, когда уничижительный взгляд холодной стали в его глазах, пришпилил её к полу, как делают с жалкими насекомыми. Или прекрасными бабочками, подумала Мей, представляя, как Хиаши, с этой маниакальной твёрдостью во взгляде, и полным равнодушием приковывает её к спинке кровати. Да, Теруми определённо страдала по своему предыдущему мужику слишком долго, но ничего не могла с собой поделать. Она выбирала слабаков, чтобы они чувствовали её превосходство и были ей обязаны, но мечтала Мей совсем о другом, о сильном мужчине, который бы смог быть с ней честным, мог заткнуть, когда нужно, в разумных пределах, но и признать, что она в чём-то хорошо, тоже смог. Как в случае с туфлями и машинами, она любила дорогих мужчин, но если на первые два пункта смелости ей хватала, то на третий - никогда.

- Такая, как вы, едва ли сможет меня удивить, - спокойно ответил Хиаши, понявший, что выиграл этот раунд.

- Такая, как я? - уточнила Мей, готовая признать поражение и, ну, как и ожидается, по-женски взорваться истерикой, беспощадной и бессмысленной. Но у того, что она была женщиной были и другие стороны, например проницательности и собственное логическое мышление, которое этому жалкому мужчинке во век не понять. - Хм, - уже увереннее, продолжила Теруми, - полагаю, вы имеете ввиду то, что у меня есть душа и сердце? Ой, нет, наверное, вы в принципе говорите о том, что я живой человек, а не робот, как вы? - она посмела усмехнуться, когда заметила, как он нахмурился. - Я могу представить, какого вам, встретить настоящую женщину. В первый раз, - Мей позволила себе проникнуть в его личное пространство и шептать в считаных сантиметрах от его лица, так близко, что Хиаши мог видеть родинку у неё на виске и ещё одну, на левом полушарии груди, аромат её цветочных духов туманил разум, - всегда незабываемо, - закончила она, прикусывая нижнюю губу.

- У вас на всё один ответ? - прохрипел Хьюга, не сразу справившийся с голосом, поэтому вышло нервно и не чётко. - Думаешь, что все мужчины настолько примитивны, что видят в женщинах лишь...лишь, - Хиаши вовремя одумался и не сказал, чего-нибудь вроде «жопы и пары сисек», в конце концов, он разумный человек, а не старшеклассник, но из-за того, что он вовремя не подобрал слов, пришла необходимость взмахнуть рукой, а Мей стояла непозволительно близко, поэтому его ладонь…всего на мгновение…провела по её упругой груди.

Они замерли. Такого никто не ожидал и это снизило градус противостояния до нуля. А, потом они всё обдумали, переварили это, и пришли к выводу, что их спор был слишком цивилизованным, так люди отношения не выясняют, но раз так случилось, то придётся и это происшествие как-то цивилизованно обсудить. Вот только, желания это делать, никто не испытывал. Хиаши чувствовал своё смущение, а такие вещи его тело вообще чувствовать никогда не умело, что грозило его роботизированной душе замыканием. Мей смущения не чувствовала, но очень боялась оказаться слишком благосклонной, если он извиниться, что повлечёт разумные сомнения насчёт того, а не понравилось ли ей. Чтобы не прослыть человеком и извращенкой, два взрослых человека устроили настоящий скандал.

Эти двое взорвались так резко, что запуганные обитатели кубиклов снова осмелели и выглянули наружу, нельзя упустить, как два начальника поубивают друг друга. Ко держался подальше, но теперь полагал, что придётся прибрать в два раза больше трупов.

-…как только земля носит, - кричала Мей.

-…неподобающий вид, стыдитесь, - отвечал Хиаши.

Хотя, вообще-то они говорили одновременно, так что никто, включая их самих, не мог сказать в чём суть претензий и ссоры, как таковой. А, они просто продолжали, в ход пошли размахивания руками и шагание туда-сюда, выпячивание груди, на зло, и затыкание ушей, как иллюстрация того, что слушать женщин невозможно.

- За всем этим, - пренебрежительно заметил Хиаши, указывая на внешний вид Мей, - никто и никогда не разглядит в вас достойную женщину, - это было уже слишком. Слишком правдиво, всколыхнуло в Теруми мысли о самой себе, которые она старалась отталкивать, что всё дело в ней, а не в мужчинах, которые ей попадались. Конструктивность итак покинула здание, так что Мей не видела причин, чтобы не оставить последнее слово за собой, даже если это будет в высшей степени не профессионально.

- Мудазвон!
***

Наруто и Хината не знали, что тем вечером их семейные ужины были во многом похожи.

Узумаки был ещё под впечатление от встречи с Хинатой, да и с её отцом, если на-то пошло, а еда была, как всегда, вкусная, но даже он заметил, что с Мей что-то не так, вот только, в хорошем или плохом смысле, он не понял. Она казалась грозной, готовой покорять вершины, а может убивать, одно от другого отличить не просто, но раз Теруми была одета, сидела за столом и не выла, блондин решил, что всё хорошо. С кем не бывает, ну, бормотала она там что-то про ксероксы, секретарш и серый цвет, наверное всё это касалось её работы.

- Ого, - шепнула Кушина своим блондинам, на самом деле, она просто сказала это, но Мей была очень занята протыканием ножом своей отбивной, так что не обратила на слова подруги никакого внимания, - кажется, она очень увлечена своей новой работой. Это потрясающе, - кусочек мясо вылетел с её тарелки, приземлившись на пол, все проводили его взглядами…и вернулись к ужину. Кушина знала её давно, Наруто никогда не считал адекватной, а Минато просто был слишком подавлен отсутствием нового сочинения от Хинаты, поэтому ему было плевать, что происходит вокруг.

- Вы такие зайки, - умилённо сказала Теруми, когда никто из её новой «семьи» никак не отреагировал. Не без ухабов, но она начинала понимать, что нашла свой новый дом и уже давно хочет остаться здесь, и это огромное понятие «здесь» включало в себя эту квартиру, эту семью и этот обеденный стол. - Уж я так легко не сдамся, ты у меня ещё узнаешь, кто такая Мей Теруми. Да? - этот вопрос, очевидно, судя по направлению взгляда, она задала Наруто, своему новому лучшему другу по страданиям. Блондин поперхнулся своим куском курицы.

- Амм, - откашлявшись, промямлил он, - да? - про себя Наруто молился всем ками, чтобы не стать этим ответом соучастником в массовом убийстве. Она ведь пошла работать в офис, так что нет ничего удивительного в том, что парень припомнил историю Хинаты, про офис и самурайский меч. Кто знает, что там в голове у брошенной женщины.

***

-…сплошная дурость, - проговорил Хиаши, подхватывая палочками что-то со своей тарелки, он не уточнял, пока Хината болела, за еду отвечала Ханаби, которая всё заказывала. Сегодня тоже, но было одно существенное отличие, старшая дочь почувствовала себя достаточно окрепшей, чтобы присоединится. И, по началу, всё шло хорошо, отец был рад, спрашивал, как её здоровья, как прошёл день в школе у Ханаби, но когда разговор затихал и они принимались за еду, у него в голове будто что-то щёлкало, выдавая подобные фразы, как ответы на вопросы, которые никто не задавал.

- Что? - переспросила Хината, но Хиаши только легко улыбнулся, похлопал её по руке и продолжил есть. Сёстры переглянулись, Хината глазами пыталась спросить у Ханаби, что с ним происходит. Младшая, сидя напротив, прикрылась рукой, пока крутила пальцем у виска. Старшая возмущенно нахмурилась, вот ещё, их отец не сошёл с ума. Ну, да, он стал как будто более внимательным и заботливым, прогнал Нацу ради Хинаты и всё такое, но…Теперь Хината смотрела на родителя внимательнее, намного внимательнее. Насколько легко заметить, что кто-то из твоих близких тронулся умом? Да, не, отмахнулась старшая, в прямом смысле махнув рукой на Ханаби, та состряпала лицо, говорившее «я предупредила, потом ко мне с этим не приходи».

- Она ещё смеет сомневаться в моей человечности, - пробубнил Хиаши, слишком сильно сжимая рисовый шарик между палочек, так сильно, что он расплющился, осыпаясь дождём из белых зёрнышек, прямо на стол.

- О ком ты, отец? - удивлённо уточнила Хината. Хиаши взглянул на неё силясь понять, что за странный вопрос она ему задаёт. - Отец? О чём ты говоришь?

- Не обращай внимания, - уверенно, своим обычным голосом, отвечает Хиаши, - это по работе, - заявляет он. Работа? Ага, так она и поверила. Хината даже забывает сидеть прямо, тем более, что Хиаши её об этом не просит, что-то в том, как он сказал «она» подсказывает, что речь о живом человеке. О…

Глаза Хинаты становятся такими же напоминающими букву «о», как и её губы, когда она понимает, кто скрывается за этим загадочным «она» - женщина. Ханаби чуть не давится своим суши, когда сестра резко опускает руки на стол и смотрит этими бешенными глазищами. А, Хината отчаянно пытается передать свою догадку одним взглядом. Удаётся не очень. Мягко говоря. Она закатывает глаза на глупость младшей сестры и начинает выводить руками женский силуэт в воздухе, после чего указывает на отца. Ханаби смотрит на неё, на отца, на силуэт, хмурится, а потом замирает. Повторяет позу сестры. И, вот они сидят, семья Хьюга, ужинают, Хиаши погружён в свои мысли, а сестры положили руки по сторонам от своих тарелок и пялятся друг на друга, пытаясь осознать, что их отца, того самого, которого, кажется, ничто не может заставить потерять равновесие, зацепили. Загадочная, скрытая тайной его мыслей, женщина.

- Охереть, - шепчет Ханаби, и никто не ругает её за «плохое слово». А, вот это, думает Хината, уже точно охереть.

***

В среду Наруто отправляется в школу в убитом настроении и даже не чувствует себя обязанным притворяться. Никто не обратит на это никакого внимания, все они в одинаковом положении. Хотя, может и нет, если только Хината не «порадовала» всю шайку «хорошими» новостями, что точно объявится на следующей неделе. Бля, так ведь эта неделя только началась. Узумаки шаркает ногами, рюкзак придавливает к земле, он готов рухнуть прямо посреди улицы и просто валяться, нет, недовольная, даже где-то грозная, Мей, его повеселила, но это всё равно, что не спать пятые сутки и пытаться взбодриться чашкой кофе. Хватает на резкий скачок, а дальше твои батарейки снова на нуле.

- Эй, верзила, подожди, - блондин не сразу понимает, что кричат ему. Он оборачивается, готовый…да, не, ему совершенно плевать, так что Наруто просто смиренно ждёт, когда Конохамару его догонит. Даже завидует, не много, что мелкий Сарутоби такой активный и полный жизни. - Здаров, давно не виделись, - говорит парень, протягивая руку. Узумаки без особого азарта отбивает ему кулак. Конохамару зависает, треплет волосы на затылке, сложно не перенять привычки того, с кого, в тайне, постоянно берёшь пример. Наруто думает, что мелкий закончил, так что продолжает свой не лёгкий путь. - Эй, стой, - снова догоняет его Сарутоби, перекрывает дорогу, выбегая перед блондином.

- Ну, чего тебе? - недовольно бурчит Узумаки, совершенно не понимая, что этому мелкому шалопаю могло от него понадобиться. Конохамару нервно усмехается, теребит лямки рюкзака, но ничего конструктивного не говорит. - Серьёзно? Тогда я пошёл, опоздаю ещё из-за тебя, - друг снова догоняет его, но на этот раз не просто перегораживает путь, а вытягивает вперёд руку, будто пытается на ходу тормознуть тачку. Наруто всерьёз закипает, приятное разнообразие, даже оцепенение сходит. - Да, что?

- Ну, - тянет Конохамару, - говорят, что ты встречается с Хинатой Хьюга, - Узумаки ошарашенно смотрит на мелкого друга. - Это, что не правда? - парень трактует его вид по-своему. И, будто свет внутри счастливого Конохамару гаснет, вместе с его улыбкой и блеском в глазах.

- Правда, - отвечает Наруто, - хотя, я не понимаю, ты-то откуда узнал? А, главное, зачем тебе вообще такие знания? - Сарутоби снова оживает, блондин ему не скажет, но рад видеть мелкого именно таким.

- Не суть, - с важным видом, произносит Конохамару, - главное, что ты, - он указывает на блондина пальцем, - должен помочь мне, - теперь большим пальцем указывает на себя. - Устрой мне свидание, - требовательно говорит парень, ни тебе «спасибо», ни «пожалуйста». Наруто понимает ситуацию всё хуже.

- Свидание, - повторяет блондин, - с моей девушкой? - уточняет Узумаки, чтобы убедиться, что правильно понял, что к чему. Всё ведь логично, то есть, совершенно нет, но выводы просятся только такие.

- Варх, - обречённо опускает голову Конохамару, показывая, как ему стыдно за тупость старшего товарища, - что, всё ушло в рост, да? На мозг уже не хватило? - Сарутоби посмеивается, ловко отскакивая от Наруто, когда тот замахивается, чтобы огреть мелкого засранца. - Ха-ха, шутка, типа. Нет, я говорю о другой, ну, Хьюга, - запал высокомерия у него заканчивается, когда главные слова произнесены. Узумаки смотрит на смутившегося коротышку, который вообще-то довольно высок, для своего возраста, и уже угадывается, что вымахает до высот самого Наруто. Блондину нужна пара мгновений, но тут уже его губы кривятся в довольной ухмылке.

- Так-так-так, - медленно, с нескрываемой издёвкой, произносит Наруто, складывая руки на груди. - Вы только гляньте, кто тут у нас запал на девчонку, у-у-у, мечтаешь подержаться с ней за ручки, или уже думаешь перейти к поцелуям, а? - Узумаки складывает губы бантиком и начинает притворно целовать воображаемую девчонку, противно причмокивая и издавая пошлые стоны. Конохамару уже красный, как…Хината. - О, Ханаби, - писклявым голосом, изображая, типа-Конохамару, произносит Наруто.

- Закончил? - всё ещё совершенно пунцовый, интересуется Сарутоби, всем своим видом показывая, что собирается вести себя, как взрослый человек. - Погоди, - вдруг кое-что осознаёт мелкий, - откуда ты знаешь Ханаби?

- А? - блондин заканчивает кривляться. - Познакомился как-то, когда был у Хинаты, вообще-то я был по соседству, у Саске, но потом оказался у Хинаты, а там и Ханаби была, - Наруто не сразу понимает, что Конохамару совсем не интересны все эти путанные подробности. - Короче, познакомился, она прикольная, кажется, - добавляет Узумаки и снова ухмыляется, мелкий заранее прищуривается, будто ожидает удара, - во всяком случае, я ей точно понравился.

- Ясно, - спокойно отвечает Конохамару, и вот это уже совсем не нравится Наруто, - ну, знаешь, Хината тоже считает, что я милаха, так что ничего страшного, - отмахивается Сарутоби, наслаждаясь кислой миной блондина. Почему-то, он совсем не удивлён, что Хьюга так легко попалась на эту детскую милость Конохамару, она же такая…слово Наруто так и не смог подобрать, поэтому решил, что пора заканчивать эти бессмысленные споры.

- Ладно, сойдёмся на ничьей? - спрашивает блондин и протягивает руку, в знак доброй воли, Конохамару соглашается, протягивая свою в ответ. - Итак, каким образом я могу помочь тебе в налаживании личной жизни?

- Ну, - Сарутоби снова как-то сникает и предлагает продолжить движение, чтобы было проще собраться с мыслями. - Я ещё не всё продумал, но вдруг Хината как-то сможет мне помочь с этим? Она уже так делала, я так думаю, - говорит Конохамару, почёсывая кончик носа.

- Ты боишься сам из-за их отца?

- А, что не так с их отцом? - удивлённо спрашивает Сарутоби.

- Строгий, помешанный на контроле, - перечисляет Наруто, загибая пальцы, вообще-то, Хината вроде ничего такого про него не говорила, скорее совсем наоборот, но блондин благополучно об этом забыл, составив своё собственное мнение после «встречи» с Хиаши. - Традиции и всё такое, поэтому Ханаби не может пойти с тобой на свидание?

- А-м-м, - смущённо мямлит Конохамару, не зная, как сказать правду, чтобы не показаться идиотом, но такого способа, походу, просто нет, - дело в том, что Ханаби, как бы, не совсем знает о моих намерениях, она и о моём существовании частенько забывает. Так, что мне это видится скорее как, свидание-засада, понимаешь?

- Понимаю, извращенец ты этакий, - отвешивая другу подзатыльник, говорит Наруто. - Серьёзно? Хочешь, чтобы мы с Хинатой устроили тебе свидание с её сестрой, которая этого не хочет? - Узумаки вспоминает ту мелкую бойкую девчонку, которую встречал однажды, но и этого хватило, чтобы понять, что она сама знает, чего хочет. И, как бы он не любил Конохамару, но если у него нет шансов - у него нет шансов.

- Ты не понимаешь, - Наруто останавливается от серьёзности, что сквозит в тоне Конохамару, а ещё от боли, которую он в словах мальчишки никогда не слышал, что удивляло, учитывая сколько всего ему пришлось пережить за свою короткую жизнь, - я знаю, какой она может быть, какая она настоящая, но в школе, с нами, она другая, - что-то это Наруто начало напоминать, - она прячется, держится особняком, а мне так хочется, чтобы Ханаби, ну, не знаю, поняла, что у неё есть друзья, что никто не будет осуждать её за то, что она…

- Это она, - закончил за него Узумаки, положив руку на плечо друга, такое, оказывается, ещё хрупкое и детское, а он порой забывает, что Конохамару ещё ребёнок, стараясь держаться с ним на равных. - Давай так, ничего не обещаю, но я поговорю с Хинатой, - Наруто представил этот разговор и резко вспомнил, что поговорит ещё не скоро. - Когда она вернётся, - с неохотой добавил он, - а, ты молодец, что не сдаёшься, - улыбнулся мелкому блондин, и легко ударил в челюсть, пытаясь показать, что он умеет держать удар, - моя школа.

- Ну, да, школа для идиотов, - усмехается Конохамару. Остаток пути Наруто гоняется за ним, тоже чувствуя, как силы возвращаются, Сарутоби стал его новой чашкой кофе, жаль, что вид школьных ворот вернул всё на круги своя.

***

Наруто и сам не знает, почему замер посреди школьного двора, просто сил хватило только на это, а дальше захотелось развернуться и пойти домой, забраться под одеяло и проспать до следующей недели. Он не понимает, почему отсутствие Хинаты так на него давит. Вроде и не происходит ничего. Сакуру он почти не видит, только на обедах, и то, там столько народу, что не обязательно с ней разговаривать, хотя проблемы в этом нет. Наруто просто не хочет, но знает, что если бы она с ним заговорила, он бы нормально это воспринял. Может и стоит задуматься, как так вышло, что лучшая подруга стала просто подругой, но это не парит, Харуно тоже не выглядит сильно этим встревоженной, так к чему разводить драму там, где её нет. Узумаки не чувствует, что ему чего-то не хватает, когда Сакуры нет рядом, чего не может сказать про отсутствие Хинаты. И, вроде отвлекать не нужно, в общении нет недостатка, душевных терзаний тоже. Остаётся одно разумное объяснение, но Наруто понимает, что оно ничего не объясняет. Он просто скучает.

- Да, ну, тебя нахер, Узумаки!

- Ты издеваешься, Инузука? - кричит блондин в ответ на крик Кибы. Шатен идёт от самых ворот, сопровождаемый Шино. - Ты ещё не подошёл, я тебе ещё и пары слов не сказал, чем я успел тебя достать? - ребята, что проходят мимо, ускорят темп, чтобы не ровняться с орущими парнями.

- Да это твой убитый вид, тормоз, - Киба уже в метре от Наруто, но продолжает орать, - он означает, что Хинаты сегодня снова не будет.

- И? - Узумаки тоже не собирается снижать громкость. - Я тут при чём, скажи? Моя-то вина в чём, это не я её заразил.

- Ты виноват в том, что не ходил к ней, а ей нужна была твоя поддержка, ещё парень называется, - голос Кибы разноситься раскатами по школьному двору, пугая не только учеников, но и простых прохожих, уверенных, что их школа для сложных, замешанных в криминале, подростков.

- Ходил я к ней, ей уже лучше, но раньше следующей недели Хината не появится, - шатен и брюнет, голубые глаза и карие, сталкиваются буквально лбами, но парни продолжают орать, как оголтелые.

- Какого хрена вы разорались? - тихий, но грозный голос Шикамару, приводит этих двоих в чувство. Они стоят перед гением потупив взгляды. Чоджи позади него смеётся и хрустит чипсами. - Совсем с катушек слетели, - устало говорит Нара, - какая морока.

- Прости, Шикамару, - говорят они одновременно, сверкают друг на друга глазами и толкаются, пока снова не ловят на себе убийственный взгляд Шикамару. Но, гений довольно быстро теряет интерес к ним обоим, его глаза изучают что-то куда более любопытное и губы невольно кривятся в счастливой улыбке. Вся шайка удивлённо смотрит в туже сторону, чтобы понять, что сделало их ленивого гения таким счастливым. Но, ничего не замечают.

- Разве это, - он указывает рукой на велостоянку, - не велосипед Хинаты, - и, точно, он, стоит себе, поблёскивая в лучах озорного солнца. Парни переглядываются, весело смеясь, а потом несутся в сторону парадного входа в школу. Они не разбирают дороги, распихивая бедных школьников, которые не успевают убежать с их пути. Лестница, кажется, ходит ходуном, пока табун пацанов несётся по ней наверх. Вот уже и коридор третьего этажа, финишная прямая. Все в классе 3-С начинают оглядываться с надеждой всматриваясь в одноклассников, чтобы понять, что происходит. Почему посреди школы что-то гремит.

- Землетрясение? - испуганно пищит одна из девчонок. Все оглядываются на Ямато-сенсея, чтобы понять, нужно ли им куда-то идти, или спрятаться под парты, что там положено делать в таких ситуациях, вылетает из их юных голов.

Пятеро здоровых парней неумолимо приближается к двери класса, грохот внутри всё нарастает, троица, болтающая у окна, уже замечает их и хочет предостеречь, но поздно. В дикой попытке быстрее добраться до класса и проверить, там ли на самом деле их отсутствующее звено, они одновременно врезаются в недостаточно широкий дверной проём, чтобы вместить их всех, и застревают.

Парни откатываются назад, как волна и снова накатывают на проём, результат, как не странно, точно такой же. Слышится гул голосов, кто-то пытается переспорить кого-то, уговорить, даже пригрозить, но пока они просто снова застревают и уже грозят друг другу физической расправой. При новом накате волны из парней, Чоджи уже не может этого выдержать, отходит чуть позади новой атаки друзей на узкий проём, подталкивает их сзади своей немалой массой. Пятеро здоровых, совершенно глупых, парней, вваливается в класс, распластавшись на полу. Они замирают, но быстро понимают, что только что сделали и начинают громко смеяться. Остальные ученики быстро теряют интерес к кучке, буквально, одноклассников. Кто-то даже жалеет, что это было не землетрясения, могли бы уроки отменить.

- Парни? Вы как, в норме? - о, этот тихий, мягкий голос, им кажется, что они не слышали его уже тысячи лет. Хината стоит у окна, её волосы светятся от прямых солнечных лучей, она всё такая же бледная, кажется чуть осунувшейся, совсем крохотной, тем более рядом с Гаарой и Саем, которые стоят по обе стороны от неё. Она заметила их ещё в конце коридора, ещё бы, такое-то стадо. Было чертовски странно, до урока полно времени и торопиться не было нужны, а шоу, которое они устроили уже в классе, вообще никак не классифицировалось.

Хьюга почувствовала себя совсем хорошо уже во вторник и решила, что если утром в среду всё будет также, то отправиться в школу, но Наруто написала совсем другое, чтобы не обнадёживать, и чтобы сделать сюрприз. Прогулять ещё один урок литературы она просто не могла себе позволить. Но, того, что парни без неё одичают до такой степени, она точно не ожидала.

Каждый подобрал свои руки и ноги, проверяя, что не ухватил чужих, и целостность всех остальных костей в организме. Парни поднялись и замерли в ровный строй, смотря на улыбающуюся в недоумении девчонку. Хината не нашла ничего лучше, как помахать им рукой. Она даже собиралась что-нибудь сказать, но не успела, весь класс оглушило стройное, выкрикнутое в едином порыве, сносящее стены и рушащее потолки.

- Хината!

Гаара и Сай едва успели отскочить, когда толпа высоких, крупных парней, тесно обступила хрупкую фигурку брюнетки, прижимаясь к ней так тесно, как позволяла техника безопасности. Они наперебой рассказывали, как им её не хватало, как они бесили друг друга. Как зазнавался Киба на литературе, как Узумаки бесил своей кислой миной, каким тихим был Шино, и как своей трескотнёй выбешивал Чоджи, и это не говоря о том, сколько раз сказал «проблематично» Шикамару, буквально про всё. Хината только смеялась, стараясь прижаться к каждому из них ещё теснее, и плевать было на рёбра, срастутся. Не впервой. Тяжёлые, крепкие нити давили на неё со всех сторон, связывая, привязывая, и это было прекрасно.

- Фак, зат’с булчит, бич, - прошептал Ямато-сенсей, но его реплика потонула в гомоне учеников и прозвеневшем звонке.

***

Они все периодически оборачивались, словно проверяя здесь ли она ещё. Хината встречалась взглядом с каждым, по очереди, и улыбалась. Хотя было и то, что её охренеть, как злило. Например, Киба и печальные взгляды, которые на него бросала Тамаки. Ками, ну, как можно так тупить. Вариант, где она ему просто не нравилась, Хината не рассматривала, сама теперь слишком часто смотрела на неё, ну, как могла не нравиться такая милашка-обаяшка? Волосы, как шёлк, фигурка точёная, милая улыбка, любит книги и животных, да, кошек, но ведь с этим можно жить? Хината нахмурилась, и где только у парней глаза.

Но, было и то, что радовало. Например, Сай, он, как и обещал, не сдавался, постоянно разговаривая с Ино, ненароком дотрагивался до неё, помогал что-то поднять, если была в том необходимость, и улыбался, всегда улыбался, как бы грозно она ему не отвечала. Гаара тоже порадовал, он вдруг стал меньше пугать народ и больше общаться, конечно с народом он ничего поделать не мог и они всё ещё шугались, но вот Мацури с радостью говорила с ним прямо сейчас. Это было мило.

Хината отвлеклась от вида зарождающейся дружбы и обратила взгляд на широкую спину Наруто. Точнее хотела, но тот пялился на неё, дожидаясь, когда она обратит внимание. Хьюга улыбнулась, а блондин нахмурился.

- Зачем было так жестоко врать? - пробурчал он, надувая губы и раздувая щеки. Сердце подскочило от того, каким он был невинно-милым, упакуйте одного, подумала Хината. - И, лыбиться, смешно ей.

- Ничего не могу с собой поделать, - без тени раскаяния, ответила Хьюга, - просто рада тебя видеть, - она подпёрла щёки руками и просто смотрела, Наруто усмехнулся, но говорить, что она теперь похожа на радостного хомяка, он не стал, вместо этого, щёлкнул её по носу. От этого Хината забавно зажмурилась и улыбнулась, делая свои щёки ещё больше.

- О-о-о, - они обернулись на умилённый возглас Кибы, который уже какое-то время пялился на счастливую парочку, - вы такие кавайные, прямо как Бетховен и Мисси, или Леди и Бродяга, или Балто и Дженна, как Понго и Пэдди, как Чарли и Саша, Нана и Демон, - мечтательно проговорил Инузука.

- Это, что, всё собаки? - со странной смесью возмущения и недоумения, спросил Наруто у Хинаты, она только ударила его в плечо, чтобы нормально принимал комплименты.

- Как Эль Вудс и Великан, - с невинным видом, говорит Киба, с охотой показывая Узумаки фак. Хината откровенно веселиться. Блондин понял, что это должно быть обидно, но в каком месте - нет, и это бесит куда больше, чем сам факт завуалированного обзывательства.

- Теперь собака только ты, - поясняет Хьюга, отбивая «пять» собачнику.

- Твоя неспособность сохранять верность меня настораживает, Хьюга, ох, как настораживает, - качая головой сообщает Наруто своей девушке. - Я занесу это в отчёт, - серьёзно заявляет парень, будто и правда собирается отчитываться перед кем-то о состоянии их отношений, и о том, как Хината справляется с ролью девушки.

- Уверен? - невинно хлопая глазками, спрашивает Хината. Узумаки сразу напрягается, будто ожидает неожиданного падения, а может и нападения. Во рту странно пересохла, хотя, всё, что делает Хьюга, это продолжает хлопать глазами, едва заметно проводя языком по верхней губе, так люди делают постоянно, когда чувствуют, что губы пересохли, так какого хрена у неё это выглядит так, будто она уже разделась и теперь трогает себя при всём классе? Наруто уже забыл, какой вопрос она задала. - Кажется, - она шепчет с довольной ухмылкой, низко наклоняясь на парту, Узумаки может поклясться, что её соски ощутимо вжимаются в древесину. Как бы он хотел сейчас быть её грёбанной партой, - в этот раз меня простят.

- Мх-хм, - что-то нечленораздельное от Наруто вызывает общий взрыв хохота. Блондин хмуриться, он не ждал, что за этим маленьким спектаклем следила вся шайка. Чёртова Хьюга улыбается, с вызовом вздёрнув бровь. Узумаки запоминает этот момент, и как только они останутся наедине, где он сможет её раздеть и наказать за эту выходку…теперь он и сам ухмыляется, а Хината сильнее сжимает ноги, стараясь побороть очевидность его мыслей, написанных в голубых глазах, темнеющих, затягивающих в свои сети пошлости и откровенности.

***

Он знает, что любит это, всегда любил, поэтому так обидно, что в последнее время удовольствия от этого притупились. Будто былой запал малость угас, вроде и хочется, всегда готов, с этим всё в норме, но когда доходит до дела - всё не то. Красок не хватает. И, ведь все им восхищаются, у него выходит это лучше, чем у многих, он знает, что они все его любят, некоторые даже больше, чем необходимо, но тут главное, чтобы они любили то, что он с ними делает, а не его самого. А, уж он умеет делать это ярко, может и быстро, и даже много часов подряд. Размер в этом деле и правда значения не имеет, важно умение, подача, на длину он никогда и не смотрел, так можно упустить что-то важное, настоящее сокровище.

Может всё же сказывается возраст? Хотя он не ждал, что это случится с ним так рано, он ещё столько не испробовал, в этом большом мире ещё столько невинных душ, которых он желает коснуться, проникнуть в них так глубоко, как никто прежде. Долбиться и долбиться в их юные сердца, пока они не вознесутся на вершину истинного экстаза. А, он будет смотреть на них, измотанных, познавших великий смысл и осознавать, что всё это его заслуга.

Но, вот он медленно бредёт по коридору и понимает, что совсем не чувствует задорного предвкушения, щекочущего нервные окончания, заставляющего сердце быстрее качать кровь, к нужной части его организма. Он прислушивается к себе, а внутри никакого возбуждения, только тишина и убогий покой. Он думает только о том, чтобы скорее покончить с этим, а такого с Минато-сенсеем никогда не бывало. С кем угодно, но только не с ним.

Намиказе приходит в класс одновременно со звонком. Он старался, чтобы никто не заметил, какими скучными, без огонька, стали его уроки, но уже не может убедить даже себя, что уж говорить о других. Дети тонко чувствуют, когда им гонят туфту. А, ничего кроме неё у сенсея для них как будто нет.

Никто не обращает на учителя внимания, школьники болтают о своём, а Минато резко замирает на середине шага. По обыкновению последних дней, он бросает взгляд на пустое место, где отсутствует его любимая ученица, но сегодня там совсем не зияющая пустота, как в его собственной душе. Там сидит бледная девушка, медленно заправляя тёмные локоны за ухо. Её бледно-серые глаза, единственные со всего класса, смотрят в его сторону и юные губы трогает невесомая улыбка.

- Доброе утро, Минато-сенсей, - говорит Хината. Лицо учителя преображается, он целых десять секунд просто стоит и смотрит на девочку, так не профессионально, но мужчина ничего не может с собой поделать, ему кажется, что всё это время он был отцом, который отчаянно ищет своего ребёнка, потерявшегося на людной площади, но вот кто-то вернул её ему. И, всё встало на свои места.

- Хината, - даже Наруто замечает, что его отец чрезвычайно рад её видеть, что не было бы так странно, ну, если бы он не был на половину из генетического материала Минато, а Хината не была той, с кем он активно обменивается разными жидкостями. Словно какая-то часть отца тоже имеет доступ к телу его девушки. Это уже слишком. Узумаки усилием воли заставляет плотный завтрак оставаться внутри и отворачивается, пока в голову не пришла ещё какая-нибудь совершенно не верная, с точки зрения биологии, мысль. - Рад, что ты вернулась к нам, - продолжает Минато, - мы с Кибой гордо держали оборону перед этими вредными варварами, которые отказываются поддаться на обаяние классической литературы, но, увы, вышло у нас не слишком хорошо. Думаю, мы и сами поддались некой меланхолии.

- Да, короче, эти неучи вообще не хотели нас слушать, это была реальная жесть, - добавил Киба, - они тут хорошую литературу даже с лупой не смогут найти.

- Хэй, - возмутились Тамаки и Мацури.

- Ну, не прямо все, - пошёл на попятную Киба. Он смутился под притворно обиженным взглядом Тамаки, но совершенно не понял с чего бы это. Ну, да, они нормально провели время вместе, она даже схватилась с другой девчонкой из-за него, но он совершенно не понимал, почему девушка продолжает порой пялиться на него, будто чего-то ждёт. Он хотел у Хинаты об этом спросить, но она потом пропала, а он был так занят переживаниями уже по этому поводу, что совсем забыл о проблемах с Тамаки, если такие имелись.

- Теперь я здесь, - сказала Хината.

- Итак, - хлопнув в ладоши, весело и громко объявил Минато-сенсей, - кто нам скажет, что мы планировали сделать сегодня? - обычно это его способ начать беседу с учениками, но из-за резкой перемены настроения, Намиказе и правда забыл, что они собирались обсуждать, даже произведение вспомнить не мог.

- Женские образы в романе Уилки Коллинза «Женщина в белом», - хором продекламировали Тамаки и Мацури.

- Это я вовремя вернулась, - усмехнулась Хината, - хотя эту тему можно уместить всего в одном предложении - Мэриан шикарна, ого, это даже не предложение, а всего два слова.

- А, как же Лора? - спросил Киба, странно теребя корешок своего экземпляра книги Коллинза. - Не стоит её совсем уж недооценивать, как мне кажется, - неуверенно пожал плечами шатен.

- Вы смотрите кто поддался на очарование красивых глазок и милого личика, - ехидно заметила Хината, вгоняя Кибу в краску. С передних мест раздалось хихикание Мацури и Тамаки.

- Ну, что ты сразу, - защищался Инузука, - это вовсе не потому, что она красивая, и добрая, и кроткая, - в какой-то момент, парень перешёл на мечтательный тон, чем вызвал смех уже у всего класса. - Да, ну, вас.

- Типичный женский взгляд на ситуацию, - саркастично высказался Наруто, получив за это неодобрительный взгляд от Хинаты. - Что? - невинно хлопая ресницами, спросил блондин. - Ещё скажи, что я не прав. Конечно, тебе нравится Мэриан, ведь она хоть и страшная, зато умная, и это признаёт главный злодей. А, Лора что? Получает мужа, и только, как не современно, да? - Хьюга ничего не сказала, он был прав, а признавать такое, вслух, она точно не планировала. - А, у Кибы мужской взгляд, от этого мы никуда не сможем деться, - философски заметил Узумаки.

- По-моему, - неожиданно присоединилась к разговору Тамаки, - они хороши вместе, как тандем. Их дружбе любой бы позавидовал, то, как Мэриан рискует своей жизнью ради неё, при её-то уме, разве не говорит, что Лора этого достойна? Значит Мэриан что-то такое видит в ней, что ей необходимо, этот свет, доброту, простодушие, то, чего ей самой, порой недостаёт. Мне кажется, что их история, в конечном итоге, именно об этом, - Тамаки улыбнулась Мацури, когда закончила говорить. С этим Хината тоже спорить не собиралась. Она всегда, намеренно или нет, но придавала большое значение женской дружбе, просто получалось плохо, но теперь был шанс это исправить, познать её во всём блеске великолепия.

Довольный Минато прикрыл глаза, наслаждаясь тем, какие умные ученики ему достались, и как с каждым разом они всё больше проникались чужими историями, учились видеть чужие судьбы. Он вернулся в своё любимое состояние, когда всё в жизни на своих местах. И, это было великолепно.

***

- Почему они не удивлены? - возмущенно крикнул Наруто, когда больше не мог игнорировать очевидный факт. Хината от неожиданности чуть не уронила своё онигири с улыбчивой мордочкой, а оно итак норовила ускользнуть, Ханаби сделала их специально для сестры. Это было мило, не важно, что хрупко и что улыбка на них больше напоминала злобный оскал.

- О чём ты? - уточнила Хината, прожевав рисовый треугольник.

- Да, о них я, о них, - блондин беззастенчиво указывал пальцем на сидящих в обнимку Саске и Сакуру. Они периодически о чём-то мило ворковали, так что не обращали внимания. В отличие от всех остальных. Хината поймала себя на мысли, что друзья уже привыкли и даже ждут, какое ещё представление они с Наруто устроят, им на потеху. - Эти двое совсем не удивлены твоим появлениям, я желаю знать - с какого хера?

- Так ведь я наблюдалась у Мебуки, то есть у доктора Харуно, а Саске вообще живёт под боком, - спокойно разъяснила Хината, - он таскался ко мне так часто, что я успела устать от него. И, знаешь, - она слегка наклонилась, чтобы сделать вид, будто произносит какую-то тайну, хотя громкость голоса не понизила, - думаю, он как маньяк наблюдал за всем, что у нас происходит, через забор. Не удивлюсь, если он всё это ещё и конспектировал.

- Я недоволен, - объявил Наруто, - знаешь, что это значит? - Хината покачала головой. - Скоро узнаешь, я это просто так не оставлю, ты посмела заболеть, бросила меня здесь одного, флиртовала с Кибой, соврала о своём возвращении, это уже дохрена косяков. Будешь расплачиваться, - что-то в его голубых глазах подсказало, несмотря на то, что говорил Наруто скорее, как друг, который всеми правдами и неправдами, пытается заставить тебе помогать ему переставлять мебель, что расплачиваться ей придётся натурой. Хината очень сильно старалась найти в себе звоночки возмущения, но чувствовала только трепет предвкушения. Ей не терпелось получить своё, заслуженное наказание.
***

Хината могла бы пойти домой, последним уроком шла физкультура, но она итак провела в четырёх стенах уйму времени, поэтому расположилась на трибунах, среди других освобождённых и наслаждалась, пригревающим солнцем, лёгкий ветерком, ласкающим кожу, и бегающими по кругу людьми, среди которых ей быть не нужно. Последнее радовало её больше всего, хотя Хината чувствовала, что успела растерять малую толику того тренировочного прогресса, который успела приобрести. Начинать с начала не нужно, но явно придётся взяться за это с удвоенной силой. И, такая перспектива тоже радовала. Хиаши начал странным образом меняться, и дело вовсе не в загадочной женщине, которая не даёт ему покоя на работе, а сам по себе, и Хината ждала возможности собрать всю семью вместе, а что может быть лучше, чем попросить Неджи о тренировке.

Приятнее, чем думать о том, что в её семье всё медленно, но верно налаживается, было только наблюдение за одним высоким, широкоплечим блондином, который снова оказался на ближайшей к ней дуге беговой дорожки. Хината старалась не врать себе, слишком часто, и приходилось признать, что с Наруто было просто хорошо. Она не пыталась углубиться в эту мысль, или разобраться, а что же такое между ними происходит. Он был её другом, ещё она занималась с ним сексом, и все эти стороны были приятными, в основном, как подозревала Хината, именно потому, что это был он, а не кто-то другой. Все их договорённости, эта игра в пару, игра в отвлечение, они были ей необходимы и Хьюга цеплялась за них всеми силами. Было слишком страшно думать о том, чем они могут быть друг другу без них, не потому, что Хинате казалось, что без этого они расстанутся, а именно потому, что нет. Наруто стал неотъемлемой частью её жизни, и сейчас, когда она видела, что не была единственной, о, нет, совсем нет, кто рассматривает, как он бегает, Хьюга не отказала себе в удовольствии смерить эту стайку девчонок убийственным взглядом. Сколько тут было игры, а сколько настоящей, неприкрытой ревности, она не знала.

- Прохлаждаешься? - Наруто приземлился на ряд ниже, так, чтобы её лицо оказалось максимально близко к его собственному. Хинату и правда сморило это ничегонеделание и распекающее солнце, она растянулась на нескольких сиденьях, стараясь спрятаться в тени. Может задремала и не заметила, но судя по тому, как быстро ребята покидали поле, урок закончился. - У меня какое-то глупое собрание старост, это не долго, дождёшься меня? - его рука путается в её волосах, мягко поглаживая, чтобы не начать мурлыкать, Хината просто кивает головой. Узумаки и сам не понимает, как это вышло так просто и привычно, но наклоняется, оставляет лёгкий поцелуй на приоткрытых губах, будто делает так всегда, каждый раз, как расстаются. Словно они…пара.

Приходится напомнить себе, что так и есть, реальность это или игра, не важно, он может сделать так, может даже вернуться и повторить, ведь все вокруг знают, что она его девушка, а он её парень. Чего они не знают, это как сильно он нуждался в ней все эти дни, какой ураган бушевал внутри от невозможности коснуться, и какой наступил штиль теперь, когда она снова была рядом.

Хината улыбается и не может перестать проводить подушечками пальцев по губам, она думает лишь о сладости, которая на них осталась и о своём желании большего. Все эти вопросы, зачем и почему, споры о том правильно это, или нет, не смогут сделать её счастливой. Пора научиться наслаждаться тем, что имеешь, пока оно здесь, рядом. Никто не знает, как быстро это закончится.

Чтобы снова не уснуть, и не стать жертвой чрезмерной заботы Гая, через несколько минут, Хината уходит со стадиона, намереваясь подождать Наруто у входа. Она появляется там одновременно с троицей девчонок, те, судя по влажным волосам и криво сидящей форме, наскоро одетой на мокрое тело, только из душевых.

Что-то в каждой их них успело измениться, во взглядах решимость, перемешанная с предвкушением и страхом. Они тихо перешептываются, не замечая никого вокруг. Хьюга какое-то время рассматривает их. Красивых, знающих, как быть настоящими девушками, со всеми правильными ужимками, ровным макияжем и этой естественной женственностью, которую в себе Хината не видит. Отчаянно хочется стать частью их маленького круга, но она стесняется. Девчонки почти поравнялись с ней, а значит, если ждать ещё, то придётся за ними бежать, не очень хорошая идея. Брюнетка решается быстро, не давая себе времени передумать.

- Привет, заговорщицы, - слишком громко, чрезвычайно нервно. Да и фраза просто отстой, Хината кривится, словно учуяла аромат тухлых яиц. Девчонки смеются, Хьюга хотела бы, чтобы вместе с ней, но даже если над ней, это лучше, чем презрение.

- Грациозно, - говорит Ино, намекая на умение Хинаты заводить светские беседы.

- Это я умею, - усмехается брюнетка.

- Как твоё самочувствие? - строго спрашивает Сакура. Хината ловит себя на мысли, что та сейчас страх, как напоминает мать, приходится встряхнуть головой, чтобы этот совмещённый образ развеялся, оставляя только розоволосую.

- Спасибо, всё хорошо, - Харуно прищуривается, кажется её не удовлетворил ответ, но присмотревшись ещё, подруга его принимает. Хьюга бледная, но такая она была с самого начала, совсем исхудавшей её не назовёшь, так что всё кажется вполне обычным. - А, если серьёзно, - начинает Хината, чтобы переключить их внимание с себя, - о чём вы так активно перешёптывались? Что-то задумали? - все трое кажутся застигнутыми врасплох, над трупом, у которого три ножа торчит из груди, не меньше. Переглядываются, будто молча ведут беседу о необходимости сообщать Хинате подробности. Хьюга закатывает глаза, это уже даже не смешно. - Только не говорите мне, что вы всё ещё помешаны на вопросе секса, - канючит она. Это ж надо было, запустить такой механизм всеобщей озабоченности. - Сколько мне ещё вам повторять, что я плохой советчик, и пример мой совсем не правильный?

- Всё хорошо, - бодро отвечает Каруи, - мы, наконец-то, всё обдумали, спланировали и собираемся привести эти планы в исполнение.

- Ого, звучит, как план по захвату мира, - присвистнув, говорит Хината.

- Это ты заставила нас понять, какой это важный вопрос, - утверждает Каруи, чем вызывает новое болезненное выражение лица у Хинаты, - брось, в самом деле, ну, не сделала же ты этого с первым попавшемся парнем, просто так, без должной подготовки, - мулатка, конечно, смеётся, заражая этим весельем всех остальных, а Хьюга никак не может придать лицу не такое виноватое выражение лица. Смех стихает, резко, они смотрят на неё так, словно она призналась, что любит по праздникам убивать котят. - Шутишь?

- Да просто, - отмахивается Хината, - так сложилось, день был паршивый, и я подумала, ну, чем чёрт не шутит, можно сделать его ещё паршивее, - она ожидает положительной реакции на свою беззаботную шутку, в конце концов, сейчас ведь всё хорошо, и тот опыт, он её больше не трогает. - Я же сказала, что не лучший пример, - так и не получив свою порцию смеха и оваций, говорит Хината, - тогда я была другим человеком, и всерьёз верила, что к таким важным решениям можно относиться рационально. Сделал и забыл. Вот только, так никогда не получается, - Ино, Сакура и Каруи надолго задумываются над её словами. Одна ловит себя на мысли, что всё делает правильно, другая, что всё ещё боится и совсем не уверена, а третья упрямиться, не собираясь отступать.

- Зато сейчас у тебя всё хорошо, - наконец говорит Ино, подружки согласно кивают.

- С этим не поспоришь, - довольно улыбается Хината, уже замечая за спинами девчонок блондинистую макушку. Парень легко сбегает по ступенькам, они встречаются взглядами под радушный смех подружек. Как они ушли и почему, когда Наруто подходит вплотную, она уже одна, Хината не знает.

- Готова? - вопрос провокационный, Хьюга вдруг на многое готова, Наруто стоит лишь уточнить, что он имеет ввиду. - Идём? - она смущается своих откровенных мыслей, но с удовольствием хватается за протянутую ладонь, и даже старается невзначай прижаться к его боку теснее. Хината вероятно ещё никогда в жизни не чувствовала себя большим подростком, чем сейчас, когда её парень провожает до дома, когда их пальцы переплелись, и Узумаки через каждые двенадцать (она считает) шагов, тянется, чтобы поцеловать. Губы, кончик носа, щека, и так по кругу, приятному, затягивающему в пучину. - О, да ты издеваешься, - неожиданно недовольно говорит Наруто.

- Прости, - автоматически отвечает Хината.

- Да не ты, а вот он, - блондин машет рукой в сторону парнишки, что стоит на противоположной стороне дороги. - Поверить не могу, - прикрывая глаза ладонью, причитает Узумаки, оскорблённый таким недоверием к своему обещанию.

- Привет, Конохамару, - кричит Хината и машет парню-милашке рукой. Сарутоби отвечает тем же, приводя Наруто в первую стадию бешенства.

- Не поощряй его, - требовательно говорит Наруто.

- Подожди, - понимает Хината, - ты его знаешь? - это более чем странно, думает девушка, учитывая, что когда они виделись в последний раз, она была стойко уверенна, что Конохамару напоминает ей Узумаки. Разве так вообще бывает?

- Он мой сосед.

- А, ещё лучший друг, - добавляет Сарутоби, когда присоединяется к парочке, - не забывай об этом, верзила, - толкая блондина в бок, говорит паренёк. Наруто толкает в ответ. Они такие милые вместе, думает Хината, как настоящие братья. - Ладно, - сдаётся Конохамару, пока Узумаки не начал применять реальную силу. - Так что, ты поговорил? - многозначительно двигая бровями в сторону Хинаты, спрашивает он.

- Ага, первым делом этим и занялся, - слова Наруто сочатся ничем не прикрытым сарказмом.

- Что такое? О чём ты хотел со мной поговорить? - спрашивает Хината. Узумаки закатывает глаза, только этого не хватало, всё было идеально, Хьюга была полностью в его распоряжении, а теперь вот это вот всё.

- Ничего такого, что не могло бы подождать, пару дней, - вид Конохамару говорит об обратном. - Просто этот клоп втрескался в твою сестрёнку и хочет, чтобы мы устроили им свидание, - сдаётся блондин. Хината смотрит на милаху с творческим беспорядком на голове, это так умилительно, что она готова сделать кое-что совсем себе не свойственное и затискать мальчишку в крепких объятиях.

- Нет проблем, - воодушевлённо заявляет Хината, пока не привела в исполнение свои угрозы. - Мы всё устроим, в субботу? Это хороший день, да? Тебе подходит суббота, нам подходит, - она тараторит и тараторит, просто не может остановить свой энтузиазм. Кто бы мог подумать, что паренёк окажется таким настойчивым и не испугается напускной холодности и серьёзности Ханаби.

- А, у самой Ханаби спросить не хочешь? - как бы между прочим, интересуется Наруто.

- Ещё чего, меньше знает, меньше нудит, - отмахивается Хината, уже представляя, как вытащит сестру из дома и как та будет зла, когда всё вскроется. Но, потом простит и хорошо проведёт время. - О, да, всё будет идеально. Куда мы пойдём?

- Ну, - замялся Конохамару, он думал, что из-за какой-нибудь глупой сестринской солидарности, ему придётся долго уламывать Хинату и по его расчётам, перейти к этому вопросу они должны были только в третьей части его самопрезентации, - я думал про боулинг?

- Пфф, - презрительно фыркнул Наруто, - это будет твоё первое и последнее свидание.

- Как он тебя заполучил? - вполне серьёзно, но не без намёка на высокомерное превосходство, спросил Конохамару. - Ты, я смотрю, о девушках знаешь ещё меньше, чем о боулинге, - Хината поджала губы, чтобы не засмеяться, а то итак проштрафилась перед Узумаки. - Я подготовился, и знаю, что Ханаби не умеет в него играть, а это значит, умник, что я смогу её обучить. А, это, прикосновения, практически объятия, и благодарственный поцелуй, когда у неё всё получится. Ханаби - гений, так что я не сомневаюсь, что она всё сможет, - удержаться в этот раз было невозможно, выражение лица Наруто оказалось бесценным, он точно не ждал, что мелкий пацан раскроет ему глаза на гениальность такого простого плана. - Вижу ты понял.

- Проваливай уже, а, - нахохлился Наруто, - я тебе напишу, когда мы всё устроим. А, пока, - став вдруг довольным, добавил блондин, - не натруди рабочую руку, мы же не хотим, чтобы твой план провалился, - Конохамару странно посмотрел на свою правую руку.

- Где я должен… - уши Сарутоби приобрели ужасный красный оттенок, а вот всё остальное резко побледнело. - Идиот, - крикнул мальчишка, убегая подальше от пошлости Узумаки. Хината помахала рукой спешно удаляющейся спине Конохамару.

- Не думай, что я пропустил мимо ушей твой смех, Хьюга, это уже добавлено в длинный список твоих косяков.

- Что? Я не смеялась, это был просто, кха-кха, кашель, остаточный.

- Хорошая попытка, - похлопав её по плечу, сказал Наруто, - завтра в шесть. На станции, откуда мы уезжали в прошлый раз. Уж я позабочусь, чтобы тебе больше не хотелось меня раздражать.

- Хм, - произнесла Хината, будто бездумно теребя пуговицу у него на рубашке. Наруто каким-то шестым чувством понял, что допустил тактическую ошибку, только ещё не понял, где именно. - Ты не думал о том, что мне это понравится, и я буду специально тебя раздражать? - её томный взгляд в сочетании с хрипловатым шёпотом и белыми зубами, что вцепились в нижнюю губу, заставили разум Наруто капитулировать. Он остался стоять, когда Хьюга, плавно виляя задом, обтянутым короткой юбкой от школьной формы, пошла вниз по улице.

- Да, об этом я не подумал.

***

Наруто был весьма собой доволен, он всё подготовил ещё вчера, да, вышло запарно, что придётся дважды наведаться в дом баа-чан и Джирайи, но оно того стоило. Внук, наконец-то, был готов оценить по достоинству своих престарелых, но развратных родственников. Блондин ухмыльнулся, опасно, по-звериному, чем напугал стоящую рядом женщину, но не обратил на это внимания. Часы на запястье показывали три минуты седьмого, вчера бы её опоздание его разозлило, но сегодня стало ещё одним поводом наказать.

- Прости, пожалуйста, я опоздала, - не успел Наруто отвлечься от циферблата, как Хината появилась на пироне. Парень поднял голову, желая насладиться видом своей невинной жертвы. - Совсем не много, кажется.

- Это ещё что за херня? - возбуждённого состояния, как не бывало, стоило посмотреть на Хинату, которая, походу, реально решила его доконать. Нет, то, что она была в его толстовке, которую утащила, это возбуждало, как и подол струящегося синего платья, выглядывающего из-под неё. Ради такого случая, Хината даже влезла в замшевые туфли с круглыми носами и ремешком, что очаровательно охватывал её тонкие лодыжки. Хьюга выглядела именно так нелепо, как и должна была, как ему нравилось, ядрёная смесь невинности и развратности. Если бы не одно огромное «но».

- Что? - невинно хлопая ресницами, изобразила дурочку Хината. - Тебе не нравится, как я выгляжу? - с обидой в голосе, спросила она, поправляя подол платья, чуть-чуть закрывающего колени. Тёмно-синий, практически чёрный цвет, резко контрастировал с её молочной кожей. Она была одной их тех «жуткий» девчонок, которых так хотелось, не смотря на запреты, трахнуть.

- Не прикидывайся, - взвился Наруто, они уже благополучно пропустили одну электричку. - На кой чёрт тебе рюкзак? И, почему, блядь, он больше тебя? - Хината неловко улыбнулась мамочке с ребёнком, извиняясь за грубость блондина. - На вид он точно весит не меньше грёбанной тонны.

- Ладно-ладно, извини, там учебники и конспекты, - стоит отдать ей должное, девушка выглядела малость виноватой, - я пропустила целую неделю учёбы, знаешь сколько всего нужно наверстать?

- Ты же понимаешь, что мы идём наверстывать кое-что совсем другое?

- Ой, брось, Супермен, - сложив руки на груди, чтобы выглядеть внушительнее, сказала Хината. На самом деле, рюкзак в прямом смысле её перевешивал, так что она пошатнулась, пришлось забыть про крутизну и замахать руками, чтобы вернуть себе устойчивость, - тебе понадобиться время на перезарядку, так что я смогу позаниматься, не много.

- Знаешь, - а, вот у Наруто прекрасно вышло изобразить крутую и непринуждённую позу, - я предпочитаю Флэша.

- Флэша? Но, мы же говорим о сексе.

- Вот именно. Ты только представь, сколько женщин он может трахнуть за кукую-то минуту.

- Э-м-м, - неуверенно протянула Хината, - серьёзно? За минуту? - Узумаки понял, что ляпнул и совсем сник. - Ну, если представить, что он просто за это время успевает сделать столько толчков, чтобы довести девушку до оргазма, то полагаю, что это круто. Если в процессе они остаются живы и невредимы, разумеется.

- Ой, заткнись, Супермен в порыве страсти тоже может сжать кого-нибудь слишком сильно, - резко забирая у Хинаты рюкзак, сказал Наруто. Никто из них не заметил ужаса в глазах людей вокруг, которые были вынуждены слушать этот разговор.

- Я и не спорю, - миролюбиво заметила Хьюга, - поэтому нужно трахаться с Бэтменом, - её улыбки и того, как она охотно вложила свою ладошку в его, хватило, чтобы Наруто снова вернулся к состоянию возбуждённого предвкушения.

- Отлично, - прошептал Узумаки, воздух, разгоняемый его дыханием, защекотал ухо, посылая миллион мурашек вниз, по шее и к самым жаждущим внимания частям её, изголодавшегося по нему, тела, - в таком случае, я затащу тебя в свою Бэт-пещеру.

- Чёрт, - с трудом оставаясь в сознании, и с большим трудом, уговаривая себя не накидываться на парня прямо здесь, ответила Хината, - нужно было выбирать Брюса Уэйна, глядишь попала бы в его особняк.

***

Он мог бы сделать это ещё вчера, но решил, что Хинате понравится, если они снова будут делать это вместе. Времени у него много, можно растянуть удовольствие. Насосы начинают гудеть и сверху распыляется вода, мелкие брызги блестят в лучах солнца. Хината пробегает туда-обратно, всё её лицо стало влажным, капельки задерживаются на пушистых ресницах, пока она не начинает моргать, и тогда они исчезают, скатываясь вниз. Она смеётся от счастья и Наруто ловит её хрупкое тело, спрятанное за толстовкой, просто чтобы поцеловать, пока она так беззаботна. Он не хочет вспоминать тот раз, когда она ушла от него, поэтому думает про их первую поездку сюда. Прошли толи века, толи одно мгновение.

- Что такое? - Хината не понимает, что за странное выражение тоски застыло в голубых глазах. - Наруто?

- Нет, ничего, - отвечает блондин, оставляя поцелуи на костяшках её тонких пальцев. - Просто думал о том, что знаю твоё тело уже очень хорошо, но вот смотрю на тебя, - он крепче сжимает руки у неё на талии, стараясь удержать уплывающий образ, - и, понимаю, что боюсь. Вдруг я успел забыть? Думаю я забыл, воспоминания такие не чёткие, - это совсем не-то настроение, которое он хотел ей передать, вышло само по себе, но Хината просто берёт его за руку и уводит из оранжереи. Ведёт его в комнату, которая успела стать «их».

- Оу, - девушка замирает, он чувствует, как слегка дёрнулась её ладошка, до этого стойкая, уверенная в том, что делает. Теперь Хината напоминает человека на потрескивающем льду. Ступает осторожно, боясь, что любой шаг может стать последним. Наруто внимательно следит за тем, как она трогает ярко-жёлтую верёвку, которую он сам вчера разложил на кровати. Неожиданно ему нравится этот её страх, блондин чётко видит волны, вот она боится того, что он приготовил, а вот желает. И, то, и другое пугает её в равной степени. - Это…

- Ш-ш-ш, - Наруто прижимает ладонь к её губам, - ты слишком много болтаешь. Сегодня я хочу слышать от тебя только стоны. Кивни, если поняла? - Узумаки решает, что подумает о своих перепадах настроения потом, сейчас есть дела поважнее. Раздеть Хинату, например.

Хьюга молчит, но вовсе не потому, что уже решилась, а от банального шока. Она бы с радостью поняла себя, если бы была напугана происходящем, если бы возмутилась самим его допущением, что она готова на что-то подобное. Отдаться в его полную власть? Она не из тех, кто так поступает. Вот только…она послушно кивает, ведь ни за что не упустит эту возможность. С ним Хината готова на всё. Только не задавать вопрос - почему?

- Умница, - тихо, с ленивой ухмылкой, отвечает Наруто, когда видит кивок. Парень наконец расслабляется, у неё был выбор, и Узумаки вовсе не был уверен, что она выберет его, в конце концов, они лишь отвлечение, Хината не его девушка, не так, как все думают, и она имела право сохранить какие-то вещи для того, с кем захочет разделить их, по-настоящему. Наруто говорит всё это себе, но как мастер притворства, не видит ничего искусственного в том, как она смотрит на него, в том, как его собственное тело откликается на неё. Слишком похоже на правду, он успокаивает себя тем, что они друзья, и эти узы делают их союз таким правдивым. В противном случае, это была бы любовь, но им слишком хорошо вместе, чтобы портить всё такими заморочками. - Снимай, - он переключается на новую роль, вспоминая, для чего всё это устроил.

Не к месту возникают воспоминания о Сакуре, о том, как больно быть отвергнутым кем-то, кого любишь, но с Хинатой такого не будет. Друзья не отвергают друг друга, это люди, которые всегда принимают, вот почему они сейчас вместе. Вот почему он уверен, что после завершения этой игры, они останутся рядом. Нельзя быть отвергнутыми вдвоём, блондин улыбается, тумблер в его голове переключается. Всем играм приходит конец, но их - только начинается.

Хината стягивает с себя толстовку, и знает, что под ней выглядит великолепно. Этот синий цвет заставляет её кожу мерцать, платье практически невинное, закрывает всё, что можно, но подчёркивает силуэт, и обещает больше, чем видно глазу. Она чувствует себя в нём сексуальной, способной вызывать желание, но готова с ним расстаться, когда Наруто попросит.

Он медленно проводит пальцами вдоль ворота, который едва открывает ключицы, оделась ангелом, словно знала, что он заставит её стать падшей. Хината уже готова подцепить подол, чтобы стянуть с себя тряпку, скрывающую её от него, но Наруто перехватывает нежную ладошку. Нет, это он сделает сам. Ткань приятна на ощупь и легко скатывается под давлением его сильных рук, костяшки царапают каждый участок кожи, до которого могут дотянуться. Блондин смотрит ей в глаза, вынуждая делать тоже самое, продлевает собственное ожидание. Бледно-серые омуты исчезают, когда он уже готов снять с неё платье, она вытягивает руки, тёмные волосы рассыпаются шёлковым водопадом, опускаясь на бледные плечи. И, вот она вся перед ним.

Чёрное. Он так и знал, что у этого ангела есть тёмный секрет. Хината краснеет под его внимательным взглядом, Наруто не может удержаться, касается горячих щёк. Это мило, но он усмехается, вспоминая, что было между ними.

- Даже после всего, что я с тобой делал? - спрашивает он, Хината краснеет ещё сильнее, отводит глаза, но Наруто заставляет смотреть на него. - Это мило, ты что, - он решил, что мог обидеть, Хината не знает нужно ли объяснять, и можно ли ей, она хороша в исполнении правил. - Скажи мне, - ухмыляясь от её покорности, приказывает блондин.

- Это не от того, что мне стыдно, - она способна лишь на шёпот, не знает, как всё повернётся, когда слова будут произнесены, нервно сглатывает, пытаясь собраться, - просто ты так на меня смотришь.

- Как?

- Будто не видел ничего прекраснее.

Он целует её, чтобы не отвечать. Чтобы она не смогла увидеть, что это правда, он мог бы сказать, что так и есть, ещё и не такое говорил, но не готов к такой откровенности. Хината благодарна, хотя не понимает, что чувствует именно это. Статус-кво слишком шаткое положение, им нужно наслаждаться, а не выводить из равновесия.

Наруто почти, только почти, жаль, что приходится снять с неё лифчик, чёрное, полупрозрачное кружево сидит идеально, с ней он утратил это глупое мальчишеское желание видеть женщину непременно голой, увидел, как прелестна эта загадка, прячущаяся за каждой деталью. Пока его собственные руки не спустили бретельки вниз, блондин наслаждается гладкостью незнакомого материала, и этим странным синтетическим привкусов во рту, когда впивается губами в её грудь, всё ещё не свободную от кружевного плена. Влажные следы, оставленные им, приносят удовлетворение, словно все смогут это увидеть и понять, что он причина, он хозяин всего, что перед ними.

Хината никогда не была бунтаркой, разве что в мелочах, незначительных, личных, про них никто не знает, но позволяя ему управлять своим телом, она не чувствует себя послушной куклой. Только не сейчас, когда Наруто опустился на колени, чтобы стянуть с неё трусики. Разве хозяева падают ниц перед их рабынями? Это он попал в её сети, но она оставит наблюдение при себе, ещё одна маленькая, личная вещь, которая сделает её бунтаркой, перед самой собой.

Неравенство будоражит их обоих. Хината полностью обнажена, а Наруто всё ещё в одежде. Он делает два шага назад, чтобы лучше рассмотреть её тело. Всё же, он успел забыть, какая она, за эти дни. Его память не способна воспроизвести всё это великолепие, как бы не старалась. Стоит глазам сместиться на стройные ноги, как память забывает форму и цвет сосков, приходится снова возвращаться к груди. Пытка возможным забвением ужасает, поэтому он наслаждается, и смотрит. Но, она манит, притронуться, убедиться, что действительно такая мягкая, как кажется, твёрдая, и гладкая. Усилием воли, Наруто проходит мимо неё, туда, где оставил верёвку. Она миленькая и покорная, всё такое, но это не значит, что наказание отменяется. Разве он когда-то не держал своё слово?

Хината смотрит, как его ловкие пальцы плетут сначала один, потом второй узел, внутри всё переворачивается, так далеко она даже не мечтала зайти, но её либидо довольно мурлычет, предвкушая неизведанные ласки. Наруто подходит медленно, его движения тягучие, будто боится, что она с криками убежит, если он сделает хоть что-то резкое. Ей даже жаль, что по правилам она не может говорить, а то сказала бы, что такого не будет.

- Руку, - ей нравится, что он умеет быть таким, хотя этот приказной тон немного пугает, её доверие бесконечно. Хината делает глубокий вдох, просто чтобы собраться с мыслями, даёт себе время, прислушивается, уверена ли. Удар совсем не сильный, верёвка для этого слишком мягкая и эластичная, просто неожиданно, поэтому она вздрагивает всем телом, когда он бьёт её по протянутой руке. - За то, что замешкалась, - отвечает Наруто этому оленьему взгляду бледно-серых глаз, испуганно уставившемуся на него. Вторую руку она протягивает без дополнительных просьб. - Хорошая девочка, а теперь ложись. По центру, раскинь руки.

Она делает всё в точности, как он приказал, больше не мешкая, не потому, что боится, что может последовать ещё один удар, а чтобы видеть больше этого дикого блеска в голубых глазах. Наруто настолько поражён её послушанием, что ей кажется, он готов забить на план и взять её прямо сейчас. Она делает его таким, только она, он этой мысли всё внутри поёт.

Он привязывает сначала одну её руку, затем вторую, и вот она вся в его власти, неподвижная, доступная. Лежит, такая маленькая на этой большой кровати, руки раскиданы в стороны, ноги тесно сжаты, она думает, что он не видит, но Наруто подмечает каждое её движение, он знает, как она возбужденно. Видит это в том, как она натягивает верёвку, выгибая кисти, как едва заметно ёрзает, чтобы потереть ноги друг об друга.

- Последний штрих, - говорит Узумаки, подходя к прикроватной тумбочке. Хината следит, как он открывает ящик и достаёт оттуда кусок чёрной, атласной материи, - для остроты, - шепчет Наруто, плотно завязывая ей глаза. Он придерживает её волосы, чтобы повязка не стянула их, пусть рассыпаются по подушке, и к таким вещам она поменяла его отношения, теперь сексуальным кажется далеко не только то, что всегда скрывает одежда. Блондин целует её приоткрытые губы, прежде чем удалиться. Хината вслушивается в удаляющийся гул его шагов, едва различимый на фоне её громко стучащего сердца.

Ему нравится, как она дёргает головой в сторону его шагов и замирает в ожидании. Вместе с Наруто пришёл едкий запах химикатов, Хината морщится, ничего сексуального с таким запахом у неё не ассоциируется. Жаль она не видит, каким виноватым он кажется, но лучше так, чем думать о всяком. Сиреневую палку, которую он старается держать за самое основание, пришлось помыть с мылом, но потом Наруто решил, что лучше перестраховаться, ну, да, то средство разъело резиновые перчатки, зато точно провело полную дезинфекцию. Хотя всё было упаковано в коробку и выглядело неиспользованным, рисковать не стоило.

Хината слышит звон стекла, и ещё какой-то приглушённый звук, кажется Наруто что-то раскладывает на тумбочке, из-под плотной повязки ей ничего не видно. Блондин не торопиться, всё делает размеренно, проверяя и перепроверяя, не забыл ли что-нибудь. Кажется, что нет, хотя…разве что раздеться. Хьюга облизывает пересохшие губы, когда слышит, как шуршит одежда, представляет, как ткань футболки скользит по рельефному прессу Наруто. Расстёгивается молния. Пока что хватит и этого.

Кровать прогибается у ног, когда Наруто медленно залезает на неё, Хината такая мелкая, что у него полно места для манёвров. Она продолжает следить за всеми звуками, что он издаёт, и всё время вздрагивает, словно он уже начал, но нет, они всё ещё на старте. Хьюга дёргается, когда он берёт её ступню в свою руку, та холодная и влажная, посылает стаю мурашек до самого её центра. Наруто проводит ногтями по коже вверх-вниз, по натяжению верёвок проверяя насколько Хината чувствительна к каждому прикосновению.

Узумаки сгибает её ноги в коленях, сам расставляет так, как ему нужно и устраивается между ними. Отсюда открывается прекрасный вид на её вздымающуюся грудь, раскрытые губы и влажную киску, давно готовую его принять. Такая власть в его руках, что глаза разбегаются. Но, её алый язычок, нервно облизывающий губы, помогает определиться. Он тянет руку к тумбочке, снова слышится звон стекла.

Хината вздрагивает, когда к её губам прикасается что-то очень холодное. Она проводит по этому кончиком языка, вкуса нет, запаха тоже, облизывает смелее, и когда от жара её дыхания, на губы падает первая капля, она понимает, что это всего лишь лёд.

Наруто воспользовался формой, с помощью которой, они делают замороженный фруктовый лёд, ему показалось, что такая форма будет максимально будоражащей, к тому же, то, что была возможность добавить палочку, очень помогло. Он позволяет Хината смочить пересохшие губы, дожидаясь, когда исчезнет иней и лёд весь станет слегка подтаянным. Она согревает его своим теплом, вытянутый цилиндр становится красиво-прозрачным. Наруто опускается с пухлых губ чуть ниже, на подбородок, и холодная капля резко катиться с него вниз, по шее, Хината снова дёргается, от того, что она не видит, все чувства обостряются, холод обращается в пламенный пожар.

- Ах, - верёвки натягиваются, она выгибается, то ли стараясь отдалиться, то ли приблизиться, когда лёд касается возбуждённых сосков, делая их болезненно твёрдыми. Наруто мгновенно чередует холод с теплом, покрывая её мягкую грудь требовательными поцелуями, проводит языком, собирая капельки талой воды. - М-м-м, - несмотря на то, что она едва себя контролирует из-за обрушившегося удовольствия, Хината помнит, что ей разрешены лишь стоны.

А, Наруто уже спускается ниже, обводит холодом пупок и впалый животик, поднимается к рёбрам, Хината извивается, но он действует быстрее, не давая возможности понять, с какой стороны опустится лёд, чтобы она не могла от него скрыться, не-то, чтобы у неё была такая возможность. Слишком чувствительно, и холодно уже до дрожи, Наруто видит, как девушка морщится от очередной порции, понимая, что пора. Каждый замёрзший участок её алебастровой кожи, он покрывает жаркими поцелуями, собирая языком влагу. Хината успокаивается, отдаваясь на волю этих ласк, и когда думает, что дальше будут только они, холод касается самого её естества, а зубы Наруто прикусывают сосок, пока свободная рука сжимает другую грудь. Слишком много, всё одновременно.

- Ах-а-а-а, - тело хочет уменьшить давление всего и сразу, пытается выбраться, но верёвки держат крепко, Хината не сразу понимает, что лишь ещё больше вязнет в каждом ощущении, давая Наруто возможность укусить сильнее, сжать сильнее, вставить холод намного глубже. Ей необходимо дотронуться до себя руками, чтобы понять, замерзает она или горит, но получается только снова стонать и крутиться, верёвка мягко впивается в кожу запястий. - У-м-м, ох-х-х.

- Хорошо, мне нравятся твои стоны, - довольный голос Наруто перекрывает очередной звон стекла. Хината надеяться, что это означает конец истязанию холодом, но теперь боится представить, что будет дальше, она не могла знать, что окажется настолько слабой. Внизу она такая мокрая, как никогда прежде, а ведь Наруто не сделал ничего особенного, самые простые прикосновения, он много раз касался её так, однако, разум весь в огне, ей нужно больше. - Знаю о чём ты думаешь, согласен, пора дать тебе больше.

- Угу, - Наруто усмехается, могло бы сойти за слово, если бы она не промычала его совсем невнятно. Ему нравится, что она так делает, но ещё больше то, что у Хинаты просто нет возможности сказать что-то внятное, он знает, что её тело сейчас принадлежит только ему, она больше не властна над ним.

- Раскинь ноги, - приказывает Узумаки, его руки слегка давят на её колени. Хината послушно опускает их, укладывая ножки на мягкое покрывало. - Шире, - ещё один приказ, который она с готовностью выполняет, раздвигая ноги в разные стороны, максимально далеко, но чтобы не испытывать дискомфорта. - Хорошо, - теперь она полностью открыта перед ним, приходится напомнить себе про план, чтобы не наброситься на её податливое тело.

Его пальцы будто наигрывают какую-то фортепьянную мелодию внизу её живота, но не спускаются ниже, лишь обещают. Хината пытается подтянуться выше, чтобы вынудить его прикоснуться к ней там, где это необходимо больше всего, но Узумаки быстро дёргает её за ноги вниз, разочарованно цокая языком. Кажется она снова нарвалась на неприятности. И, что именно принесёт с собой странный жужжащий звук, прорезавший тишину комнаты, Хинате остаётся только догадываться.

Наруто удобнее перехватывает сиреневый вибратор и осторожно касается им гладкого бугорка. Первое желание Хинаты рефлекторное, хочется сжать ноги и отделаться от новых, странных ощущений. Она сдержала порыв лишь благодаря тренировкам. Когда напротив тебя стоит человек и ты знаешь, что он планирует тебя ударить, тоже хочется сбежать, сжаться, но к ударам по лицу привыкаешь, привыкаешь не терять стойкость, когда больно. Сравнение так себе, ведь прикосновение чего-то вибрирующего, упругого, когда прислушаешься к своим ощущениям, становится более чем приятным.

Жужжание едва слышится за стонами Хинаты, когда Наруто водит вибратором по клитору, практически не применяя силу для нажатия, но девушка мечется по кровати, стараясь ухватиться руками хоть за что-то, чтобы сохранить контакт с реальностью. Её волосы, как он и представлял, разлетелись по подушке, несколько прядей упали поверх повязки, на лицо и грудь, как тонкие шрамы, делая её только прекраснее.

Всё её тело дрожит и вибрирует, это похоже на реакцию раздражения, когда невролог бьёт тебя молотком по коленке, сейчас её тело также отвечает на слабые касания, вздрагивая, сокращаясь. Жужжание неожиданно усиливается, как и сила вибрации, Наруто давит чуть сильнее, уделяя внимание не только клитору, но и розовым складочкам, уже готовым захватить в мягкий плен этого странного нарушителя.

- Ах, а-а-а, - получается громко, довольный Узумаки ухмыляется, она совсем близко, уже подходит к краю. Хината чувствует привычные волны, накатывающие, накрывающие с головой, что-то внутри распускается навстречу этому желанию освободиться. Вот-вот, уже скоро, она снова кричит, подстёгивая Наруто не останавливаться, пальцы на ногах сжимаются до боли. И…всё исчезает. Хината не успевает понять, что произошло, вот мгновение назад, она была готова оказаться на вершине блаженства, но резко стало тихо, исчезли вибрации, жужжание, осталось только ощущение покинутости.

Она знает, что Наруто рядом, слышит его дыхание, чувствует наклон матраса, прогнувшегося под его весом. Хината смотрит туда, где он может быть, в повязке сложно ориентироваться, тем более, что она столько вертелась, не уверена, что смотрит правильно. Хочет заговорить, но это против правил, хочет позвать, медленно двигает ногой, пока не натыкается на его ногу, не знает, полностью ли он обнажён, но чувствует голую кожу, горячую, такую родную. У неё остаётся только одно, и Хината использует эту стрелу, начиная требовательно хныкать, поглаживая какую-то часть его тела. Она подняла ступню выше и уже не уверена чего именно касается.

Он наслаждается её требовательностью, которая, как он и рассчитывал, звучит совсем жалко под аккомпанемент её разочарованных всхлипываний, переходящих практически в скулёж, умоляющий его продолжить, дать ей то, чего она так долго ждала. И, когда что-то знакомое касается её, Хината победно вскрикивает, теперь ожидая вибрации, но её нет. Наруто смотрит на её выражение лица, чтобы поймать момент, когда она всё поймёт. Он ещё не давит, но останавливает секс-игрушку рядом с жаждущим вторжение лоном, едва касаясь раскрытых влажных складочек. Вот он, этот трепетно приоткрытый рот, румянец на пухлых щёчках, странная ужимка сильного желания, и страха перед ним. Она знает, что будет дальше и чуть больше раздвигает ноги, показывая, что готова.

Наруто медленно погружает в неё вибратор, тихо радуясь, что он слишком узкий, чтобы доставить максимум удовольствия, он успел приучить её к совершенно другим ощущениям наполненности. Но она с готовностью принимает его в себя, зная, что в этот раз оргазм подступит раньше. Она уже такая мокрая и чувствительная, что пары медленных, убийственно медленных толчков хватает для знакомого ощущения оцепенения, словно тело желает застыть, чтобы потом броситься вперёд.

- О, у-м-м, - сделать это во второй раз, кажется ему жестоким, но таким и должно быть наказание. Снова оказаться в шаге от оргазма, но так и не получить его. Хината так шокирована и расстроена, что начинает остервенело тянуть верёвки в разные стороны, ей нужно, жизненно необходимо, освободиться, прикоснуться к себе, дать телу разрядку, пока мозг не перегорел.

- Так ты только сделаешь себе больно, - в его голосе удовольствие, а Хината почти забыла, что он здесь. Она пытается освободить не только руки, но и глаза, думает, что если он увидит мольбу во взгляде, то проявит милосердие. - Согласись, что я давно тебя предупреждал о наказании. И, видит ками, ты его заслужила. До тебя я порой чувствовал, что моё сердце в руинах, но ты, ты принесла в мою жизнь столько взлётов и падений, сколько никто бы не выдержал. С тобой я был счастлив, и несчастен, ты пугала меня и восхищала, заставляла смеяться и видела мои слёзы. Я наказываю тебя за то, что сделала меня по-настоящему живым, и я хочу, чтобы ты поняла, как это. Поверь, когда теперь я заставлю тебя кончать, ты увидишь небо в алмазах. Но прежде, - давление на руки исчезает, Наруто развязал верёвки, - придётся тебя отшлёпать.

Она чувствует себя невесомой, когда его сильные руки так легко переворачивают её тело на живот, он заставляет поджать колени кверху, Хината почти упирается носом в подушку, но Наруто натягивает концы верёвки, руки выгибаются назад, она стоит на плотно сжатых вместе, коленях, зависая в воздухе, поддерживаемая от падения только его руками.

Узумаки наматывает верёвку на своё запястье, контролирует, чтобы Хината не упала вперёд, мягко проводит рукой по её плечам, чтобы убедиться, что не вызывает дискомфорта таким сильным натяжением, но её мышцы готовы к таким нагрузкам, а гибкое тело способно принять любую форму.

Ладонь обжигает, оставляя едва заметный розовый след, когда с возбуждающим шлепком опускается на мягкую ягодицу. Хината вскрикивает, боль смешивается с удовольствием. Ей кажется, что ещё один шлепок и она кончит просто от того, в какой ситуации, и в какой позе находится. Но, Наруто берёт заботы о её оргазме на себя. Снова шлёпает её и резко входит, вгоняя, давно затвердевший, член до самого основания.

Их стоны сливаются в один, общий, протяжный. Чувство наполненности окрыляет Хинату, её тесные, пульсирующие стеночки сжимаются вокруг его достоинства, наконец-то, она госпожа, а он в её плену. Рука, сжимающая верёвку, дрожит, внутри её тела так приветственно тепло, Наруто чувствует, что готов кончить даже не начав. Мышцы напрягаются до предела, чтобы сохранить контроль, он подтягивает её к себе чуть сильнее, голова Хинаты приподнимается. Он шлёпает её снова, пока находится глубоко внутри, девушка чувствует каждый его сантиметр так ярко, от лёгкого удара, всё в теле трепещет, колышется. Его член ощущается слишком реально. Она протяжно стонет, неосознанно насаживаясь на него ещё глубже.

- Ар, - её движение выбивает из него весь воздух, он слишком близко, и слишком напряжён, чтобы контролировать ситуацию, поэтому отпускает себя, начиная медленно двигаться, позволяя себе и Хинате, чувствовать всё. Это охрененное трение, каждый участок кожи, каждую складочку, он выходит из неё практически целиком, чтобы снова загнать себя в самые глубины. Раз за разом. Неторопливо, едва держа себя в руках, сотрясаясь всем телом от подступающего оргазма. В поисках опоры, его рука выхватывает лёд, тающий всё это время в стакане на тумбочке, это охлаждает, возвращает немного контроля, но под давлением, цилиндр ломается пополам. Наруто оставляет себе кусочек поменьше, сжимая его в ладони так сильно, словно пытается из угля сделать алмаз. Лёд тает, вода просачивается сквозь пальцы, он смотрит на прекрасный изгиб спины Хинаты, и касается ледышкой каждого позвонка.

- А-А-А, - она такая разгорячённая, что уверенна, от этого от неё идёт пар. Контраст слишком резкий, слишком сильный, это почти больно, но его очередной толчок, более уверенный, напористый, компенсирует. Лёд застревает в изгибе её позвонков и катается туда-сюда в такт его толчкам. Наруто смотрит за ним, отвлекается, выигрывая ещё пару минут, ещё несколько грубых, чётких ударов в её податливую плоть. - Ещё, Наруто, пожалуйста. Только не…не…не останавливайся.

Как будто он смог бы, нет, только не теперь. Сейчас они пойдут до конца. Лёд стал лишь каплями воды, Наруто исхитряется так наклониться, чтобы слизать её со сладкой кожи брюнетки. Словно пить мёд, божественная сладость, она придаёт ему выносливости, и он вбивается в неё с новым азартом. Не обращая внимания на боль в коленях, верёвку, которая до синяков впилась в руку. Он слушает её рваное дыхание, смешанное со сладкими стонами, ищет особые нотки, которые скажут - она готова, она близко.

Это что-то особое, присущее только ей, ей одной. Какой-то удивлённый вздох, особый наклон головы, ни с чем не сравнимое напряжение в плечах. Он замедляется, проникает как можно глубже и остаётся там, долбясь в одну точку, теснее, наполняя её, и связывая себя с этим телом, с маленькой душой, обитающей в нём. Снова. Снова. Толчок. Толчок. Вершина уже близка. Толчок. Толчок. И единый крик удовольствия, отражающийся от деревянных стен, от вибрирующего между ними воздуха, от их влажных тел.

Наруто переворачивает её, удерживая за талию, Хината сама возвращает руки в нормальное положение. У неё нет сил, чтобы сказать, что всё хорошо, поэтому она с радостью позволяет Наруто снять с её запястий верёвки, размять плечи, откинуть назад, прилипшие ко всему телу, влажные волосы. Ему не за что извиняться, но он всё равно это делает. У неё нет сил, но когда его губы находят её, Хината делает над собой последнее усилие, чтобы ответить со всем жаром, на какой способна, чтобы показать, как ей было хорошо. От всего, что он с ней вытворял.

Узумаки подтягивает покрывало с её стороны, чтобы укрыть её разгорячённое, влажное тело. Прижимает к себе, кажется, намного теснее, чем, когда они занимаются сексом. Ему нравиться вот так обнимать её, держать в своих крепких руках, словно она хрупкий цветок, нуждающийся в защите, а он тот, кто может её защитить. Хината никогда не пыталась оспорить это его глупое желание, всякий раз, она позволяет себе казаться слабой, с радостью отдаётся его рукам, оберегающим её мирный сон.

***

Мацури прикладывает к себе бежевую футболку, на которой паттерн с японской мафией, во всяком случае, ей так кажется, там забавный мужичок с катаной и много суши, а ещё пулемёт и креветка-ниндзя. Ей так нравится, что она сразу оборачивается к подружкам, чтобы похвастаться находкой. Она и две её самые старинные подруги, Юката и Сари, шляются по блоШиному рынку в поисках новых находок. Мацури жаль, что Тамаки не смогла пойти, но заставлять её она не стала.

В этом проблема новых и старых друзей. С Юкатой и Сари они дружат с детства, но теперь ходят в разные старшие школы, а вот с Тамаки она познакомилась всего три года назад, но сошлась так быстро, что часто забывает, кто из девчонок ей кто. Поначалу, Мацури пыталась общаться с ними вместе, но быстро заметила, что подружки не принимают Тамаки, даже позволяют себе нелестно о ней высказываться. Если бы не столько лет дружбы, то Мацури просто послала бы их, это для неё никогда не было проблемой, тем более, что новая подруга была для неё идеальной. Жалко стало, что тут поделаешь. Поэтому пришлось подстроиться, она всякий раз приглашает Тамаки с ними, та отказывается и она проводит время со старыми подружками, вот как сейчас.

Улыбка быстро сходит на нет, когда Мацури видит две кислые физиономии, ещё бы, конечно они не способны оценить её находку. А, вот Тамаки бы оценила, думает она. И снова улыбается, так любит копаться в историях из прошлого, что забывает, в коком времени живёт. Быстро одевает новую футболку поверх той, в которой пришла, фотает себя на телефон и отправляет Тамаки. Ответ приходит мгновенно, в нём «круто», «офигенно» и «красотка» написаны большими, кричащими буквами и куча смайликов с сердечками, кошками и инопланетянином. К чему последний, не понятно, но от такого одобрения, Мацури больше не колеблясь, протягивает продавщице деньги и прячем обновку в сумку.

- Ты только глянь, что Пакура с собой сделала, - Юката поворачивает к подружкам экран своего телефона. Там фотография ещё одной девчонки, с которой они раньше общались, но теперь перестали. Та всегда была блондинкой, но теперь оставила светлыми только несколько прядей, а остальное покрасила в болотный цвет. Выглядит прикольно, думает Мацури, на такие вещи она редко обращает внимания, но вот её подружки, идеальные, высокие брюнетки с длинными волосами и карими глазами, всегда готовы осудить то, что им кажется странным.

- Ого, вот это страхолюдина, - поддерживает Сари. Она отбрасывает свои карамельные волосы назад, словно пытается показать, что вот такого цвета они и должны быть, все нормальные девчачьи волосы. Мацури не нравится, что появляется это чувство, но оно появляется, и вот она уже как-то пристыжённо теребит кончики своих коротких волос, в очередной раз убеждаясь, что те дурацкого, какого-то крысиного цвета. Рядом с Тамаки она никогда не чувствует себя уродливой, хотя охотно признаёт, что подружка симпатичнее. Она не знает, зачем доказывает сама себе, что Сари и Юката давно не милые соседские девчонки, что им давно не по пути, всё это понятно, но разве она не должна…постараться и сохранить их связь? - Согласись, - кидает Сари, смотря на Мацури, Сари всегда требуется, чтобы кто-то с ней соглашался. Девушка с короткой стрижкой, только мямлит не внятно и отворачивается, будто заметила что-то стоящее.

Юката и Сари ещё долго обсуждают всех девчонок, которых знают, неизменно находя в них недостатки, с которыми те неизвестно как живут, порой переходя на проходящих мимо людей. Мацури становится стыдно, когда они пренебрежительно отзываются о трёх взрослых женщинах, которые, как и они, явно подружки. Они прогуливаются, весело о чём-то болтая, рыжая, самая яркая и громкая из них, держит двух скоромных брюнеток под ручки. Мацури улыбается этой картине, разве не для этого заводят подруг? Чтобы спустя годы всё ещё быть вместе.

- Такое вызывающее поведение выглядит просто смешно в исполнении этих старух, - фыркает Сари, - согласись.

- Ещё бы, - закатывает глаза Юката, - кем они себя воображают? Героинями «Секса в большом городе»? - обе смеются над удачной шуткой, Мацури знает, что Юката постарается её запомнить и будет рассказывать при любом удачном случае. Сама она молчит, нарываться на конфликт тоже совсем не хочется. Сигналит её телефон. Сообщение от Тамаки. Мацури торопиться посмотреть что там. А, там странное фото двух парней. В парке. Девушка догадывается, что подруга снова караулит там глупого и совершенно слепого Инузуку, но, как видно, наткнулась она совершенно не на него. Мацури не может сдержать улыбки, когда смотрит на недовольное лицо Гаары. Он сидит на траве в позе лотоса, сложив руки на груди и явно прикладывает все силы, чтобы игнорировать сидящего напротив художника. А, тот лишь улыбается и продолжает рисовать довольно точный, если верить камере на телефоне Тамаки, портрет товарища. - Что там? - Мацури не успевает отреагировать, а Юката уже выхватывает смартфон из её рук.

Потянуться за ним - значит признать, что там что-то, чего она не хочет показывать, поэтому русоволосая просто закатывает глаза и уверенно говорит «ничего особенного», на деле она до зуда не хочет, чтобы эти двое видели фото Гаары. Надежда только на то, что они ничего не поймут. Слабая, но всё же.

- Это же тот парень, - вскрикивает Сари, тыкая пальцем в экран чужого телефона, - я его помню, он же набросился на другого парня, это в средней школе было, он тогда ему ногу сломал ещё. Согласись.

- Точно, - подхватывает Юката, - Гара, Гарра, как-то так, он натуральный псих, это было так страшно, меня самой там не было, но люди потом рассказывали. Крови было прям море, - она переводит свои тёмно-кофейные глаза на Мацури, - зачем тебе присылают фотографии этого демона-убийцы? - Юката сама хихикает над своим остроумием, подругу подмывает назвать его скорее скудоумием. - Только не говори нам, что запала на него, - с неприкрытым отвращением, громко говорит брюнетка. - Где твои мозги? Одно дело читать и фанатеть от всех этих старых убийц и преступников, но не от реального же.

- Я ничего такого и не говорю, - забирая свой телефон, отвечает Мацури. У неё много разных слов вертится на языке, неожиданно хочется защитить Гаару перед ними, но она ведь обещала себе не конфликтовать, друзей ведь нужно принимать такими, какие они есть. - Мы просто учимся вместе, только и всего, - она остро чувствует себя предательницей, хотя ничего такого не сделала, даже не соврала нигде.

- Это всё твоя глупая подружка значит, - уверенно говорит Сари, - навяливает тебе всякое отребье, тоже мне, а ведь у него вся семейка такая, сестра его ничем не лучше, так говорят, что и старший брат тот ещё псих. Знаешь, - Сари переходит на поучительный тон, - я бы призадумалась, стоит ли общаться с такой.

- Хах, - усмехается Мацури, она радуется, что вспоминает, как это, быть собой настоящей, и это так легко. - А, знаете, вы правы, мне давно пора серьёзно задуматься насчёт людей, с которыми я общаюсь. Есть у меня две подружки, которые натуральные сучки и мне явно с ними не по пути. Так, что, я отчаливаю, а вы можете и дальше поливать всех своим ядом. Мне уже всё равно, я старалась сохранить дружбу, которая у нас уже давно, но это же так глупо. Вот зачем вы мне сдались, если вы не знаете меня, вам плевать на мои вкусы и желания, - Мацури резко отступила от них на шаг, намереваясь отвернуться и бежать со всех ног, к настоящей подруге. - Такое бывает не только в любви, но и в дружбе, что не с первого раза выбираешь того, кого нужно.

Мацури всё же заставляет себя идти, а не бежать, чтобы не выглядеть слабой, она высоко вздёрнула голову, задрала нос до небес и гордо шествует через весь, кажущийся бесконечным рынок. Переходит на бег девушка только когда скрывается за углом. Она на ходу печатает Тамаки сообщение, чтобы подождала её в парке, наверняка делает уйму ошибок, а может вообще пишет ерунду, но когда приходит на место, подруга ещё там.

- Ой, ты чего, - Тамаки не ожидала, что подруга так резко бросится её обнимать, ещё больше она не ожидала, что её сильная, не побоявшаяся раскрыть члена «Якудза», подруга, начнёт заливать ей плечо слезами. - Эй, ну, всё, тише, что такое Мацури? - русоволосая только всхлипывает, подруга успокаивающе поглаживает её по спине. Она знает, что поступила правильно, но всё равно больно, эти узы казались важными, но теперь на их месте пустота, которую одна Тамаки не сможет занять вот так сразу. Это глупо, Мацури понимает, но остановиться не может, и подруга не пытается ей больше ничего говорить, просто стоит рядом, уверенная, что если повстречает обидчиков в тёмном переулке, то целыми они не уйдут.

- Из-из-из-ик-вини, - говорит Мацури, когда успокаивается. Глаза покраснели от слёз, она периодически икает и шмыгает носом, но наконец улыбается. Истерика прошла и то, что Тамаки рядом, грозит не таким уж одиноким будущим. - А-а, знаешь что? - брюнетка качает головой, всё ещё смахивая слёзы с красных щёк подруги. - Пойдём, погуляем, вдруг наткнёмся на Кибу, - Тамаки смеётся, но с радостью уводит подругу вглубь парка. Киба от неё никуда не денется, а вот этой плаксе сейчас нужно её плечо. Сама Мацури думает, что уже достаточно успокоилась, чтобы помочь брюнетке с охотой. А, одна её маленькая часть, даже будет не против поймать совсем другую дичь, ту, что сидит где-то на траве, а бледный художник рисует его портрет.

***

Наруто отрывает глаза от страницы, смотрит на неё поверх книги. Странная она, эта Хината Хьюга. Буквально только что, отдавалась ему с таким жаром и удовольствием, но вот сейчас, когда сидит по-турецки на полу, в его старых шортах и огромной толстовке на голое тело, забавно трогает пальцы на ногах, пока переписывает чей-то конспект, в ней сложно увидеть туже самую Хинату. От усердия она даже не замечает, что забавно приоткрыла рот, так что виден самый кончик языка. Она не-то чтобы кажется ему невинной, нет, просто слишком непосредственной и забавной, с такой Хинатой он готов угорать над нелепыми шутками, сейчас она больше часть их шайки, чем девушка, которую можно хотеть. А, он всё равно хочет. Это-то его и беспокоит.

- Отвлекаешь, - Хината наклоняется чуть ниже над журнальным столиком, чтобы разобрать корявый подчерк Кибы, перед глазами до сих пор стоит ошарашенное лицо Шикамару, кажется, она стала первой, кто взял конспекты у него. Ну, когда у тебя столько друзей…короче, она нахватала их у всех подряд, просто боялась кого-нибудь обидеть, а это конспект по литературе, так что тут она ему полностью доверяет. Хьюга поднимает глаза на блондина, который пялиться, отвлекая.

Они мило расположились в гостиной, её идея, здесь всё не так пропитано сексуальной атмосферой, как в их комнате. Наруто растянул своё длинное тело на диване, так чтобы свет из окон падал на страницы книги, которую он схватил с полки деда. А, Хината сидит у его ног, на мягком ковре перед крепким деревянным столиком, недостаточно низким, чтобы быть не удобным. Она разложила повсюду учебники и конспекты. Милая, даже слишком, домашняя идиллия. Хьюга даже могла бы быть полностью погружённой в то, что делает, если бы хитрые голубые глаза периодически не возникали над книгой и не пялились на неё. Хината отчётливо понимала, что бесит Узумаки вовсе не тем, что пытается так её отвлечь, или затянуть снова в какие-то свои сексуальные игрища, а тем, что просто смотрит. Так внимательно, ловит каждое её движение, и во взгляде одно только удовольствие от того, что она здесь, рядом, совсем близко. Он снова это делает, просто проверяет не исчезла ли она.

- Извини, - бурчит Наруто, утыкаясь в книгу, Хината даёт себе время на работу, быструю и плодотворную, пока он снова её не отвлёк. Узумаки небрежно закидывает руку за голову, придерживая страницы другой, упирая твёрдый переплёт себе в грудь. Поток его мыслей совершенно бесшумный, он полностью растворяется в тексте, позволяя чернильным словам заполнить голову. Старается сильно не шуметь, но Хьюга часто слышит его смех, и сама улыбается. Ему она не скажет, но быть с ним вот так, порой это лучше чем секс. При этой мысли она отвлекается от конспекта по химии, смотрит куда-то в стену, крутя ручку между пальцами, в голове проносятся картинки и ощущения. Ладно, тут она погорячилась, или это её жизнь такая жалкая, или в мире просто нет вещи, которая бы сравнилась с сексом, с Наруто Узумаки. - Хах, - блондин смеётся, а Хината краснеет, словно он смог прочитать ей мысли и поймал с поличным.

- Ч-кхм-что такое? - приходится прочистить горло, чтобы сказать это внятно, сердце сбилось с ритма. Хьюга уговаривает себя не пороть горячку, не умеет он читать мыли, а даже если бы и умел, что с того? Будто все её крики и стоны не достаточное доказательство того, как сильно она любит трахаться с ним. - Так что? - снова спрашивает она, когда голубые глаза сверкают озорным огоньком, но Наруто так и продолжает хранить молчание.

- Просто прочитал кое-что любопытное, - подозрительно улыбаясь, отвечает Узумаки.

- Что же?

- Так, - он намеренно теряет интерес к их разговору и глубоко зарывается в белых страницах. Хината закатывает глаза на его детское поведение. Она сидит достаточно близко, чтобы дотянуться до его голой ступни, приходится низко наклониться, но его визг и резко поджатые, в испуге от щекотки, ноги, того стоят. - Эй, руки прочь, - возмущается Наруто.

- Тогда просто расскажи, что тебя так развеселило, - требует Хината, снова угрожающе подбираясь пальчиками к его ступне, с такими ногами и этим маленьким диваном, он просто не может отползти далеко.

- Я думал, что ты занята своими конспектами и не хочешь отвлекаться, - использовать её слова против неё самой, как это в стиле Узумаки, но Хината от этого только задорно смеётся, конечно он добился того, чего хотел, она отвлеклась и снова сосредоточенна только на нём. Наверное, это тоже часть его маленького наказания.

- Я сдаюсь, - девушка садиться ровно, полностью разворачиваясь к нему, готовая слушать, - давай, ты снова в центре моего внимания. Только не заставляй умолять, знаешь, - она отпускает глаза, будто стесняется говорить, - сидеть вообще-то всё ещё некомфортно, - грубый приём, учитывая, как часто после секса он спрашивал всё ли у неё в порядке, но каждый получает то, что хочет, используя своё главное оружие. Наруто внимательно изучает её лицо, уверенным на все сто он быть не может, но чутьё говорит, что это уловка, будь это правдой, она бы сказала об этом тогда, когда он спрашивал. Не-то чтобы он жалел о том, что отшлёпал её, но это было чем-то сиюминутным, порывом, который вышел боком только ему. Он задумывал наказание, а теперь только и делает, что ищет возможность загладить вину.

- Ну, - начинает Наруто, - просто зацепился за одну фразу, - поясняет блондин показывая на страницу, - напомнило мне о нас, - Хината внимательно слушает, он видит, что ей доставляет удовольствие этот разговор. Ещё бы, Узумаки не отрицает своей любви к книгам, да ещё готов поделиться цитатой, прямо джек-пот. - Короче, слушай, - для такого торжественного момента, он даже садиться, небрежно складывает руки на колени, Хината оказывается совсем близко, и невзначай придвигается ближе, кладёт ладошки на его колено и укладывает сверху подбородок. Наруто усмехается, когда он закончит, она поймёт, что выбрала слишком провокационную позу. - «Они опьяняли друг друга феромонами, - его голос ровный, тягучий, ему понравились эти слова сразу, а вслух они звучат ещё лучше, - Их гениталии имели подходящие вид и форму, чтобы доставить обоим максимальное удовольствие. Их оргазмы были на удивление сильными и почти всегда одновременными». Как тебе?

- Вау, - Хината прыснула от смеха, больше от себя, от того, что ждала чего-то более…трогательного, но это ведь Узумаки, он не должен изменять себе, а иначе планета может сойти с орбиты. - И, правда на нас похоже, - Наруто запускает пальцы в её распущенные волосы, пытается представить кого-то на её месте, кто отреагировал бы так же, но не может. Это чувство распускается чем-то красивым в душе, пока не выпускает ядовитые шипы понимания, как сильно такое положение ограничивает его варианты на «счастливый конец», на встречу со второй половинкой. Разве он сможет найти ещё одну Хинату в этом холодном, огромном мире? - Ладно, - она весело хлопнула его по ноге, отодвигаясь, - чем быстрее я закончу намеченное на сегодня, тем быстрее ты сможешь проверить, правда ли это про нас.

Наруто снова перечитал эту часть в книге, прищурился, смотря на Хинату, её слова были похожи на…предложение потрахаться позже? Нет, ну, он всегда готов, просто почему-то решил, что сегодня ему уже ничего не обломиться. Да, ладно, кого он пытается обмануть, разумеется рассчитывал, о, ещё как, и прямо сейчас ему кажется, что есть вещи, которые лучше не откладывать, а делать под настроение.

Вот поэтому он уже на полу, уже рядом, прижимается к ней своим твёрдым намерением, чтобы не возникло сомнений о его серьёзности. Уже запустил свои руки под толстовку, наслаждаясь голой кожей, чёрт, как же чудесно, когда так мало преград.

- Подожди, - упирается Хината, стараясь мыслить рационально, что очень сложно, когда одна его рука забралась под кофту, сминая чувствительную грудь, а вторая уже залезла в шорты, и кто её дёрнул не надевать белья, вообще, - мы же, ах, договорились, На-а-а-руто, мои конспекты, - Хината тянет руку к бумагам, а может к столу, чтобы опереться на него.

Узумаки понимает её жест так, как ему удобнее и резко спихивает всё вещи со столика, переворачивает Хинату к себе лицом и крепко ухватив за талию, усаживает на прочную деревянную конструкцию. Вот чем хорош этот дом, тут всё крепкое и всё предназначено для секса. Блондин ловко стягивает с неё шорты, они даже не сопротивляются, слишком ей большие и легко, даже слишком охотно, сползают по стройным ножкам. Она ещё пытается не позволить ему снять с себя толстовку, но Наруто легко поднимает ту до самой шеи, открывая своему взгляду всё, что нужно. Тянет её тело на себя, припадая к твёрдым соскам, крутит языком, то всасывая, то прикусывая. Её ручки так вяло сопротивляются, что даже смешно.

Хината сдаётся слишком быстро и понимает это, и вот толстовка уже на полу, а она растянулась, вся обнажённая, на столике, где только что лежали тетради и учебники. Узумаки достаёт презерватив из заднего кармана домашних брюк, умудряясь придерживать её руки вытянутыми над головой и растягивать латекс по своей длине, не так уж сложно, особенно когда стоит так, что больно становится.

- Ты готовился, - возмущается Хината, когда видит эту картину, - ты знал, что этим закончится, - она дуется, что Узумаки не собирался дать ей время на учёбу, иначе не взял бы с собой резинку. Наруто смеётся, нависая над ней и разводя напряжённые ноги, он давно отпустил её руки, но Хината послушно вцепилась в край стола и кажется даже не понимает этого, её соски так призывно набухли, что он не может отказать себе в удовольствии снова попробовать их на вкус.

- Детка, - шепчет он, придавливая хрупкое тело в шершавому дереву, он входит в неё мучительно медленно, заставляя чувствовать каждый миллиметр, каждую венку, Хината задыхается от тяжесть его тела и от ощущения наполненности, - посмотри на себя, ты была такая голая под этим тонким слоем одежды, - он всё ещё не вошёл полностью, вынуждая Хинату извиваться, чтобы самой толкнуться к нему навстречу, но Наруто откуда-то взял силы, придавил так крепко, что она не может этого сделать, - так кто же их нас готовился?

- Ах, - он толкается быстро, жёстко, растягивая тугие стеночки, которые только рады этому дикому вторжению. Хината шипит, когда тело резко двигается вперёд, а шершавое дерево царапает нежную кожу спины. Руки опускаются на пол, пальцы погружаются в мягкий ворс, она видит их перевёрнутое отражение в чёрном экране телевизора. Наруто напоминает ей дикого хищника, он словно зажал её, свою маленькую жертву, в тисках своих рук, он ловит её размытый взгляд, мелькает его белозубая улыбка. Блондин склоняется ниже, чётко вырисовывается рельеф его напряжённых плеч, и он ускоряет темп. Входить в неё, быть внутри неё, так чертовски приятно, киска Хинаты такая же, как её хозяйка, кажется такой узкой и не приветливой, кажется, что вторгнуться в неё не выйдет и она старается усложнить эту задачу, но стоит ему сломать сопротивление, как она затягивает его, хватается за его член так крепко, что кажется уже никогда не выпустит.

- Чёрт, - рычит Наруто, отчаянно стараясь поймать языком резко скачущую, в такт его толчкам, грудь. Он быстро сдаётся, цепляясь за округлую мягкость грубыми руками, его смуглая кожа на её молочно-белой, этот вид будоражит, словно он и правда варвар, а она его невинная жертва, - трахать тебя так приятно, Хината, - она стонет в ответ, соглашаясь. Их синхронность подстёгивает его ускорить темп, в точке, где их тела тесно склеиваются, разгорается пожар, растекаясь по всему телу. Наруто готов воспарить к облакам. - Я уже близко, чёрт, - она снова стонет, блондин не знает, как у него получается распознать утвердительность в этих первобытных звуках. - Давай, я хочу это видеть, - отражение пропадает, Хината упирается взглядом в настоящего Наруто, когда он поднимает её тело, вынуждая прижаться теснее и смотреть в глаза. Время сужается, а что-то внутри неё растягивается, и накрывает оргазм, вызывая сотрясение во всём теле. Хината цепляется за его плечи, погружая ногти в плоть, чтобы остаться с ним, показать ему всё, что он хочет увидеть и самой утонуть в голубых глазах, сейчас похожих на волнующийся океан. - Ты бесподобна, Хината, - у парня вид человека, готового сказать то, что нельзя говорить после охрененно крутого секса, поэтому она сильнее впивается в него ногтями, под ними проступает вязкая влага, и целует его. Она врывается в его рот своим языком, подражая его движениям внутри неё, девушка знает, что и сама выглядит точно также, поэтому затыкает себя и его. Это игра, и нужно играть по правилам.

***

Хината стянула с себя тяжеленный рюкзак, уселась на пол и принялась медленно стягивать с себя обувь. В доме царила тишина, но угадывалось, что он не пустой, в нём ощущалось чьё-то неслышное дыхание, биение пульса. Она уже забыла, когда с таким удовольствием переступала порог дома. Лямки сумки впились в ладони, но Хьюга терпеливо тащила её через весь коридор.

- Ты поздно, - раздался голос Хиаши. Он сидел на диване в гостиной, в очках для чтения и в домашнем кимоно, в руках книга в тёмно-бардовой твёрдой обложке с золотым тиснением. Одна из тех, которые он держит в своём кабинете. Хината никогда не видела его таким, будто Хиаши тоже стало комфортно в собственном доме.

- Да, - ответила брюнетка, скривившись от своего нелепого ответа, - занималась, - в качестве доказательств, она показывает на объёмный рюкзак. - Не хочу сильно отстать, - отец кивает, как ей кажется, удовлетворённый таким ответом. - Кхм, а ты сегодня наоборот, рано.

- Я наконец разобрался, как действуют «рабочие часы», - Хиаши произносит это своим обычным, серьёзным тоном, Хината смешно хлопает глазами, когда понимает, что её отец…пошутил. - Лучше поздно, чем никогда, как считаешь?

- Ага, - она от шока даже забывает произносить слова правильно, но Хиаши её не поправляет. Для него оказалось неожиданным открытие, что он отец двух дочерей, при чём, двух взрослых дочерей. Слова Нацу, брошенные в гневе, заставляют присмотреться к Хинате внимательнее, так, как он никогда на неё не смотрел. Вот она, стоит в своей неприемлемой кофте с ужасным рисунком, но всё это не вызывает у Хиаши настоящих опасений. Оказалось, что у неё столько хороший, приличный ребят в друзьях, учителя ею довольны. Хината неожиданно оказывается идеальной дочерью, для любого отца, поэтому Хиаши так сложно решиться начать неудобный разговор о тех вещах, которые он узнал.

Строгий отец, с традиционными взглядами на воспитание, требует призвать её к ответу, где она была, с кем была, у кого провела целые выходные. Строгий отец не может признать, что его дочь уже взрослая, и выросла без должного внимания с его стороны, это позволяет виноватому отцу, сдерживать дикие порывы, которые всё испортят. А, мир только-только начинает устанавливаться.

У Хинаты ещё не было достаточно времени на то, чтобы обдумать сказанное Ханаби, о том, что Нацу таки её сдала. Но, что она может сделать, если Хиаши к этому вопросу не возвращается? Она не дура, понимает, что это было бы слишком хорошо, если бы она вышла сухой из воды, вот только из всей этой мокрой истории с парнями, никто бы не вышел сухим.

- Не перенапрягайся слишком сильно, - он вырывает её из раздумий, и Хината тут же краснеет, ничего не может с собой поделать, думая о том, как они с Наруто «перенапрягались» весь вечер. Конечно, он не может этого знать, и говорит о другом, но стыду плевать на то, что ты там можешь себе доказать. Хината уповает на приглушённый свет от торшера, который светит в основном на самого Хиаши.

- К-конечно, отец, - удаётся произнести ей. Отец спокойно кивает, стараясь сохранить выражение лица дружелюбным, и опускает глаза в книгу. Хината выдыхает, кажется пронесло, взваливает рюкзак на плечи, чтобы легче было его тащить. Но, прежде чем уйти, она всё же бросает взгляд на золотое тиснение. И, начинает улыбаться, как дурочка, на обложке, витиеватым шрифтом, выведено одно слово - «Дракула». Чем чёрт не шутит, может всё лучшее в ней от него.

***

- Что у тебя там? - Мей так сильно хлопает крышкой ноутбука, что все присутствующие замирают в ожидании, когда тот развалиться на части. Но, хреновина оказывается крепче, чем ожидаешь от подобной вещи. Кушина вопросительно выгибает бровь, ей не понятна такая реакция подруги на простой вопрос.

- Ничего, - нервно смеясь, отвечает Мей, - это так, по работе, - говорит женщина, нервно постукивая по крышке длинными ногтями с дорогим маникюром. Ну, да, не хочет она рассказывать подруге о некоторых постыдных вещах, что ж теперь.

- Если там работа, - уперев руки в боки, с подозрением спрашивает Кушина, - почему ты ведешь себя так, словно я тебя за просмотром порно застукала?

- Что? - с нервной усмешкой спрашивает Теруми. - Порно? Пфф, что? Ха-ха, какое ещё порно, ты о чём? Забавно, - она толкает Наруто, пытающегося затолкать в себя как можно больше калорий, - скажи, да? - блондин вообще их не слушал, так что и сказать ему нечего.

- Я же шутила, Мей, но если там и правда порно, то в этом нет ничего странного, - пожимает плечами рыжая Узумаки, - если у Минато много работы, а мне совсем припрёт, так я тоже люблю глянуть что-нибудь, хм, вдохновляющее.

- Арх, да я же ем, мам, - Наруто совсем не кстати вылез из своего непроницаемого кокона и решил прислушаться к разговору подружек.

- Вот и ешь дальше, нечего уши греть, - мать слегка заехала ему полотенцем по голове, - и, вообще, может поделишься с нами, где это ты сам был так долго? - вот сколько нужно набить шишек, чтобы жизнь его хоть чему-то научила?

- Ходил в оранжерею, - отвечает Наруто, начинать всегда лучше в той части, которая правда, тогда и продолжение кажется более правдоподобным, - а, потом занимался, с ребятами, в библиотеке, - и, перевести тему, пока не поздно, - это не важно, ты не забыла, что Мей что-то скрывает? - Кушина уже открыла рот, чтобы высказать детёнышу за его брехню про библиотеку, но притихшая Теруми была объектом любопытнее, чем похотливый сын, если что, это будет вина Минато, говорить о пестиках и тычинках с Наруто, должен был он.

- Извини подруга, но он прав, - разводя руки в стороны, признаёт Узумаки, - так что? Твоё это порно какое-то совсем извращенское?

- Всем привет, вау, - замирает на пороге кухни Минато, - это я удачно зашёл.

- Заканчивайте, - вскакивая с места, кричит Мей, злобно раздувая ноздри и краснея от едва сдерживаемого гнева. - Никакого порно я не смотрела, а если бы смотрела, то, понятное дело, поделилась бы с тобой. Сказала же. Это. По. Работе. Всё, точка, - нельзя сказать, что Теруми соврала, скорее сказала полуправду, это и правда было связанно с работой. Как же ещё назвать то, что она изучала файлы сотрудников. Просто не всех, а конкретных, вообще-то всего одного, но зато очень тщательно. И, вовсе не потому, что он чем-то там её зацепил, а как раз наоборот. Потому что он теперь официально её злейший враг и она не позволит этому, этому…не позволит, ему победить.

- Ты должна признать, мам, - Наруто положил тарелку в раковину, а теперь мягко коснулся плеча матери, произнося это со всей возможной осторожностью и заботой, - она просто рехнулась. Этого и следовало ожидать, - почти смог, но заржал, когда попытался изобразить сочувствие.

- Я считаю, дорогой, как обеспокоенная родительница, - с язвительной улыбкой, заявила Кушина мужу, который уже собирался позволить себе насладиться поздним ужином после дополнительной работы в центре подготовки к колледжу, - что нашим детям необходим урок сексуального воспитания, а то они совсем от рук отбиваются, - у Наруто сердце в пятки ушло, он был уверен, что если сейчас заглянет в зеркало, то увидит, что поседел.

- Пап, - предостерегающе протянул Узумаки, пока другая Узумаки ликовала.

- А, что, идея-то не плохая, - Наруто со всей дури шлёпнул себя рукой по лицу, если в школе узнают, что это его вина, то очень скоро, его лицо появится на пакетах с молоком. Так сколько же нужно жизни набивать тебе шишек, чтобы ты перестал злить свою мать?

- Я непроходимый идиот.

***

Иммунитет к всеобщему волнению, кажется, был только у Хинаты и Наруто. Нулевой пациент - он же Чоджи, заразил своей нарастающей паникой всю шайку, да так сильно, что Хината даже смогла обойти Шикамару на уроке математики. Школьный автобус привёз весь класс 3-С на набережную, чтобы смотреть на океан. Минато-сенсей что-то рассказывал про символичность стихии в жизни каждого человека, и Хьюга пыталась ловить каждое его слово, но теперь рядом маячила ещё Ино, которая была разносчицей другой разновидности этого предсексового мандража.

- Я пытаюсь созерцать неукротимую стихию, символизирующую вещи, которые происходят в наших жизнях, хотим мы того, или нет, - не выдержала Хината, когда Яманака снова оказалась поблизости и что-то шептала, сквозь шум волн было не слышно что именно, но настроение угадывалось, тем более, что наступила «та самая» пятница. - А, ты всего лишь позволишь парню трахнуть тебя, не велика важность. Сомневаешься? Ну, так просто не делай и заканчивай с этим цирком, а не сомневаешься - член тебе в руки.

- Прости, Хината, ты что-то сказала? - ещё как сказала, а теперь ещё и покраснела.

- Нет-нет, Минато-сенсей, я просто говорю себе, что…не берите в голову, - отмахнулась она с нервной улыбкой. Намиказе снисходительно улыбнулся в ответ. - Видишь до чего ты меня чуть не довела? - зашипела Хината в сторону Ино, которая так и сидела рядом, прижимая к себе трясущиеся колени. Хьюга пыталась не проникнуться этой картиной всегда сильной и уверенной в себе блондинки, которая понятия не имеет, как поступить. Брюнетка с радостью сказала бы ей, что она совершает ошибку, поэтому так нервничает, что она должна начать встречаться с Саем, который станет у неё первым, когда она будет полностью к этому готова. Но, такие советы, в такой ситуации под запретом. Она может только быть другом, не больше и не меньше. Поэтому Хината взяла её за руку, сильно сжимая, надеясь, что этот жест скажет всё, что необходимо.

Наруто отвернулся от девчонок и перевёл взгляд обратно на Чоджи, блондина распирала странная гордость за друга, сегодня он станет мужчиной, вот только, кажется, что этому факту радуется один только Узумаки.

- Да всё будет путём, не парься так, - крепко сжимая плечи здоровяка, уверенно заявил блондин, - понятное дело, что ей не понравится, а ты продержишься всего тридцать секунд, но главное, что у тебя есть время перед сексом - это твоё всё, доставишь ей удовольствие и всё будет прощено и забыто. С остальным разберётесь потом, с практикой.

- Круто ты всё разрулил, - устало заметил Шикамару, провожая взглядом бегущего Чоджи, парень едва успел добраться до урны, прежде чем его вывернуло наизнанку. - Как это всё проблематично, - Нара снова закрыл глаза и прислушался к шуму ветра, разгоняющего волны. Гений распустил свои фривольные мысли, размышляя, что у него такой проблемы не возникнет, ведь очевидно, что его блондинка давно не девочка. Шикамару даже не понял, как допустил подобную мысль, откуда она такая взялась, и почему его разум убеждён, что всё так и будет. Темари была ему никем, просто девчонкой, которую он бесит, а ещё девчонкой, у которой есть парень. Вот с ним-то она и познаёт азы сексуальной науки, каким тут боком Шикамару? Никаким. Он настроился выбросить блондинку из головы, но мысли про неё были такими ярким и приятными, чёрт возьми, даже лучше, чем то облако в форме шахматного коня, которое он видел на прошлой неделе. Опасные, очень опасные порывы гений ощущал внутри себя, он не видел себя каким-то благородным героем, или типа того, но за чёртовой но Собаку был готов примчаться на коне, топча всех кто считает себя претендентом на неё. - Полный бред.

- Ладно тебе, смотри, он уже перестал блевать, - с наигранной весёлостью, объявил Наруто. Все парни посмотрели в сторону здоровяка, он показал им знак, что всё «ок», но тут же снова склонился над урной. Хорошо, что было слишком рано для наплыва желающих посмотреть на океан в такое время. - Я тут не при чём.

- Это вообще нормально? - устало опускаясь на бетонный парапет набережной, спросила Хината. Ино удалилась дальше страдать в одиночестве, а Шикамару решил проверить, как там Чоджи.

- Что именно? - уточнил Наруто, вытягиваясь на прогретом солнцем камне и укладывая голову девушке на колени. Хината не смогла отказать себе в удовольствии запустить пальцы в его отливающие золотом, волосы. Блондин мурлыкал, как довольный кот, наслаждаясь нежными касаниями. Они были последи неуправляемой подростковой драмы, под аккомпанемент бушующей стихии, но Наруто был уверен, что среди любых штормов, там, где рядом будет Хината, в его мире будет штиль.

- То, что мы так сильно втянуты в сексуальную жизнь наших друзей? - уточнила Хината, которой и мысль-то эта казалась дикой, а уж когда высказалась вслух, стало как-то совсем уж паршиво. Узумаки рассмеялся.

- До твоего появления, Хьюга, - всё ещё смеясь, ответил блондин, - я ничерта не знал о сексуальной жизни своих друзей, чтобы это ни была, а сделала это ты.

- Значит, если я уйду, то всё вернётся на круги своя?

- Какая же ты наивная, если ты уйдёшь - они все последуют за тобой.

- Ладно, - она касается его губ, от того, что они так близко к воде, они солоноватые на вкус, а на её собственных ягодный блеск, которым её вынудила воспользоваться Ино, теперь Хината знает, чем чревато застревать в женском туалете со знакомыми, - это звучит слишком потрясающе, чтобы я могла правдоподобно пожаловаться.

- Мы тоже должны что-то такое замутить, - говорит Киба. Он и Шино взялись будто из ниоткуда, сели рядом с Хинатой, с той стороны, где не развалился Узумаки. Шикамару приполз, он опасался, что его тоже стошнит, если он задержится рядом с Чоджи ещё хоть на минуту. Откуда взялись Гаара и Сай, Хината не видела, в какой-то момент, они все просто…оказались рядом. Пришли, подумала Хьюга, за мной. - Как вы на это смотрите?

- Что замутить? - уточняет Наруто. - Оргию? - он смеётся своей остроумной шутке.

- Ага, да, точно, я решил предложить вам именно это, мне ведь так хочется поучаствовать в оргии, где одни члены, - презрительно фыркает Инузука, с завистью смотря, как Хината гладит заносчивого блондина по голове. Он опускает голову на плечо подруги, она улыбается его милоте и поглаживает растрёпанную шевелюру друга, свободной рукой.

- Что ещё я должен был подумать, если половина наших друзей решила устроить сегодня секс-марафон, а ты предлагаешь замутить что-то такое же, - парирует Наруто. Он открывает глаза, чтобы насладиться видом поверженного, его логикой и сообразительностью, Кибы, но всё что видит - как его девушка изменяет ему с волосами другого парня. - Хэй, - возмущается Узумаки, - заведи себе свою девушку, приблудный, - он тянется длиннющей рукой, чтобы врезать Инузуке по лицу, стараясь не задеть Хинату.

- Заканчивайте, - прикрикивает на них Хьюга. Под её строгим взглядом, они успокаиваются, Наруто думает, что после вчерашнего, может поделиться ею, в таких мелочах. - Вообще-то, звучит заманчиво, - обдумав предложение Кибы, говорит Хината. - Сегодня во «Всякой всячине» будут крутить что-нибудь комедийное. Давайте сходим? А, потом поедим где-нибудь. И, самое главное, проведём этот день одетыми.

Протестов не последовало.

- Здорово, - обрадовалась Хината, за неделю отсутствия она поняла, что узы сами по себе не могут существовать, их всё время нужно поддерживать, а ещё она просто давно никуда не ходила со своими парнями. - Заберёте нас с Кибой у школы?

На том и порешили. И, пока кто-то готовился к событиям, которые могут изменить жизнь, обновлённая шайка собиралась как следует развлечься.

- «Запомните этот день, воины, как будут его помнить во все времена!», - сказал своё слово Шино.
***

Она поднесла руку к звонку и застыла, не потому что засомневалась, а потому, что не могла поверить, что это наконец происходит. За дверью её ждёт Чоджи, парень, которого она любит до такой степени, что даже страшно, и они собираются сделать ещё один шаг навстречу своим обещаниям всегда быть вместе.

Каруи оправила короткую белую юбку, поправила на плечах блузку в цвет шкуры леопарда, без рукавов, дыхнула в ладушку, чтобы убедиться, что запах мяты ещё сохранился, и только после этого позвонила.

Первой мыслью Чоджи было - не открывай. А, что? Если она решит, что его нет дома, то просто уйдёт и всё будет хорошо. Голос, очень похожий, своим грубым тембром, на Наруто, закричал в его голове, что это правда, всё будет хорошо, она уйдёт, от него, навсегда. Это и правда решит множество проблем здоровяка. Не надо будет никого обнимать, целовать, помнить дату знакомства, или чем она пахла, когда они впервые поцеловались. Не придётся слушать чьи-то глупые истории, не для кого будет покупать солёный поп корн в кинотеатре, где никто не будет поднимать подлокотник, чтобы было удобнее обниматься. Хорошая, одинокая жизнь без лучшей девушки в мире. Тело решило всё за него.

- Привет, - он держится за дверь, чтобы не рухнуть от волнения, но глаз не отводит, её тёмная кожа сверкает, а жёлто-карие, с волнующим душу, разрезом, глаза будто заволокло дымкой. Чоджи умирает от её близости, и возрождается, когда понимает, что такая, как она, хочет такого, как он.

- Я пройду? - всё же её смешок выходит нервозным, но это не идёт нив какое сравнение с тем, как неуклюже Чоджи отступает от двери, чтобы пропустить её в квартиру. Каруи давно решила, что действовать придётся стремительно и беспощадно, а ещё уже с порога, поэтому поворачивается к парню спиной и медленно наклоняется, чтобы расстегнуть босоножки на высокой танкетке. Взгляд здоровяка упирается в белую ткань, натянувшуюся на идеальной округлой попке, «действуй», приказывает его внутренний Узумаки, и Чоджи подходит ближе.

Его рука подрагивает, когда он позволяет себе распустить руки. Ткань юбки мягкая, но не идёт ни в какое сравнение с кожей Каруи. Девушка резко выпрямляется, оказываясь в кольце крупных, горячих мужских рук, он сжимает одну внизу, её зад идеально помещается в его ладони, а второй бездумно водит по голой коже плеча. Каури улыбается, но парень этого не видит, зарываясь носом в её шею. Она пахнет маслами и на вкус, как восточные пряности, Чоджи, кажется, только сейчас начинает осознавать, как сильно, и как давно он её хотел.

Перед дверью в свою комнату, куда он буквально приволок свою девушку, здоровяк накрывает ей глаза, Каруи оказывается атакованной ароматом ванили и моря цветов, среди которого сложно выделить что-то знакомое. Он придирчиво осматривает всё, что успел сделать, выглядит идеально, поэтому убирает пальцы, которые она всё это время щекотала хлопающими ресницами.

- О, Чоджи, - она поражена. Вся комната погружена в полумрак, тёмные, тяжёлые шторы наглухо задвинуты, свет идёт лишь от подрагивающих огоньков на тусклой гирлянде, которую он обмотал вокруг изголовья кровати. Мягкий жёлтый свет падает на красные простыни (мать была, мягко говоря, в шоке, когда он попросил такие, вместо привычных, с рисунками еды), обсыпанные белыми лепестками цветов, розы были не по карману, поэтому он оборвал лепестки у белых камелий, которые выращивает самая противная соседка Каруи.

- Белая камелия означает ожидание, - прошептал он ей, пытаясь вложить в голос все свои извинения за то, что заставил так долго ждать пока решиться. Девушка целует его, прижимая ближе за широки плечи, его тело всегда казалось ей таким огромным и сильным, по сравнению со своим собственным, находиться в его руках так безопасно и приятно. Кубики на прессе? Умоляю, они недолговечны, но пока есть в его глазах это слепое обожание, пока есть сила в этих крепких руках, на которых он может хоть весь день её носить, никогда не иссякнет и их любовь. - Мы, наверное, должны, - говорит Чоджи между поцелуями, которые Каруи уже не может контролировать, - должны, ну…

- Раздеться, - заканчивает за него девушка. И, неожиданно понимает, что они действительно увидят друг друга голыми. Она мыслила до этого чем-то абстрактным, собиралась заняться любовью со своим парнем и представляла это, как красивую нарезку из романтических комедий, без технической стороны.

Они не сговариваясь расположились по разные стороны кровати и отвернулись друг от друга. Чоджи так нервничал, что остался в одних трусах за считаные секунды. Он дал себе разрешение глянуть одним глазом и медленно повернул голову. Каруи стянула юбку, наклонившись только слегка и перешагнула через неё, белые стринги не оставляли ему никакого пространства для фантазии, но парня куда больше волновали её тонкие пальцы, зацепившиеся за края блузки, проводящие по телу. Она поймала его за подглядыванием, когда обернулась.

И, вот они стоят, в одном белье, смотрят друг на друга, ситуация странная, почти, как на пляже, только песка и людей значительно меньше, а ещё у них, кажется, будет секс.

- Давай ляжем, или как? - Чоджи неуверенно показывает на кровать, закрадывается пугающая мысль, что Каруи может захотеть чего-то особенного, ведь сексом можно заниматься не только в кровати, но она успокаивает его кивком головы и забирается под тонкое покрывало. Парень ложиться рядом. Их локти соприкасаются, а в остальном, они стараюсь даже не дышать в сторону друг друга.

- Наверное, стоит раздеться целиком, как думаешь? - прерывает молчание Каруи, которая вроде как собиралась быть режиссёром всего процесса. Чоджи соглашается, но ничего не делает, девушка озадаченно выгибает тонкую бровь.

- Извини, просто на тебе вещей больше, - она закатывает глаза, но прячется под одеялом с головой, а когда выныривает обратно, отбрасывает на пол белый лифчик.

- Одновременно? - предлагает девушка. Они запускают руки под покрывало, стараясь думать о том, что рядом скоро окажется полностью голый любимый человек, а не о том, как нелепо они сейчас выглядят. Каруи оказывается более гибкой, поэтому легко стягивает с себя трусики, а вот Чоджи уже пыхтит, помогая себе ногами, пока дурацкие семейники не оказываются на щиколотках, откуда он спокойно их стряхивает на пол. - У тебя есть? - она не позволяет слову повиснуть в конце предложения, так что Акимичи не сразу понимает о чём речь, но внутренний Узумаки подсказывает про безопасность.

- А, да, - он открывает тумбочку и выуживает оттуда синий квадратик. Знала бы она чего ему стоило бросить пачку презервативов в свою тележку, набитую пачками с чипсами, так он надеялся, что продавщица не заметит. Её грозный взгляд из-под очков до сих пор бросает в жар смущения.

- Наденешь? - спрашивает Каруи, когда Чоджи всё ещё сжимает презерватив в руках и ничего не предпринимает. Он снова кивает и призывает на помощь не только внутреннего Узумаки, но и всех остальных. Да, ему понадобились долгие, утомительные часы совместных тренингов, чтобы разобраться, как это работает. И, это всё равно не подготовило Чоджи должным образом.

Он разорвал упаковку, безопасно, как советовала улыбчивая девушка в видео. Проверил правильную сторону, но теперь жалел, что в комнате такой приглушённый свет, уверенности в нём совсем не было. Чоджи улыбнулся ожидающей, когда он закончит Каруи, её нетерпение вызвало лёгкое негодование, посмотрел бы он на неё, если бы она сейчас запихивала в себя презерватив для женщин.

- Это не так просто, как кажется, - пожаловался парень, приподнимая покрывало, пока зажимал кончик латексной защиты. - Э-м-м, - возникла новая проблема, о которой он забыл, да, он был определённо возбуждён от близости голой девушки и его чисто мужская часть, которая жила только для того, чтобы когда-нибудь заняться сексом, этого очень желала, но, так сказать, пока в недостаточной степени. - Я должен, - он неуверенно махнул головой на свой привставший пенис и покраснел так, словно уже три часа к ряду нагружал себя физически.

- Потрогать себя? - спросила Каруи, уточняя. Он кивнул. - Ладно, не стесняйся, - очевидная, более чем, перспектива расставания со своей невинностью, сделала девушку как слишком к ней привязанной, поэтому она даже не вспомнила, что в фильмах, в таких случаях, развратные красотки сами помогают своим партнёрам. А, Чоджи о таком даже не помышлял, имея довольно аскетичные представления о том, что приемлемо, а что нет, делать с девушкой, которую любишь.

Конечно, он уже занимался этим раньше, но не на людях же, Чоджи отвернулся, пытаясь представить, что Каруи здесь нет, её присутствие, вопреки всяко логики, лишь смущало и отвлекало, совсем не возбуждая, а как-то даже наоборот. Но, стоило ему отвлечься и вспомнить свои обычные фишки, как дело пошло, и когда всё было в надлежащем виде, Акимичи попытался, слегка приподняв покрывало, чтобы хватало света, растянуть резинку вдоль крепко стоящего члена.

Когда ему уже показалось, что дело пошло, парень опустил одеяло и стал помогать себе второй рукой, Каруи честно ждала, но вдруг выражение лица у него стало слишком виноватым, как бы он не пытался это скрыть.

- Что опять? - пожаловалась девушка, она была уверенна, что сама-то уже готова, её возбуждало само ожидание секса, без какой-либо конкретики.

- Кажется, - отводя взгляд и нервно что-то ища под одеялом, начал Чоджи, - я его потерял.

- О, ками, ну, так просто возьми другой, милый, ничего страшного, - сохраняя спокойствие, ответила Каруи. Здоровяк снова вытащил из ящика синий квадратик, повторил всё, что следовало, убедился, что стоит у него будь здоров (теперь он подозревал, что это реакция на страх, а не на возбуждение, но главное ведь результат) и на этот раз, удачно раскатал по длине латексный кружочек, прозрачный, но на два тона темнее его собственной кожи. Выглядело несколько чужеродно, то, что его пенис стал одного цвета с кожей его девушки. - Всё? - если бы не голос Каруи, Чоджи мог ещё долго рассуждать о разных, совершенно не связанных с происходящим вещах.

- Д-да, всё, - ответил Акимичи и посмотрел ей в глаза. Потянулся за поцелуем, это показалось удачным началом, Каруи обрадованная тем, что процесс пошёл, вцепилась в него губами, как в последний источник кислорода, всеми силами стараясь чуть придвинуть парня к себе, завалив его на себя. Получалось не очень, пока он сам не догадался, что следует делать.

- Ой, - вскрикивает Каруи, когда парень нечаянно задевает её распущенные волосы.

- Извини, - он неловко меняет позу, её локоть упирается ему в бок, ноги путаются друг с другом, но это совсем не романтично, они скользят друг по другу, больно упираясь костями. - Извини, - снова говорит Чоджи, когда кажется, что они приняли удобную позу. На разных сторонах кровати.

- Давай просто расслабимся и начнём с начала? - предлагает Каруи. Здоровяк медленно продвигается под одеялом, которое тоже знатно мешает, но откинуть его означает увидеть друг друга голыми, а это слишком волнительно, слишком неловко, но в этот раз всё получается. Он оказывается на ней, удерживая вес на локтях и пальцах на ногах, которые до боли вжимаются в матрас. Каруи раскидывает ноги, прижимаясь коленями к телу Чоджи, они касаются друг друга минимумом кожи, но в каждой точки всё горит. Они снова целуются, потому что оказались нос к носу, а смотреть друг на друга слишком неловко.

Касания губ расслабляют, напоминают, как им было хорошо вместе и в одежде, так почему без неё должно быть хуже. Чоджи расслабляется так, что перестаёт удерживать вес, его достоинство касается внутренней стороны бедра Каруи и девушка задыхается в поцелуй, тут же размыкая его. Он такой горячий, даже через странный скользкий материал, в который парень его одел. Выходит, что они это серьёзно, они правда это делают.

- Мы правда это делаем, да? - она не может сохранить эту мысль только для себя, она слишком всеобъемлющая, и бескрайняя, словно космос, только не беззвучная и холодная, а громкоголосая и горячая. Очень, очень горячая.

- Кажется, да, - отвечает Чоджи. Он нервно сглатывает, рассматривая каждую её черточку, он думает, что она уже выглядит иначе.

- Хорошо, а то вдруг мы смотрим на это по-разному.

- Не порти настрой, - говорит Чоджи и снова её целует. Они уже подошли к самому главному и ему больше не на что отвлечься. - Ты готова? - вопрос нелепый и заставляет парня внутренне содрогнуться, его явно стоит задавать не ему, Каруи выглядит бесстрашной и готовой ко всему, о себе здоровяк не может сказать того же, но после её уверенного кивка, он просит себя стать тем, кто не будет сомневаться, что достоин её.

Чоджи бросает взгляд вниз, на её тело, к которому прижимается так тесно, и просовывает свою руку между ними, Каруи сильнее разводит ноги в стороны, уж она-то не дрогнет, не было ещё девушки более готовой к тому, что будет, чем она. Парень хватается за свою плоть и вслепую тыкается в девушку, надеясь, что куда-нибудь попадёт. Каруи замечает в щёлку, возникшую между ними, его достоинство и испытывает странную смесь веселья и смущения, когда видит, как он безуспешно тыкается ей в бедро. Наплевав на собственное смущение, он проводит взглядом по её стройному телу, останавливаясь там, где они хотят соприкоснуться теснее всего. И, чувствует невероятный жар, в подобных местах его член точно ещё не бывал.

- Ты вошёл? - спрашивает Каруи, она чувствует, как он упирается в неё, но не понимает, как глубоко и в том ли месте. Оказывается, стоило не только настаивать на сексе, но и уделить время инструкциям.

- Не знаю, вошёл? - спрашивает Чоджи. - Мы уже занимаемся сексом? - если так, то, что-то это совсем не впечатляет.

- Нет, не думаю, - говорит Каруи и её рука прикасается к нему, от этого простого касания. Чоджи готов кончить моментально, а она будто не замечает и передвигает своё тело так, чтобы они точно были уверенны, что между ними секс. Теперь она чувствует его головку, она упирается в разгорячённые складочки чуть раздвигая их. Ничего не приятного, просто странно. Она отпускает руку, закидывая обе на шею Чоджи, и несколько раз нервно кивает. Они готовы, всё будет хорошо.

Чоджи понятия не имеет, как много силы нужно прикладывать, поэтому просто продолжает медленно двигаться, входит легко, его окружает жар и пульсация, пока лёгкость не заканчивается. Что-то внутри Каруи стало слишком узким и сопротивляется его вторжению, он глазами спрашивает можно ли усилить давление и она уверенно кивает. Преграда поддаётся не без труда, сила её противодействия пугает его, но Чоджи сильнее вдавливает локти в матрас и прикладывает ещё больше силы. Каруи странно сжимается, хватка её рук на шее усиливается, но она не просит перестать и Чоджи давит сильнее.

Что-то внутри Каруи лопается, первое мгновение боли парализует, она прячет лицо в изгибе крепкой шеи. Акимичи напротив, чувствует, что больше ему ничто не мешает, он будто был участником долгой гонки, в которой никто не знал, где финиш, а он оказался ближе, чем все думали. И, он достиг его первым. Что делать дальше, он не знает, Каруи замерла, её тело подрагивает, а на ресницах застыли прозрачные капли, он боится не-то двигаться, даже дышать. Когда боль становиться привычной и притупляется, и она снова может дышать, девушка пытается осознать, что произошло, осознать, что занимается сексом. Внутри неё что-то, что кажется чужеродным, мешающим, оно слишком горячее и растягивает её изнутри. Ничего подобного она раньше не испытывала и даже не знает, существуют ли эквиваленты тому, что сейчас происходит. Как они - две половинки, необходимые для подобного, так она сама разделяется, желая, чтобы он покинул её и чтобы остался.

Она дёргается, как-то конвульсивно, словно тело утратило гибкость, это движение отдаётся чем-то приятным в теле Чоджи и чем-то неопределённым в её собственном. Он решается на ответные действия и неловко двигает бёдрами. Это совсем не так, как он представлял, трение, которого он ожидал, почти нет, но что-то сжимается вокруг, затягивая его и это слишком приятно, чтобы сдерживаться.

Наполненность приобретает странную окраску, теперь Каруи кажется, что без него ей будет больнее, его движения нельзя назвать движениями, но она смотрит на его лицо, такое шокированное и светящееся и осознаёт, что это её заслуга. Она часть их новой связи, полнее которой просто нет, и когда он удивлённо кряхтит, изливаясь в презерватив, Каруи знает, что это заслуга её тела, теперь он принадлежит ей, а она ему. И, это никогда не изменится.

- Я люблю тебя, - говорит Чоджи, внутренний Узумаки заявляет, что так и знал, здоровяк не продержался и минуты, но ему плевать, это было начало и если только она позволит, он будет стараться столько, сколько понадобиться, чтобы она ощутила того, что он сейчас. - Я так сильно тебя люблю, спасибо, что выбрала меня, - Каруи не уверенна, что сможет сдержать слёзы, поэтому целует его, чтобы передать всю любовь, что есть в её сердце, она вся принадлежит только ему. Как и женщина, что носит её в себе.

***

Они буквально вываливаются из кинотеатра всей толпой, хорошо, что у «Всякой всячины» широкие двери. Хозяин намеренно игнорирует расписание выхода новинок и всегда крутит разное старьё, когда не крутит новинку, с опозданием на полгода. Он может показывать комедии целый месяц, меняя репертуар аж каждый день, а может крутить на всех сеансах один фильм. Наверное, поэтому «Всякая всячина». Шайка облюбовала его себе потому что народу много не бывает, поп корн вкусный, а билеты дешёвые и всегда есть что-то стоящее.

- Ха-ха, - ржёт Киба, спотыкаясь о ногу Наруто, - сколько бы раз не смотрел, а меня постоянно прёт от этого «Граф Педаракула», просто гениально, - Узумаки закатывает глаза, подозревая, что Инузука так тащится от этой шутки только потому, что это был единственный раз, когда оборотни показали себя круче вампиров.

- Да, брось, а как же шутка про бутерброд? - поддерживает его Хината, блондин поражается, какой она может быть разной, среди парней из шайки, куда теперь плотно вошли Сай и Гаара, она совсем не похожа на девушка, с которой он бывает наедине. Та Хината не кажется ему любительницей подобных шуток.

- «Полагаю, мы пьем кровь девственников, потому что это круто звучит», - говори Шино, ладно, признаёт Узумаки, с этой троицей ему сложно конкурировать, как усядутся на любимого конька, так их уже не остановишь.

- «Я смотрю на это так: если хочешь съесть бутерброд, то получишь гораздо больше удовольствия, зная, что его никто не трахал», - заканчивает шутку Хината, и даже не покраснела, хотя Наруто с ностальгией вспоминает те времена, когда она могла сказать такое только про себя. Что ей верно и приходилось делать, думает Узумаки, в отсутствии такого количества друзей. Теперь он даже готов признать полезность Кибы и Шино, что поддерживают её странности.

- На нас уже люди странно смотрят, - докладывает Шикамару. Троица притихает, но продолжает шёпотом пересказывать буквально все шутки из фильма. Наруто снова икает, что за напасть, кто может вспоминать его так часто? Гений протягивает ему остатки газировки.

- Сходим в «Айсберг»? - спрашивает Хината. - А, то я уже голодная.

- Серьёзно? - выбрасывая бутылку в мусорку, спрашивает Наруто. - Ты съела свой большой поп корн, мой доела, а сырные начос? А, твои жирные ляжки? - Хината задумчиво смотрит на свои ноги, обтянутые голубыми джинсами, будто что-то прикидывает и тяжело вздыхает.

- Плевать, еда дороже, - отвечает Хьюга, - и, потом, раз ты ничего не имеешь против моих ляжек, то всё путём. А, если решишь меня из-за них бросить, что ж, я всегда смогу заесть своё горе.

- Вот эта женщина, - мечтательно говорит Киба, - эй, стой, подожди меня, - теперь они толпой идут по улице, не обращая внимания на злых прохожих, которые не могут их обойти. Наруто ещё раз икает, как оказалось, последний, кто бы о нём не думал, он с этим закончил.

***

Он потратился на пять звёзд и они начали окупаться, как только Сакура вышла из подъезда. Сегодня она казалась хрупкой, как никогда, короткую пышную юбку её платья, из алой тюли, приподнимал ветер-проказник, позволяя любоваться всей длиной стройных ножек, лиф на тонких бретельках, расшитый турецкими узорами из золотого бисера, приподнимал её грудь, так что маленький кулончик в виде сердечка, его подарок на годовщину их знакомства, опустился в идеальную ложбинку.

Саске поцеловал ей руку и медленно подвёл к машине, одолженной у брата, открыл для неё дверь, дождался, когда золотые туфельки окажутся внутри, помог затолкать всю эту алую тюль. Пока шёл к водительскому месту, старался собраться с мыслями, он делал так уже много раз, забирал их, привозил, а потом никогда не встречался больше. Саске жалел, что когда Сакура спросила не будет ли странным, то, что она хочет провести с ним ночь в отеле, и делал ли он что-то подобное раньше, он просто ответил нет, на оба вопроса. Ему не бывает сложно говорить людям правду, но тогда девушке он солгал, просто не хотел, чтобы она видела какую-то надуманную череду безликих девиц, которых он трахал в отелях. Да, было несколько, просто на одну ночь, когда было одиноко, он уходил до того, как они просыпались и позволял позавтракать за его счёт. Учиха оправдывал себя лишь тем, что сейчас всё было иначе. Сакура выбрала его, доверит ему нечто очень важное и в этот раз он ничего не станет портить.

Отель был высоченным, от того, как долго Сакура искала, где он заканчивается, закружилась голова. На верхушке, подсвеченными буквами, которые явно можно было увидеть из космоса, значилось «Шаннароо», бессмыслица, но выглядело завораживающе. Саске отдал ключ от машины подскочившему пареньку в идеальной красной форме парковщика и повёл её в лобби. Всё буквально кричало о роскоши, Харуно даже забыла зачем сюда пришла, плечи расправились, нос задрался, всё от тех завистливых взглядов, что бросали на неё сотрудники, особенно сотрудницы, но это от того, какой шикарный парень шёл рядом. И, он был весь её.

- Учиха, - сказал Саске девушке за стойкой, она начала что-то нервно выстукивать на клавиатуре. Сакура прижалась к его боку, поигрывая в верхней пуговицей рубашки, которую он, разумеется, расстегнул. То, каким он пытался казаться взрослым, каким жёстким, заставляющим сотрудницу бояться его, взглядом он смотрел на всё вокруг, заставляло тело Харуно петь от предвкушения. Саске и его разные стороны всегда её завораживали.

- Номер «люкс», прошу, - девушка протянула золотую карточку и попросила Саске где-то расписаться. Сакура заметила, как эта сучка намеренно коснулась его руки, когда протягивала бумагу, но Учиха вообще никак не отреагировал, даже головы не поднял, и ручку не вернул обратно, а скорее швырнул, показывая, что сейчас он слишком крут, чтобы замечать обслуживающий персонал. Что ж, подумала Сакура, утрись, она бросила взгляд на бейдж, Сара.

Это маленькое представление, пробудило что-то собственническое в девушке, она прижала Саске к зеркалам в пустом лифте и атаковала его губы, не возражая, что он сминал юбку из хрупкого материала своими грубыми пальцами. Их номер был так высоко, что Сакуре не хватило дыхания в поцелуе, она оторвалась от парня, сделала вдох и снова запустила язык ему в рот. Харуно чувствовала себя искушённой, а ещё не много элитной эскортницей, которую богатый клиент снял внизу. Это будоражило, делало её смелой, не давало мыслям о предстоящем смущать и пугать.

- Чёрт, если ты продолжишь так меня целовать, то я возьму тебя ещё до того, как мы доберёмся до номера, - с какой-то угрозой в голосе, произнёс Саске, переворачивая их так, чтобы самому прижать девушку с зеркалам. Прохлада коснулась обнажённой кожи спины и плеч, Сакура резко втянула воздух, ойкнув, брюнет воспользовавшись её заминкой, закинул её ноги себе на талию, чтобы показать - он не шутит. Всё в момент стало слишком реальным, в тонкую ткань трусиков упёрлось что-то твёрдое и горячее, что-то, с чем она ещё не имела дела так близко.

Сакура впала в ступор, но Саске этого не заметил, он легко довёл её до номера и едва успел закрыть за собой дверь, уже снова целовал её. Губы, щеки, шея, грудь, ничего такого, чего бы они уже не делали, он много и часто её целовал за этот месяц, Сакура начала расслабляться, двигаться в его руках, запустила пальцы в тёмные волосы, массируя, откинула голову назад, чтобы открыть доступ к бьющейся жилки на шее. Поцелуи это то, что она знает, то что они делали всегда, с самого дня знакомства. Они не пугали, за ними она даже не заметила, как его пальцы расстегнули молнию на платье и как оно бесформенной тряпкой упало к её ногам. Когда Саске подхватил её на руки и понёс на кровать, она запоздало расстроилась, что он раздел её так быстро, а ведь она так долго наряжалась.

Учиха посадил девушку на край широченной кровати, и пока он снимал с себя рубашку, она рассматривала дорогую светлую мебель, и шикарный вид из окон. Они были повсюду, буквально вокруг всего номера, и через них открывалась вся Коноха, как на ладони. Леса и горы, изгибы реки, всё мелкое и далёкое с этой высоты. Сакуре захотелось выйти на балкон и полюбоваться, но её быстро отвлёк вид полуголого Саске, который взялся за молнию на брюках. Он поймал её обеспокоенный взгляд и остановился.

- Всё хорошо? Ты готова продолжать? - спросил парень, пока был готов остановиться. Это ничего. Если она не готова, значит не готова, они могут весело провести время вместе и без секса, это же пятизвёздочный отель, здесь есть всё. Саске думал об этом и понял, что не врёт себе, он готов просто сходить в бассейн или зал, поесть в ресторане, посидеть на балконе, одевшись в два дебильных белых халата. Но Сакура кивнула и он снял с себя брюки.

Она старается не смотреть вниз, конечно, они с девчонками пялились на фотки членов в интернете, но те были как бы не настоящими, плоскими и далёкими, а этот был более чем реальным и сейчас был чертовски близко, она могла бы прикоснуться к этой странной, новой выпуклости на трусах своего парня, но руки приросли к мягкому покрывалу, Сакура осознала, что, в сравнении с ним, она просто глупая малявка и совсем ничего не знает. Ничего не умеет, да ещё всего боится.

Саске был готов к тому, что она испугается, он не обманулся её странным поведением до этого. Парень медленно приблизился, вторгаясь в её личное пространство, остановился между её дрожащих ног, приподнял её голову двумя руками, вынуждая смотреть в глаза. Этот поцелуй не был горячечным или страстным, он был медленным, тягучим, говорящим, как она для него важна. Когда брюнет отстранился, первая преграда была уничтожена, Сакура улыбалась, этой застенчивой, совсем ей не свойственной улыбкой, и набравшись смелости, она сама расстегнула лифчик, медленно спуская лямки по острым плечам.

Это было чем-то совершенно новым и отдавалось странным чувством беспокойства и предвкушения, ещё никто её так не трогал, всё это были лишь фантазии, кадры из фильмов для взрослых, а теперь губы Саске втянули в себя её сосок, вынуждая прогибаться в спине, буквально ломаться пополам, в попытке стать ближе, почувствовать что-то новое. Он уложил её на дорогой материал покрывала, оставляя дорожку из поцелуев от груди и вниз, пока не дошёл до кромки трусиков.

Сакура не смогла на это смотреть, прикрыла глаза рукой и только от его прикосновений знала, что осталась полностью голой. И, только по звуку поняла, что он тоже. А, потом случилось что-то совершенно невероятное, его пальцы, она коснулись её там, где она сама прикасалась к себе только когда желание становилось совсем нестерпимым. При всей своей браваде, Сакура ненавидела это чувство стыда, возникающее каждый раз, как она мастурбировала. Но, то были её закидоны и пальцы тоже её. Чужое вторжение ошеломляло. Его руки были совсем другими, и когда крупные пальцы коснулись нежного бутона, это вызвало стон, удивлённый, резкий.

Харуно открыла глаза и увидела, как Саске смотрит на неё, смотрит, как трогает её, как быстро она намокает от этих новых ласк. Тело никогда не вело себя так, когда она делала это сама. Всё внутри горело, требовало чего-то большего, будто знало, что Учиха может это дать. Спящий внутри зверь открыл глаза и выгнул спину, стряхивая с себя сонливость, он ластился, требуя всё больше и больше ласки. Она снова застонала, стараясь побороть своё смущение и сопротивление этому. Сакура знала, что уже близка, но это ещё никогда не было таким ярким, таким наполняющим и разрывающим изнутри, она всегда приводила себя к вершине медленно, и оргазм накатывался лёгкой рябью. Но, сейчас это было чем-то огромным, что разрасталось ещё больше, грозясь разорвать её на части. Она шарила руками по кровати, но не могла найти за что ухватиться, ничто не могло удержать её. Стон перешёл в крик и её накрыло. Не волна, нет, толща воды, пучина, утягивающая вниз, похищающая дыхание.

Она прикладывает руку к сердцу, чтобы успокоить его, но оно стучит о её ладонь, как сумасшедшее. Сакура готова смеяться и плакать одновременно, но не получается сделать ничего из этого. Это было хорошо, это было слишком хорошо, если весь секс такой, то она не знает, как люди вообще занимаются чем-то ещё. Эйфория, подпитавшись адреналином, утягивает в дрёму, сладкая нега расслабляет каждую клеточку. А, потом слышится звук разрыва упаковки. И, вместе с ним разрываются её розовые грёзы.

Это глупо, но Сакура может думать только о том, как цинично он растягивает латекс по своему достоинству, конечно секс - это бартер, но почему такой скорый? Она старается прийти в себя, но в голове только глупости, что он сделал ей приятно ради себя, чтобы заполучить её. Теперь она кажется себе грязной и понимает, что что-то идёт не так. Она не хочет. Она не готова.

Саске не может знать, что у неё в голове. Он знает, что Сакуре было хорошо, что она достаточно мокрая, чтобы принять его без особого труда. Они ведь здесь ради этого, верно? Учиха подталкивает её выше на кровать, брюнет уверен, что она ждёт от него руководства. Что он возьмёт всё на себя и Саске готов. В его мыслях лишь она и её удовольствие, он не может прочесть в зелёных глазах испуг и отвращение, а она плотно сжала губы, потому что не может сказать «нет», ведь это нарушит условия сделки. Теперь она ему должна.

Саске укладывает её ноги себе на руки, приподнимая из вверх и устраивается на коленях между ними. Он уже забыл, когда был с девственницей в последний раз и немного нервничает, никогда нельзя быть уверенным, что всё предусмотрел и что всё пройдёт хорошо. Сакура ждёт, что он спросит о её готовности, возможно, это будет последний шанс повернуть назад, поговорить, рассказать о своих странных, неуместных мыслях, которые мешают насладиться этой близостью.

Но, Учиха не спрашивает, ему кажется, что он получил достаточно ответов, в конце концов, они здесь, они голые и она только что позволила трахнуть себя пальцами, совсем не похоже на девушку, которая собирается сказать «нет».

- Потерпи, детка, я постараюсь осторожно, - это всё, что он может сказать. Его собственное напряжение невыносимо, он знает чего ждать и уже желает оказаться внутри, Саске хочет знать, что это правда, что когда с тем, кого любишь, всё иначе. Сильнее. Глубже. Новая форма связи, из тех, которые сложно порвать. Он жаждет стать единым с ней, в ней, стать одним.

Сакура не может думать о боли, она думает лишь про унижение. Она продалась за оргазм и продешевила. Он внутри, чужеродный, грубый, обжигающий, он, как паразит, забрал у неё что-то светлое, что-то важное, за пригоршню ласки. Она смотрит в панораму окон, на улице уже темнеет, солнце скрылось и это ещё одно доказательство её ошибки. Её рука мёртвым грузом лежит на собственном животе и когда он начинает двигаться, ей кажется, что она чувствует его. Там, под кожей, это грязно, противоестественно, и не честно до зубного скрежета. Почему она должна была что-то ему отдать, почему больно должно быть ей, а не ему?

Странно то, что когда Сакура смотрит на него, на его сжатые челюсти, он так напрягается, чтобы держаться медленного, едва различимого ритма, на напряжённые руки и сокращающиеся мышцы на ногах, она думает, что он великолепен. Такого красивого парня она ещё не встречала. И, Сакура знает, что любит его, не может иначе. Только бы он покинул её тело, этот жар, исходящий от него, каждый новый толчок, разрывающий её на части, уже не кажется чем-то романтичным или приятным.

Саске не думает. Ни о чём. Как можно, когда он внутри, когда он, именно он, сделал её женщиной, чтобы ни было дальше, а это уже никогда не изменится. Он всегда будет её первым. Его самолюбию нет предела, зато контролю есть, он был предельно возбуждён, когда входит в неё, чтобы это не заняло много времени, Учиха знает, что потребуется время, прежде чем она станет так же стонать от его члена, как от его пальцев, но он умеет ждать. Пока ему довольно кончить, пока он внутри. Он покидает её тело без сожалений, укладывается сбоку и прижимает её к себе.

- Люблю тебя, - любые слова были бы лишними, но сказать о чувствах, сейчас, когда его собственные одолевают, Саске считает правильным. И ему не важно, что она молчит, он понимает, что для него это не было откровением, не в физическом плане, но он благодарен ей за доверие, это заставляет его сердце трепетать.

Его слова разбивают ей сердце. Она больше не хочет быть новой Сакурой, ей снова стыдно, хочется вернуться на час назад, целовать его, позволить пощупать грудь через одежду и вприпрыжку убежать домой. Она хочет быть невинным ребёнком. Харуно не верит ему, его чувствам. Иначе он понял бы, что с ней что-то не так, но он взял своё, как и хотел. Так это и делается. Только сделка и ничего больше. Ты мне - я тебе. Он дал ей взлететь и тут же грубо ударил о землю, сделал пошлым и грязным то, к чему она даже не была готова. О, ками, почему никто ей не сказал, что она не готова? Почему она была такой дурой.

Его дыхание успокаивается, он спит, а Сакура совсем себя больше не понимает, она жмётся к нему всем телом, забирая всё тепло, что у него есть, жмётся к тому, кого любит, и рыдает, слёзы катятся на дорогие простыни. Она ненавидит его и он единственное, что ей нужно. К такому её ни одно порно не готовило.

***

Хината рассматривает Супермена и Бэтмена, стоящих плечом к плечо. Они за самым большим столом в «Айсберге», окружены огромными, яркими изображениями Лиги Справедливости, а она думает о том, у кого из героев больше. И, является ли это ещё одним препятствием для их дружбы. Очевидно, что Супермен знает размер Бэтмена, у него же рентгеновское зрение, а раз Кент не такой мрачный, как Брюс, то значит ли это, что у него больше. О чём он сообщил другу и поэтому Бэтмен так любит делать больно. Компенсация?

- Я знаю о чём ты думаешь, - уверенно заявляет Киба, сидящий рядом, он закидывает руку ей на плечо, - я думаю о том же.

- Оу, уверен? - неуверенно спрашивает Хината, отвлекаясь от картин на стене. Что-то ей подсказывает, что это может быть правдой, но не в этот раз.

- И, мой ответ - да. Мы не просто должны, мы обязаны это сделать, - говорит Инузука и тоже смотрит на рисованных супергероев. Хината максимально озадачена, тогда он поясняет, указывая на них рукой. - Мы должны стать ими.

- А-а-а, - тянет Хината, - предлагаешь стать Лигой Справедливости? Не, ну, я конечно знаю пару приёмов, но не уверенна, что этого хватит, чтобы надеть костюм и бороться со злом.

- Очень остроумно, - отвечает Киба, будто она была саркастичной, но Хината ведь была абсолютно серьёзна, - я говорю про костюмированную вечеринку в честь Нового года, здесь в «Айсберге», мы ходим каждый год, с тех пор, как они стали такое делать, но ещё ни разу не надевали групповые костюмы. И, всё почему? Потому, что Шино отказывался быть Чудо-женщиной.

- Знаете, обычно я вам говорю «нет», но сегодня в виде исключения я вам скажу «Н-Е-Е-Е-Т!», - ответил Шино, и вернулся к своему коктейлю с трубочкой.

- О-о-о, - оживился Наруто, перепугав Сая, с которым вёл милую, тихую беседу, - это я знаю, это Доктор Кокс, - он растянулся в улыбке и посмотрел на Хинату, ожидая одобрения. Она рассмеялась, но кивнула, тут он был прав, а то, что он знал это потому, что она любила сериалы, было слишком милым, блондин точно заслужил звание «Парень года».

- Заткнитесь и не мешайте частной беседе, - замахал на них рукой Киба, возвращая себе внимание Хинаты. - Так о чём это я? А, да, групповые костюмы. Мы, все вместе, что скажешь? Теперь-то у нас есть Чудо-женщина.

- Ого. Слишком хорошая попытка, чтобы провалиться, - усмехнулась Хината. Ему не обязательно было так долго к этому подводить, вечеринка с костюмами? Костюм супергероини? И, в какой вселенной она может хотеть пропустить такое. - Кстати, я знаю, что Наруто предпочитает Флэша.

- Погоди, - насторожился блондин, - но разве у него что-то было с Чудо-женщиной?

- Ага, конечно, - съязвил Киба, - в его мечтах.

- Тогда я должен быть Суперменом, - заявил Наруто.

- Ща договоришься и вообще будешь Акваменом, - ответил ему Киба.

- Эй, - возмутилась Хината, скидывая руку парня, - руки прочь от Артура, разве Джефф Джонс не доказал, что Аквамен вовсе не сосёт? Так что я бы попросила.

- Ладно-ладно, - примирительно тыкаясь носом ей в плечо, сказал Киба, состроив невинные глазки, ну, как тут будешь сердится. - Если что, я сам готов быть Акваменом. Ну, или Гаара может им быть, там видно будет.

- Что? - переспросил но Собаку. Все малость напряглись от его грозного тона, и ещё более грозного взгляда, кроме Хинаты и Сая, которые знали, что это просто он так говорит и выглядит, и какой бы закрытой не казалась его поза, сейчас Гаара был расслаблен и спокоен. - Нет уж, спасибо, этот детский сад не для меня.

- Забыла предупредить, он - зануда, - заявила Хината, и бросила в красноволосого смятую салфетку, она правда не долетела до другой половины стола, но посыл был ясен.

- Пусть так, - просто пожал плечами Гаара. Он отвлёкся на свой телефон, а Хината от него, переключив внимание на разговор о чём-то, во что не могла вникнуть. На периферии что-то мешало, но она не могла понять что именно, поэтому обернулась обратно. Гаара гипнотизировал экран телефона, он хмурился и больше не был расслабленным и спокойным.

- Что такое? - спросила Хината, как оказалось, слишком громко. Все разговоры за столом разом стихли, парни уставились на озадаченного Гаару.

- Темари мне позвонила и отключилась, - ответил он. При упоминании заветного имени, оживился Шикамару. Сай сделал что-то неловкое и его стакан опрокинулся, красная жидкость растекалась по столу, пока парни безуспешно пытались собрать её салфетками. Хината и Шикамару даже не поняли почему переглянулись.

- Перезвони ей, - сказал гений. Он первым взял себя в руки. Но, справиться с удушающим ощущением надвигающейся беды, так и не смог, поэтому закурил прямо в зале, где курить запрещено.

***

Ино было плевать, что в этом серебристом платье из пайеток и чёрных ботфортах, она выглядит, как шлюхастая баба-рыцарь в кольчуге. Она танцевала, как в последний раз, подпевая каждой знакомой песне. В этот раз в ней было минимум алкоголя, внутри плескалась только жалость к себе, смешанная с упрямой решимостью, всё довести до конца. Блондинка переходила от состояния полнейшего безразличия к желанию убежать, но пока кидалась из крайности в крайность, только дальше танцевала, порой вылавливая из толпы незнакомцев своего незнакомца.

Вечеринку, как обычно, устраивал Яхико, которого все, кто достаточно хорошо знали, называли только Пейн. Темари смотрела, как он обжимается со своей подружкой Конан, стоя на втором этаже у перил. Она ненавидела этот безвкусный дорогой дом, который строил из себя непойми что, но тут всегда было весело, скорее всего потому, что но Собаку никого не знала. Это только в последнее время сюда зачастили знакомые лица из школы. Например, эта блондинка, которая связалась с Какузу, из-за этого она, сто пудов, попадёт в неприятности, но какое ей до этого дела.

Сасори снова выводил из себя Дейдару, просто тем, что слишком спокойно объяснял почему из всех искусств, скульптура самое отстойное и почему сейчас она мертвее самого Праксителя, между прочим, вполне возможно, первого скульптора, который изваял голую женщину.

- Но, сейчас всем на это плевать, - растягивая слова и потягивая красное вино из высокого бокала, как грёбанный представитель богемы, закончил свою мысль Сасори. Дейдара надул щёки, когда понял, что снова проиграл, хотя ему казалось, что он достаточно подготовился. Бокал опустел, и блондин вдруг понял, что последнего слова ещё не сказал. Темари закатила глаза. Бросила, что пойдёт раздобыть чего-нибудь выпить и удалилась. Слушать это не было сил.

-…каждую деталь, Сасори, ты понимаешь, что это значит?

Темари остановилась перед длинной, из пошлого, вычурно блестящего чёрного камня, барной стойкой. Грёбанный, Дейдара, разливать - его работа, но сегодня тот заплёлся своим длинным языком с её парнем и вот блондинке пришлось самой залезть под стойку в поисках чего-нибудь крепкого. Она планировала нажраться в хлам, или почти в хлам. Теперь она считала идеальным такое состояние опьянения, когда может живо представить себе Шикамару, грубо имеющего её на любой плоской поверхности, но так, чтобы в нужный момент не выкрикивать его имя. Темари хищно усмехнулась, ей стало любопытно, выведет ли такое Сасори из равновесия, или ему будет плевать. И, правда, какая разница, кого она себе представляет, если в итоге имеет её не он.

Девушка перерыла все бутылки на самой стойке, но ничего путнего не нашла, она засмотрелась на Ино, её платье блестело и отбрасывало тысячи искорок в разные стороны, она сверкала, как какая-то глупая феечка и ей точно было здесь не место. Под стойкой было что-то приятного голубого цвета и Темари нырнула вниз, забивая на глупые мысли о девчонке из школы, это не её дело. У неё есть друзья, вот пусть и спасают свою заблудшую, крашеную овцу.

-…так, пиздец, долго окучивал? На тебя, сука, не похоже, - блондинка обрадовалась, что скрылась из виду, когда услышала этот голос. Сам Сасори и все его друзья, были стрёмными, кого-то могли даже пугать, но Темари была не из таких, она считала себя бесстрашной, но вот этот парень, его она боялась. Всегда смотрел так, словно готов вцепиться, высосать кровь, а может и чего похуже.

- Отвали, - ответил ему второй голос, без сомнений, принадлежащий Какузу.

- Не, ну, а хуйли? Я понимаю, что сучка красивая, но тебе-то, что от этого? Ты же только пёзды их запоминаешься, ха-ха, - от этого смеха у Темари затряслись руки, она просто хотела убраться, подальше, но приказала себе даже не дышать. - Ладно, бля, проехали. Говоришь, она целка? Это может быть забавно. Сегодня? А, сам, как же, не хочешь быть первым, а, пидрила?

- Завали, Хидан, я тебе уже всё сказал. Не хочешь - не надо, мне плевать, но предложение в силе, - ответил Какузу, что-то наливая себе из ближайшей бутылки. Темари, которая старалась их игнорировать, неожиданно прислушалась, пытаясь понять о чём они говорят. - Кровь - это по твоей части.

- А, вот тут ты прав. Но, думаю, твоя юная давалочка, будет возражать против моего присутствия, что скажешь?

- Скажу, что её это совсем не касается. Поверь, она течёт уже давно, только и ждёт, когда кто-нибудь ей присунет. Так почему бы не ты? А, я следом.

- Бля, уговорил, гандон ты перештопанный, уже не могу дождаться, яйца так и свербят, - Хидан снова рассмеялся, - люблю, когда они кричат, это так заводит. Сука, ты только глянь, да у меня уже стоит.

- Ну, ты и извращенец, - последнюю реплику Какузу, Темари едва расслышала, только так поняв, что они удаляются. Её всю колбасило. Никакой двусмысленности в их словах не было и в помине, понять что-то не так было невозможно. Она так и знала, что грёбанная Ино вляпается в неприятности, но чтобы сразу и в такие, это какой-то ебучий рекорд. На негнущихся ногах, Темари вылезла из-за стойки с твёрдым намерением найти её и убраться подальше. А, ещё она зареклась сюда возвращаться, хватит с неё этой грязи. Если сможет пережить эту ночь и спасёт тупую блондинку, такую же, как она сама, то плюнет на гордость и пригласит куда-нибудь ленивого женоненавистника.

- Куда-то собираешься? - Сасори возник у неё за спиной и схватил за руку, обычная привычка, но в этот раз что-то будто изменилось. Казалось, что он не при себе её хочет удержать, а куда-то не пустить. Темари старалась сохранить спокойствие, но что-то подсказывало, что этот ублюдок знает, чем занимаются его дружки-насильники и не позволит ей им помешать. Теперь он её пугал, что будет, когда он устанет держать её только для себя?

- Нет, - голос не дрогнул, но пришлось приложить все усилия. - Не нашла ничего, что могло бы меня порадовать, и вот иду обратно.

- Хорошо, составлю тебе компанию, - она кивнула, Сасори пошёл вперёд, зная, что она, при всём желании, никуда не рыпнется. Темари пыталась соображать, выдавалось плохо, в кармане коротких шорт, лежал телефон, она могла бы вызвать полицию, но как им без слов что-то объяснить? Или, она могла бы…

Рука нащупала гаджет, она старалась вытащить его так, чтобы никто не заметил, хорошо, что его номер всё же был в избранных. Провела пальцем, дождалась соединения и быстро отключилась. Вот так просто, взяла и доверилась тому, кого провоцировала ненавидеть себя всё это время, а сейчас ждала звонка от него, как манны небесной. Сасори опустился на диван и похлопал по месту рядом, приглашая её, Темари не сопротивлялась, кажется, он начинал верить, что она в норме.

Телефонная трель напугала её, блондинка вздрогнула всем телом. Её руки был колотун, пока она доставала звенящую чёрную коробочку. На дисплее высвечивалась фотография Гаары, давнишняя, тогда они были просто братом и сестрой. Она понадеялась, что не всё это пропало.

- Всё хорошо?

- А, да-да, просто брат звонит, - Темари показала ему экран, как доказательство и скорчилась, прикидываясь, что её это всё достало. Сасори было известно про её странные отношения с родственниками. - Чего тебе? - грубо выкрикнула блондинка, слушая в ответ лишь тишину.

***

Её ответ слышали все за столом. Гаара посмотрел на экран телефона, чтобы убедиться, что набрал верный номер. Он пытался не злиться, но такое поведение переходило все границы. Послышался треск, пластик собирался сдаться под силой, которую прикладывал но Собаку, чтобы держать смартфон.

- Это ты мне позвонила, - наконец, ответил Гаара. Он посмотрел на Хинату, та была напряженна ещё больше, чем он сам, она нервно теребила трубочку от коктейля, складывая её пополам, раз за разом. Они встретились глазами и демон успокоился, он задолжал сестре.

- Ага, да, точно, - всё таким же недовольным тоном, ответила Темари. Гаара сжал переносицу, это не имело никакого смысла.

- Зачем ты звонила, Темари?

- И, зачем ты звонишь мне? Думаешь, я буду тебе помогать? - но Собаку потянулся к красной трубке, чтобы сбросить вызов, наверное Темари напилась, или обдолбалась чем-то, плевать, она же большая девочка, сама разберётся. Его руку поймала маленькая, но крепкая ладошка. Хината испытывала иррациональный страх из-за того, что вечно ведущая себя странно Темари, вела себя страннее обычного. Как там Шерлок Холмс говорил, у него есть маркеры? Что ж, будем считать, что у Хинаты они тоже только что появились.

- Спроси её, что случилось, - тихо попросила Хьюга, всё ещё держась за его руку. Гаара послушался.

- Мне не интересно, - последовал ответ. Хината нажала на значок громкой связи и наклонилась ниже к телефону Гаары.

- Темари, это Хината, ты не можешь говорить?

- Да, - в голосе блондинки послышалось облегчение, но тон всё равно оставался злобным. Темари закатила глаза, когда заметила, что Сасори на неё внимательно смотрит, сообщая так, что её брат тот ещё душнила.

- Ты в беде? - спросила Хината, успевая заметить, как напрягся не только Гаара, в ожидании её ответа, но и сидящий напротив Шикамару.

- Не моя проблема, - усмехнулась Темари, - я не единственная блондинка у мире, - Хината посмотрела на Шикамару, она слишком боялась, чтобы соображать, а он ведь гений, как никак. Нара выглядел озадаченным. Кто-то пощёлкал бледными пальцами, привлекая внимание, Хината и Шикамару обернулись к такому же бледному лицу. Сейчас вообще без единой кровинки, в маске чистого ужаса.

- Ино! - выкрикнули все присутствующие.

- Да, - ответила Темари, - мне плевать, но что ты будешь делать? - она усмехалась, играя свою роль. Общая паника за столом распространялась, парализуя ребят.

- У-у кого-нибудь, есть эта хрень, - Хината приказала себе собраться, от этого зависела безопасность Ино, а паникой никто не сможет ей помочь, но слова разбегались, усложняя задачу, - ах, чёрт, хрень эта, приложение долбанное на телефоне, чтобы находить друзей?

- Есть, она здесь, - быстрее всех справился Киба, он показал Хинате экран с картой, на одной из точек было улыбающееся лицо Ино. Хьюга прочитала адрес Темари, и когда блондинка вновь ответила «да», пообещала, что они скоро будут. - Я оставил фургон у кинотеатра, - сказал Киба, пока все хватали вещи и отсчитывали купюры, чтобы расплатиться.

- Хорошо, - скомандовала Хината, - Киба, Сай, Гаара - за мной, остальные - сидеть, - раздался недовольный гул голосов, остановленный её резко поднятой рукой. - Мне плевать, что вы скажете. Киба - водитель, а мы, - она указала на свою команду, - может постоять за себя и за других, а вот вы будете только мешать, я не хочу ещё думать о том, как бы вас не покалечили. Всё ясно? - им не было ясно, поэтому когда все названные и допущенные, ринулись вперёд, остальные двинули следом.

В итоге, у фургона Кибы, на самом деле рабочего фургона ветклиники, ему пришлось завести нескольких собак их хозяевам, которые не могли сами их забрать, поэтому и приехал на нём, как оказалось, очень кстати, собралась вся шайка.

- Это не шутки, чёрт возьми, - Хината резко дёрнула Наруто за руку, когда он уже собрался залезть в фургон. - Ты никуда не поедешь, это может быть опасно, хочешь пострадать? Хочешь, чтобы отвлекаясь на тебя, я пострадала? - такая формулировка вопроса заставила блондина остановиться. - Хорошо.

- Нет, - он не дал ей высвободить руку, - хватит споров, мы теряем время, позволь нам просто подождать в машине? Мы наделаем больше глупостей, если останемся здесь и не будем знать, что с вами всё хорошо.

- Хината, - позвал Шикамару, - прости, но мне плевать, что он там несёт, я еду и ты не сможешь меня остановить, если только не хочешь потратить ещё времени и сил на драку с другом, - она выглядела так, словно сейчас расплачется, но всё же кивнула, времени на споры и правда больше нет. - Мы сами в ответе за себя, - коснувшись её плеча, сказал Нара.

- И, в кино никто никогда не сидит в машине, - произнёс Сай. Это было первое и последнее, что он сказал с тех пор, как понял, что Ино попала в беду. Киба сел за руль, ребята набились в кузов, Хината села на переднее сиденье, между Гаарой и Саем, когда последний заговорил, она крепко ухватилась за его руку, а следом и за руку демона.

- Мы не дадим ничему плохому случиться, нет, - уверенно произнесла Хьюга, умоляя девчонок их дождаться.

- Не в мою смену! - сказал Шино, и Киба вдавил педаль в пол.

***

Ино стояла на лестнице, опершись на стену, ноги на разных ступеньках, чтобы снять напряжение. Она чувствовала, как пот стекает по шее под платье, хотелось пить, но не идти, чтобы что-нибудь отыскать, сейчас бы пригодился кто-нибудь, чтобы поносить её на руках. Интересно, подумала она, а Сай смог бы поднять её своими руками художника? От этой мысли блондинка разозлилась на себя и завертела глазами, в попытке найти, на что отвлечься.

Рыжего парня с пирсингом она знала только, как хозяина дома, он зажимался со своей подружкой на своеобразном балконе или коридоре, Ино не знала, как это назвать, просто часть дома, которая соединяла его между собой, отделённая перилами, чтобы никто не рухнул вниз. Яманака знала, что они её ровесники, учатся в самой престижной академии в городе, но выглядели ребята старше. Да, и вели себя совсем иначе. Девушка, Конан, опиралась одной рукой на перила, стоя лицом к людям на первом этаже, а Яхико целовал её в шею. Ино долго на них смотрела, чтобы понять, что её так привлекает, пока не поняла, что вторая рука девушки исчезает где-то в недрах брюк парня.

Во рту пересохло ещё больше, и возникло странное желание крепче сжать ноги. Алкоголя в крови было совсем мало, но под действием возбуждения, он будто активизировался, придавая Ино сил. Одна ночь, и больше не придётся сюда возвращаться, видеть кого-то из них, а ещё она сможет узнать, насколько сильные у Сая руки. Если он примет её такую. Грязную, подсказало подсознание, но Ино его проигнорировала, это её тело и ей решать, что с ним делать. Она отвлеклась от парочки и осмотрела людей. Какузу был чуть ли не самым высоким, так что она без труда его нашла.

Пришлось приложить не мало усилий, чтобы идти к нему призывно виляя задом и не рухнуть на этих убийственных каблуках. Тонкая лямка платья, спала с одного плеча, Ино подцепила её ноготком и вызывающе вернула обратно. О, да, она знает, как правильно не только раздеваться, но и одеваться. Набор всех этих соблазнительных штучек был поистине впечатляющим, так что Какузу вынужден был признать, что она привлекла его внимание. Если бы не была целкой, он бы не стал делиться с Хиданом. Не так сразу. Но, все эти слёзы, сопли и кровь, его не возбуждали.

- Не хочешь пойти туда, где потише? - в самое ухо, спросила Ино, он усмехнулся и ничего не говоря, повёл её наверх. Блондинка не видела, как он кивнул кому-то в толпе. Ничто в сложившейся ситуации не казалось ей пугающим или странным, никаких предчувствий, никакого чувства, что её преследует опасный хищник. Она смело шла навстречу своей судьбе.

Когда дверь, в одну из многочисленных спален, закрылась, Ино испытала облегчение, басы больше не долбили так по ушам, она даже не знала, что громкая музыка настолько давила, пока та не стала едва слышной. Яманака стояла к своему парню спиной, осознавая, как шикарно её задница смотрится, пока она на каблуках, но ноги постепенно отказывали, поэтому она разулась, медленно поворачиваясь.

Свет проникал только через широкое окно, фонарь освещал бассейн на улице, так что Какузу оставался в тени. Когда она не видела его лица, он выглядел внушительно. Высокий, широкоплечий, настоящая сила и мощь. Это пугало и возбуждало одновременно. Бретелька снова сползла, но Ино не стала её поправлять, позволяя сползти сильнее, настолько, что Какузу уже хорошо видел её нижнее бельё. Для такого случая она одела лучшее. С дорогим кружевом и застёжкой спереди.

- Так и будешь там стоять? - спросила Ино, отбрасывая длинную чёлку назад, волосы, собранные в высокий хвост, заколыхались, щекоча открытую спину. Какузу услышал приближающиеся шаги и двинулся навстречу блондинке, перекрывая обзор. Он резко засунул ей язык в рот, прикрывая уши огромными ручищами, так что, когда, на мгновение, музыка стала громче, Ино ничего не заметила. Высокая, худая фигура замерла в тени, ожидая своей очереди.

Яманака гордилась собой, она зашла уже так далеко, но всё ещё не боялась. Она была готова покончить со всем, даже обещала себе ни о чём не жалеть, это не то, что достойно жалости. Ей показалось, что она слышала щелчок, похожий на поворот замка, но Какузу крепко сжал её попку и она отвлеклась на него. Парень раздумывал, снять с ней платье, или оставить всё это Хидану. Тот любил не только их крики и мольбы, но и то, как легко под пальцами рвётся ткань, больной любитель сравнений. Какузу оторвался от губ блондинки, он всё ещё решал, чего хочет, она не-то чтобы впечатляла его, но возможно, ещё удивит, так что уходить он точно не планировал. А, вот присоединиться…

- Возможно, - произнёс он вслух, - Развлекайся, - бросил он куда-то себе за спину, открывая блондинку чужому взору из тени. Ино замерла ничего не понимая, она вглядывалась в тени, которые словно зашевелились. Наверное кажется, уговаривала себя девушка, но тени лишь смеялись в ответ, пока не превратились в парня. Хидан был в одних кожаных штанах, футболку он снял его по дороге, на шее сверкало какое-то крупное украшение. Ино ещё не поняла, что боится, и поэтому цепляется за мелочи. За крупную пряжку в ремне, не удивительно, у него такие узкие бёдра, что должно быть трудно подобрать брюки. Зализанные назад волосы блестели от перебора с гелем. Он сделал ещё один шаг, Ино отступила назад, только тогда осознав, что всё её существо кричит от ужаса, предупреждая об опасности. Но, уже слишком поздно.

- К-кто это, Какузу, что он здесь делает? - парень скривился от её надрывного, плаксивого тона. Всё же он не ошибся, она слабачка, ничего примечательного под этой красивой оболочкой, которая его не прельщает. - Пусть он уйдёт, Какузу. Какузу!? - он сжал виски, когда Ино перешла на противный громкий визг.

- Блядь, я уже такой твёрдый от её визгов, - смеясь доложил Хидан, трогая себя за яйца, в доказательство. - Давай сделаем так, сучка, чтобы ты повизжала громче, идёт? - Ино взвизгнула и отступила к окну, когда парень смело надвинулся на неё.

- Я буду кричать!

- О, ебать, так я очень на это надеюсь, - сказав это, Хидан бросился в её сторону, резко, но в блондинке проснулось что-то, жажда спастись, глупая, но чертовски сильная. Она поблагодарила всех, кого успела, что разулась, иначе ни за что не смогла бы так ловко перебежать по кровати, ускользая из рук ублюдка.

Слишком медленно. Ино забыла про тот странный щелчок, не подумала, что дверь закрыта, паника вынуждала раз за разом дёргать ручку, надеясь на другой исход. Кажется кто-от именно так описывал безумие. Этой заминки ему хватило, чтобы настичь. Прижать к двери, запуская холодные руки под платье. Они шарили по ней, как противные щупальца, касаясь всего тела, приближаясь к самому сокровенному.

- Нет! - крикнула Ино, в голове взорвался образ хрупкой Хинаты, которая, во время одного из обеденных перерывов, показывала, как можно обезвредить крупного соперника. Узумаки тогда досталось, она ведь на нём отрабатывала приёмы. - Арх! - прорычала Яманака, вдавливая свою ногу в голую ступню Хидана, он вскрикнул, и чуть разжал руки, достаточно, чтобы она могла развернуться. Её нога врезалась в его колено, ноги подкосились, он схватился рукой за место ушиба, а Ино уже снова размахнулась, ударяя точно в цель. Даже ногой через его тесные штаны, она почувствовала, что у него стоял. Хидан взвыл и упал на колени, этим девушка собиралась воспользоваться. Рука повернула замок и потянулась к ручке…

Её больно схватили за длинный блондинистый хвост, со всей дури потянули обратно и девушка ударилась спиной о край кровати, сползая на пол. Всё тело ощутило этот резкий, первый импульс боли, не позволяющий взять себя в руки. Она не успела отойти от этого, как её снова схватили за волосы, приподнимая. Ино закричала, в глазах потемнело, Какузу поднял её, как тряпичную куклу и швырнул на кровать. Он не собирался вмешиваться, но блондинка его удивила, оказалось, что у неё всё есть характер. А, вот это именно то, что заводит его. Она боролась, как настоящая тигрица, таких укрощать - истинное удовольствие.

- Ты уже пришёл в себя? - через плечо, поинтересовался Какузу у Хидана, тот лежал на полу, держась за пах и матерился, так громко и быстро, что разобрать конкретные слова было невозможно. - Думаю, я недооценил её, - с неким восхищением, сказал Какузу, - уверен, она сможет принять нас обоих.

Ино хотела быть сильной, хотела держать лицо, но горькие слёзы обиды душили, размазывая тушь по лицу и оставляя чёрные следы на светлом покрывале. Боль и злость на себя, душили, она пыталась вспомнить, где оставила сумочку и телефон, чтобы сдержать обещание и позвонить, человеку, который её предупреждал, который просил не бояться и всё сделать правильно, но она не слушала и теперь поплатиться за это.

- Ах, чтоб тебя, сука, тварь. Мои бубенцы, ебаться-сраться, больно-то как, - Какузу ухмыльнулся, глядя на подпрыгивающего Хидана, - а, ты чего ржёшь, мудоёб? Твоя манда чуть не оставила меня без моего инструмента, хуила ты этакий. Ну, ничего, - он закончил придуриваться и облизал пересохшие губы, - сейчас сквитаемся, шлюшка.
Яманака заскулила, как побитая собака, но нашла в себе силы подняться на руках и начала медленно ползти к краю кровати, нет, только не сдаваться, не так просто. Она не позволит себе стать жертвой, никто не заставит её сказать, что бросила бороться. А, иначе она не Ино Яманака.

- Пошёл ты, урод, - выплюнула она Хидану, перебирая ногами и руками, убеждая себя, что если покинет кровать, то всё будет хорошо. Тогда она сможет убежать, спасётся. Край уже был близко, но они только этого и ждали, что-то сильно вцепилось в её лодыжку и дёрнуло на себя. - Нет! Отвали, не трогай. НЕТ! - она снова оказалась на середине кровати. Чьё-то колено больно упёрлось в спину, мешая дышать, грубые руки, схватили её запястья, пригвождая к постели. Она крутилась, извиваясь, как угорь, но все попытки были тщетными.

Хидан схватил её за ноги, ставя девку на колени, её лицо низко упёрлось в кровать, Какузу нажимал на хрупкую спину, она уже приятно хрипела, хватая ртом ворсинки с покрывала. Парень дёрнул платье наверх, ужасный треск разорвал тишину, пайетки, поблёскивая, разлетелись в разные стороны. Часть оторванного платья упала Ино на спину, перед Хиданом открылся прекрасный вид на кружевные трусики. Он шлёпнул по упругим формам, заставляя ягодицы подрагивать, Ино вскрикивала каждый раз, дёргаясь, но это было совсем тихо, пришлось смириться, но ничего, как только он окажется внутри, Какузу её отпустил и тогда он вдоволь наслушается прекрасный криков.

Блондинка сдалась, перестала вырываться, стараясь хотя бы продолжать дышать, лицу было неимоверно жарко, ей уже было наплевать, что они собираются с ней делать, лишь бы дали вдохнуть кислород. А, потом, чьи-то руки дёрнули трусики вниз, холодный, грубый палец коснулся сухих складочек, проникая внутрь, растягивая. И, она задёргалась с новой силой, выгибалась до боли в костях, лишь бы ускользнуть. Какузу, не ожидавший уже такой прыти, неловко сполз с её вертлявого тела, Ино лягалась ногами, надеясь попасть в кого-нибудь, выбросила своё тело вперёд, надеясь убежать, но снова была схвачено за волосы. Она не знала чего ожидать, раньше её никто не бил, щёку обожгло, последнее сопротивление испарилось, как дым. Во рту чувствовался противный солёный привкус.

- Строптивая, манда, - Хидан больше не веселило её поведение. Какузу схватил девчонку за локти, выкручивая руки до острой боли, и снова уложил на покрывало, Ино заплакала сильнее, так сильно и искренне, как могут плакать только дети. - Давай её сюда, пора тебе стать женщиной, сучка, - к голой коже бедра прикоснулось что-то горячее, пульсирующее. Она молилась о потере сознания, чтобы больше ничего не чувствовать. - Чёрт, такая сухая, пиздец, значит будет больно, малышка. Извини.

Ино слышала в отдалении весёлый смех, звуки вечеринки, чьи-то шаги. Вся эта жизнь теперь была слишком далеко от неё. Для блондинки больше не будет никакого «после». Она знает, что не сможет справиться с этим, и когда тяжесть покидает её тело, когда ей становится холодно. От того, что рядом словно никого нет, Ино надеется, что умерла.

***

Хочется просто ворваться туда, найти Ино и выбираться, но Хината понимает, что нужно думать головой. Она осматривает их разношерстную компанию, прикидывая, что можно такого сказать, чтобы парни остались в машине. Но, это плохая идея, для каждого ситуация слишком личная. Сай и Гаара выглядят не на много надёжнее. Теперь не понятно, кто из них больше похож на демона. На лице художника застыл тако чистый гнев, что Хината опасается за его душевное здоровья. Если они не успеют…

- Ладно, - останавливая собственные мысли, говорит Хината. Парни вздрагивают. - Киба, не глуши мотор, это не займёт много времени, а уезжать нам придётся быстро, они не будут рады гостям. Остальные, - все смотрели на неё, как на маленького генерала, который рассказывал, в подробностях, почему их малочисленная армия, уделает целую орду врагов, - мы идём в дом, находим Ино и Темари, если не находим их внизу, считаем, что они наверху. Обыскивает дом, методично, Сай, Наруто, на вас первый этаж, Гаара и я займёмся вторым, а Шино - задним двором, но это если кто-то не скажет нам, где они. Если мы узнаем конкретное место, - в голосе Хинаты появились стальные нотки, - вы все остаётесь внизу, среди толпы, охраняя наш путь к отступлению. С остальным я разберусь сама, - они собирались спорить. - Заткнитесь, никаких споров, я не могу доверять никому из вас. Понятия не имею, что вы можете вытворить, а наша задача - остаться целыми. ВСЕМ, - по буквам произнесла Хината. - Пошли.

Они ровным строем удалялись от шума двигателя, приближаясь к долбящей музыке. Хината поймала себя на мысли, что ей даже не страшно, адреналин и тёмное желание кому-нибудь врезать, будоражило всё внутри, кулаки сжимались и разжимались. Она была готова ко всему. Чего нельзя было сказать про остальных, они боялись. Ещё как. В их головах мелькали кадры с улыбающимися или злящимися блондинками, которые умоляли спасти их, но чёрные, когтистые лапы, забирали их в свою тьму.

Никто, кроме Темари, которая неотрывно следила за дверью, не заметил, что народу стало больше, это было нормально, для вечеринок у Пейна, кто-то приходил, кто-то уходил, и мало кто знал друг друга.

- Чёрт, - недовольно сказала Темари, всё ещё тесно прижатая к боку Сасори, который не собирался её отпускать, - там мой брат, - ответила она на, едва ли заинтересованный, взгляд парня. - Я разберусь, - она надеялась, что недовольного тона и злости, итак тлеющей в ней от того, что она узнала, хватит, чтобы он поверил. Сасори кивнул и блондинка кинулась навстречу брату.

- Темари, - она было готова снова разрыдаться, когда услышала с каким облегчением брат назвал её имя. Шикамару придвинулся ближе. Почти протянул руку, чтобы убедиться, что она здесь, в безопасности, рядом, но это выглядело бы странно, поэтому просто кивнул, пряча ладони в карманах. - Ты в порядке? - она остановилась поодаль, сложив руки на груди, как любят делать все но Собаку.

- Не подходи, это должно выглядеть так, словно я совсем не рада вас видеть, - предупредила Темари. - Я видела, как Какузу увёл Ино наверх, - это она сказала глядя в сосредоточенные бледно-серые глаза Хинаты, - я не могла, - девушка запнулась, испытав острый стыд от своей беспомощности. - Это было пять, может десять минут назад.

- Как договаривались, - бросила Хьюга парням, - спасибо, Темари, - она коснулась её плеча рукой, когда проходила мимо. Сделала шаг по направлению к лестнице на второй этаж, но кто-то схватил её за ладошку. Брюнетка резко обернулась, готовая дать отпор, но наткнулась на перепуганные голубые глаза. - Наруто, - прошептала Хината, она и забыла, что он был здесь, - отпусти. Я знаю, что делаю, а ты должен делать то, о чём мы договорились, - он кивнул, отпуская такую маленькую, мягкую ладонь.

Чёртовых дверей в коридоре было больше, чем необходимо, Хината толкнула первую - пусто. Ещё одну - пусто. Хьюга уже подошла к очередной, когда услышала странный шум в соседней. Чьи-то голоса, кажется мужские. Слов было не разобрать, пока она не подошла ближе.

-…будет больно, малышка. Извини, - это было чётко, даже слишком громко. Внутри Хинаты поднялся шторм, готовый уничтожать, сминать всё на своём пути. Она упёрлась ладошкой в прохладную, гладкую поверхность двери и медленно нажала. Та легко поддалась, Хьюга скользнула в комнату, никем не замеченной. Картина беззащитной, заплаканной Ино, с чёрными потёками туши и красный следом на щеке, которую к кровати пытались прижать два здоровых парня, угомонили бурю, что бушевала внутри. Стало так тихо, время замедлилось, её окутал прекрасный холод, позволяющий видеть, знать, как поступить. Хладнокровность принесла истинное наслаждение, когда она схватилась руками за шею парня, который выглядел не таким внушительным.

Он даже не понял, что произошло, а колено Хинаты уже упёрлось ему в позвоночник, она вынудила его опуститься на колени, натянула руками подбородок так высоко, как смогла, пока он размахивал руками, а за одно вялым членом, торчащим из приспущенных брюк, и резко опустила его голову себе на колено. Парень обмяк, бесформенной кучей развалившись у её ног. Всё это заняло не больше десяти секунд. Второй, бугай на вид, даже не успел понять, что именно произошло. Но он оказался сообразительнее своего друга, к тому же, был слишком далеко, чтобы Хината могла достать до него с этой стороны кровати. Какузу облегчил ей задачу, когда отпустил Ино и двинулся на неё.

Медленно, слишком медленно, Хината успела оценить его габариты и слабые места, главное из которых, то, что он не ждал сопротивления от маленькой, хрупкой девушки. Увернуться от его ручищи, которой он попытался схватить её за волосы, было проще, чем сделать шаг, и он оставил себя полностью открытым. Удар. Удар. Удар. В корпус, в одну точку. Его тело тряслось, будто удерживаемое в вертикальном положении силой её ударов, а когда Хината нанесла последний, парень, как стоял, так и рухнул.

- Ино, - прошептала Хината, подходя к подруге, когда была уверенна, что никто из её обидчиков не собирается подниматься. Она протянула руку к спокойно лежащей девушке, но не знала, как её коснуться, боялась напугать. - Ино, это Хината, всё хорошо, ты в безопасности, - говорила Хьюга, надеясь, достучаться до блондинки. - Мы должны идти, я дотронусь до тебя, слышишь? - её рука опустилась на обнажённое плечо подруги, и Яманака закричала.

- НЕТ, НЕТ, НЕ ТРОГАЙ, НЕТ, - блондинка заметалась по постели, бездумно размахивая руками и ногами, Хината едва успела отскочить, платье Ино всё перекрутилось, порванное в нескольких местах. Хьюга осмотрела валявшихся на полу парней, всё было тихо, чтобы не терять времени, она порылась в высоком шкафу с белыми дверцами, гардероб был мужским. Брюнетка выхватила длинную чёрную футболку и вернулась к блондинке, которая успела сползти с кровати и забиться в угол.

- Ино, - строго, повысив голос, сказала Хината, времени на нежности уже не оставалось. - Это я, ты меня понимаешь? - Яманака смотрела прямо на неё. Смотрела, кажется, долго, но наконец начала её видеть. Ино теперь была уверенна, что умерла, ведь она думала про Хинату, призывала её появиться и спасти, и вот она здесь. Прямо перед ней, протягивает какую-то чёрную тряпку и что-то говорит. Кажется, Хьюга злиться. - Ино, твою мать!

- Хи-Хината? Хината? - не веря повторяла блондинка, растирая тушь ещё больше, в попытке стереть влагу, что мешала глазам смотреть, но Хьюга никуда не исчезала, зато боль в теле никуда не делась, Ино всё ещё чувствовала на себе чужие руки, всё было слишком реальным. Даже ворс ковра, впивающийся в голый зад. - Хината! - прокричала блондинка, напугав подругу и вскочила с пола, бросаясь в её объятия. Хьюга едва успела поймать Ино, когда она набросилась на неё. Плачь усилился, она говорила что-то сквозь всхлипывания.

- Понимаю, но сейчас не время, - почти грубо отпихнув её, сказала Хината, - давай, - она помогла ей снять порванное платье, найти трусики и надела на неё чужую футболку. Хорошо, что та пахла только порошком. - Идём, - Хьюга схватила её за руку и потащила прочь из комнаты.

***

- Ты ведь уйдёшь с нами? - спросил Гаара. Они всё ещё разыгрывали странную сцену. Темари нахмурилась, да, она хотела уйти, но ей ничего не грозило, а вот попытка увести её, может привести к неприятностям.

- Главное, чтобы Хьюга нашла вашу блондинку, - вместо конкретного ответа, сказала Темари. - Со мной ничего не случится, если я задержусь тут ещё на…

- Да, хрена с два, - грубо, слишком эмоционально, для всегда спокойного человека, сказал Шикамару, прожигая несносную блондинку взглядом. - Думаешь, мы оставим тебя здесь? С этими уродами? Скажи ей, - обратился Нара к Гааре, - ты ей брат или кто? Скажи, что она здесь не останется.

- Заканчивай истерить, слюнтяй, - усмехнулась Темари, внутри разлилось странное тепло, когда Шикамару так яростно принялся её защищать.

- А, тебе вообще слова не давали, женщина, - гений был где-то между истерикой и сильной истерикой. Его напрягали все эти люди, эта музыка и неведение относительно Ино. Он чувствовал, что способен сделать что-то ужасное, причинить боль, если понадобиться, в случае…додумывать он не стал. Хината разберётся. Всё будет хорошо.

- Слушай, ты…

- Хватит, - прикрикнул на всех Наруто, они его бесили, не давали сосредоточиться на том, что он делал с тех пор, как Хината скрылась на втором этаже - смотрел ей вслед, ожидая возвращения. - Мы все отсюда уберёмся, как только, - договорить он не успел, резко подступила тошнота, когда на лестнице показались Ино и Хината. Ему было стыдно, но он отвёл глаза, по внешнему виду было сложно сказать, как намного они опоздали, но блондинке точно досталось, и её вид вызывал желание лечь на пол, реветь и звать мамочку.

- Уходим, - сказала Хината, когда они подошли совсем близко. Толпа танцующих людей, через которую они пробирались, не была чем-то удивлена, они продолжали подпрыгивать в такт музыке. Шино и Наруто дождались, когда девушки пройдут вперёд и двинулись замыкающими, они были почти у дверей, почти на свободе, когда раздался надломленный голос Ино.

- Сай, - шёпот был тихим, так что только Хината его расслышала, и тут же обернулась. Парень стоял там, где они его видели в последний раз, он смотрел куда-то на лестницу. Хьюга проследила за его взглядом. Те парни уже очухались и теперь что-то рассказывали парню с пирсингом, указывая на шайку руками. Хината передала блондинку в руки Шикамару, а сама двинулась за сокомандником, только сейчас заметив, что Гаара тоже не собирался уходить, он всё ещё играл в гляделки с сестрой.

- Да, вы, нахер, издеваетесь, - хватая и одного и другого, зашипела на них Хьюга, - уходим, хватит, очнитесь уже, - это не помогала, парни были настроены на драку. - Вашу мать, - теперь Хината паниковала, хладнокровие испарилось. Их было больше, она поймала взгляд Наруто, который тоже прикрывал собой плачущую Ино. Они все могут серьёзно пострадать, и в этом будет её вина.

- Идём, Темари, прошу, - Гаара протянул сестре руку, блондинка поняла, что этого и боялась, поэтому согласно протянула руку, но ту перехватила грубая хватка.

- Не думаю, - его голос и мёртвый взгляд, перепугали даже Темари, которая привыкла к его холодности и отстранённости, - она принадлежит мне и никуда не пойдёт, - Гаара сделал шаг вперёд, готовы разорвать глотку этому ублюдку, Хината с трудом удержала его на месте. Довести до драки было никак нельзя. Как бы ей не хотелось врезать всем этих уебанам.

Музыка стихла так резко, что все будто оглохли. Парень с пирсингом снова занял своё место у перил, осматривая толпу. Конан стояла за его спиной, показывая, что когда говорит главарь, остальные молчат. Толпа это тоже поняла, все отступили по краям, расчищая середину огромной комнаты, шайка осталась, как на ладони.

- Не вежливо приходить в чужой дом и наводить беспорядок, как считаешь? - сказал рыжий парень, обращаясь конкретно к Хинате. Она вышла вперёд, когда все друзья оказались за её спиной, Хьюга почувствовала себя увереннее. - Парни жалуются, что развлекались, а ты им помешала, - Хината не сказала бы, если бы кто-то спросил, как она это поняла, может по стойке или тому, как именно он на неё смотрел, но стала очевидным, что они похожи. Оба бойцы, а значит у них появился шанс.

- Это они называют развлечением? - она указала рукой на сжавшуюся под многочисленными взглядами, Ино. - Похоже, что моя подруга давала разрешение на подобное? Этим ты тут и занимаешься? Позволяешь им вести себя так бесчестно? - как-то так случилось, что Хината начала говорить, как лидер с лидером, и её парни тоже это поняли. Гаара и Сай переглянулись и шагнули вперёд, останавливаясь чуть позади брюнетки.

Конан что-то шепнула ему на ухо, Пейн снова присмотрелся к Какузу и Хидану, он нахмурился, руки сильнее сжались на перилах. Воздух в помещении затрещал от его гнева и от страха всех остальных. Конан бросила взгляд на Темари, которую продолжал удерживать Сасори и снова что-то шепнула ему. Теперь он был удивлён и разочарован.

- Сасори, - прогремел голос Пейна, - пусти её, - тот не позволил себе ни мгновения на раздумья или заминку. Темари, почувствовав свободу, зашла за спину брата, Гаара мотнул головой, чтобы сестра ушла дальше, она кивнула и отступила к Шикамару. Гений всё ещё обнимал Ино, но теперь ему хотелось, чтобы в его руках оказалась другая блондинка. Наруто прикоснулся к его руке, лежащей на плече Ино и кивнул, показывая, что друг может передать её ему. Нара благодарно кивнул, мягко передавая ценный, дрожащий груз и смог дышать, только когда закрыл собой Темари, переплетая свои пальцы с её. - Признаю, - продолжил лидер, - я успел упустить многое из виду. Поэтому вы можете идти, но знай, - Хината не успела ощутить прилив облегчения, даже дёрнуться, чтобы уйти, как это «знай» врезалось в мозг, - если увижу кого-то из вас здесь снова, буду считать это вашим согласием, и тогда мои парни получат то, чего хотят и я не стану их останавливать.

- Справедливо, - ответила Хината. Она была уверена, что больше никогда не захочет побывать здесь снова. Брюнетка бросила последний, как она надеялась, угрожающий взгляд на парочку уродов, что смиренно стояли на лестнице. Хината не была уверенна, что с ними не будет проблем. - Присматривай за ними лучше, ведь если я увижу их снова, то буду считать, что они захотели добавки и тогда не стану сдерживаться, или удерживать своих парней, - рыжий оценил её слова, восхищенно улыбаясь.

- А, ты мне нравишься, крошка, - с восторгом, сказал Пейн. - Надеюсь, это не последняя наша встреча. Я бы хотел показать тебе… - он замолчал, смотря в серые глаза. Наруто сильнее прижал к себе Ино, этот парень напугал его и в прошлую их встречу, но сейчас, блондин ощущал что-то тёмное, что надвигалось от него к Хинате и хотел закрыть её собой, но тело застыло, не способное двинуться вперёд.

- Что? - спросила Хината, она не хотела знать ответ, но ей показалось, что она должна.

- Боль, - ответил Яхико, пряча лицо в ладони и странно смеясь. Конан увела его с балкона, а Хината смотрела, как они уходят, как он продолжает повторять одно и тоже. - Боль. Боль. Боль.

- Уходим, - сказала Хината, оборачиваясь к своим парням. Кто-то снова включил музыку. Но Хьюга слышала только смех рыжего парня и то, как он повторяет одно единственное слово. - Боль, - сказала она сама себе и дому, который покинула последней. Хината надеялась, что больше никогда его не увидит.

***

Впереди сел один только Шино, остальные набились в кузов фургона. Все молчали, Киба выключил радио, стараясь думать о дороге, а не о блондинке в чужой чёрной футболке. Ино уснула, убаюканная ровным ходом машины и дыханием Сая, который успокоился только когда девушка оказалась в его руках. Темари сидела зажатая между братом и Шикамару, невероятным образом чувствуя, что стала частью чего-то большего, чем она сама. Блондинка положила голову на плечо Гаары, позволяя себе проникнуться забытыми чувствами к родному человеку, Шикамару всё ещё держал её за руку, так что никто этого не замечал. Если только не смотрел специально.

Как делала Хината. Она сидела между ног Наруто, наслаждаясь тяжестью его головы у себя на плечах. Его ещё долго потряхивало и Хьюга не понимала, кто кого успокаивал, она его, или он её. Да и не важно это было, главное, что они справились. Выбрались и все, относительно, в порядке. Могло быть и хуже, повторяла себе Хината, глядя на всех друзей.

Никто не говорил, просто не знал о чём. Прощались с теми, кто выходил тоже молча, просто махали рукой. Киба всех развозил по домам, никто не сопротивлялся, всем было страшно отпускать кого-то одного. Выходя в своём районе, Хината встретилась глазами с Инузукой и кивнула, он позаботиться об Ино, как в прошлый раз. Хорошо, об остальном она побеспокоиться, Иноичи уже в её руках, так что это будет не сложно. Наруто не стал спорить и позволил девушке уйти, а сам поехал домой с Шикамару и Шино. В конце концов, он остался последним. Мысли, чтобы забрать Ино с собой не возникло, он был уверен, что Киба и Сай сделают всё, как надо.

Когда Узумаки оказался дома, то понял, что чертовски устал, как никогда в жизни. Истерика подбиралась, ему хотелось как-то выплеснуть всё, что накопилось, но он не понимал, что тело от него требует. Кричать? Плакать? Ударить что-нибудь? Он выбрал просто постоять в коридоре, смотря, как родители обнимаются на диване, а Мей теснит их, громко смеясь над какой-то комедией по телеку. Блондин уселся в кресло.

- Ты рано, - заметила Кушина, переглядываясь с Минато.

- Разве? - Наруто был не в курсе который час. Даже какой день уже успел забыть. Он считал себя везунчиком, выжившим.

- Как погуляли? - снова спросила Кушина, отпихивая руку Минато, который видел, что сын сам не свой и ему не до её разговоров, но Узумаки была упряма и ждала слишком долго. - Кто был?

- Да, нормально, все, ну, как всегда, наверное, - невпопад ответил Наруто.

- И девочки? - не сдавалась Кушина. Наруто перевёл взгляд на мать, решив, что она что-то знает, но это было просто невозможно. Ведь так?

- Откуда столько вопросов, мам? Была Хината, а что такое?

- Хината, говоришь, - довольно улыбаясь, произнесла Кушина, - я вот постоянно слышу про неё, но никогда не видела, - Наруто решил, что мать на что-то намекает, но взять в толк, на что именно никак не мог.

- Чего?

- А, того, молодой человек, - грозно сказала Кушина, поднимаясь в дивана, не обращая внимания на мужа, - думаешь я ничего не знаю? - Наруто стало реально страшно. - Мне всё известно, я знаю, что у тебя есть девушка, и знаешь что? Я хочу с ней познакомиться.

- Что? - Только. Не. Это.

Прочитали?

Ваулина ДианаРита Романова

ox lade
416

Название: Отвергнутые.
Автор: ox_lade
Дисклаймер: Масаси Кисимото
Жанр (ы): Драма , AU , Романтика , Гет 
Персонажи/Пейренги: Наруто Узумаки/Хината Хьюга, Саске Учиха/Сакура Харуно, Минато Намиказе/Кушина Узумаки
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: ООС, Ненормативная лексика, Сцены сексуального характера
Описание: Она странная, нелюдимая девчонка, которая не может навести порядок в собственном доме. Она прячется за наушниками и безответной любовью к лучшему другу. Он душа компании, единственный сын любящих родителей. Он прячется за улыбкой, умением вставать после падений, но безответная любовь толкает совершать всё новые ошибки. Однажды им придётся столкнуться, чтобы пережить зарождающийся роман их лучших друзей. Поможет ли им это смело посмотреть на свои жизни и принять правду о самих себе?

Одобрил(а): Александр 7 апреля 2022г. в 08:22

Глава: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41

---