продолжение Примерно два месяца спустя, у меня возникла проблема с тренировками. Я никак не мог двигаться дальше, но никто не мог дать мне совет или подсказку. Ни Какаши-сенсей, ни Сакура, ни кто-либо другой. Саске я спрашивать не собирался. Все в один голос советовали мне сходить в библиотеку, утверждая, что это мне непременно поможет. Как не хотелось, а делать было нечего. Питая надежду по-быстрому взять необходимую мне литературу и уйти, я все-таки пришел в этот приют уныния и смертной тоски. Каково же было мое негодование, когда я узнал, что свитки домой мне не дадут, что читать их придется только там. Хранитель библиотеки провожала меня в читальный зал, когда я, применяя все мое красноречие, продолжал уговаривать ее доверить мне свитки, говоря, что я буду очень бережен с ними и ни за что не потеряю. - Вы поймите, - спокойно твердила она мне в ответ, - они очень древние, все в единственном экземпляре, даже Хокаге, мы бы не смогли позволить их вынести отсюда. Вы должны быть рады, что вообще имеете возможность… - она неожиданно осеклась, удивленно глядя на меня, т.к. я замер на пороге читального зала, не в силах двинуться дальше. Видимо мое лицо действительно как-то сильно изменилось, потому что она осторожно поинтересовалась: - С вами все в порядке? - Спасибо вам огромное, все замечательно, - рассеянно ответил я, не поворачиваясь и продолжая неотрывно смотреть в глубь зала. Хранитель библиотеки недоуменно пожала плечами и ушла. С трепещущим сердцем я подошел к одному из столов и свалил на него кипу свитков, которую мне предстояло изучить. - Привет, Хината, - с напускной беззаботностью поздоровался я с девушкой, которая сидела за соседним столом. - Здравствуй, Наруто-кун, - тихо произнесла она, одарив меня своей скромной улыбкой. Ее стол тоже был завален свитками. Как же я был счастлив встретить ее здесь. Внутри меня все ликовало, оставаться спокойным и невозмутимым стоило мне огромных усилий. Мне показалось, что Хината была немного смущена из-за моего появления. Легкий румянец украсил ее щеки, она опустила глаза, будто не смея взглянуть на меня. Как и тогда, раньше. В последнее время она довольно сильно изменилась, стала намного увереннее в себе, более серьезной, взгляд стал строгим, сосредоточенным. Это была уже немного другая Хината. Но сейчас я увидел ту, прежнюю Хинату. Она была явно смущена, я точно знал эти признаки, ведь мне столько раз доводилось наблюдать их. Все было, как и тогда, с тем лишь различием, что теперь я знал причину такого поведения. Неужели ее чувства ко мне живы? Надежда ярким светом озарила меня, словно вспышка молнии, предварительно не забыв ударить в сердце неслабым разрядом. Это было безумие, но мне страстно хотелось в это верить. Хината оглянулась по сторонам и, поняв, что мы находимся в помещении одни, поспешно встала и стала собирать свои многочисленные свитки. - Извини, Наруто-кун, - сказала она все тем же тихим голосом, - мне нужно идти, мне пора… Она говорила чуть запинаясь, не поднимая глаз и сбивчиво дыша. Мне не может казаться, я слишком хорошо знаю ее. Я хоть и был все эти годы полным болваном, но все же задумывался о причине ее такого поведения. Сейчас Хината вела себя также. Она все еще… любит меня? Сердце бешено колотилось в груди. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Торопливыми движениями она одной рукой собирала свитки, а другой прижимала их к груди. Я не уверен, но, кажется, я даже заметил легкую дрожь у нее в руках. - Давай, я помогу тебе, Хината, - сказал я, протягивая руку к одному из ее свитков, лежащему на столе. - Спасибо, но не надо, Наруто-кун, - рассеяно ответила девушка, не поднимая на меня глаз. Она протянула руку к тому же свитку и случайно коснулась моей руки. Словно обжегшись, она отдернула ее. Свиток выскользнул и упал на пол. Одновременно мы быстро склонились к полу, чтобы поднять его. В этот момент наши волосы слегка соприкоснулись. Ее лицо оказалось так близко. Обжигающей волной трепет прошел по всему моему телу. Несмело я поднял глаза на любимую. Она зарделась еще больше, также резко распрямилась и почти выбежала из комнаты. Стоит ли говорить о том, что в тот день углубиться в чтение я так и не смог. Смущенное, раскрасневшееся лицо Хинаты так и стояло у меня перед глазами. Внутри все клокотало от возбуждения. Я был почти уверен, что не ошибся. Я горячо желал верить в это. С тех пор библиотека стала моим вторым домом. В надежде опять встретить Хинату, я ходил туда каждый день. Коротая долгие часы ожидания, я углублялся в чтение. Так я открыл для себя сокровища, скрытые в недрах старой библиотеки, которые помогли мне продвинуться в теоретическом изучении новых техник и восполнить многие пробелы в моих познаниях. Наконец я был вознагражден: через неделю, с охапкой свитков в руках, Хината появилась на пороге читального зала. Заметив меня, она замерла на мгновенье, будто решая остаться или тут же развернуться и уйти. Я тоже замер в ожидании ее решения и облегченно вздохнул, когда, холодно поздоровавшись со мной, с совершенно невозмутимым видом она все же прошла к стоящему с краю столу. Аккуратно положив на него свитки, она села и, казалось, сразу же погрузилась в чтение. Хината сидела, низко склонив голову и загородившись своими длинными волосами, словно завесой, от всего мира… или только от меня?.. Я не мог видеть ее лица, не знал, действительно ли, она читает, какое у нее настроение. Я не стал искать поводов заговорить с ней. Лишь то, что она была рядом, делало меня самым счастливым человеком. Я мог открыто смотреть на нее, ведь в читальном зале никого кроме нас не было. Положив локоть на стол, и подперев голову рукой, я задумчиво любовался своей возлюбленной. Она все-таки осталась, почему? Значит ли это то, что она тоже хочет побыть со мной или то, что я совершенно безразличен ей, как любой другой посторонний посетитель библиотеки? Сейчас она не знает, что я наблюдаю за ней. Хотя, даже без бьякугана, который видит на триста шестьдесят градусов, она не могла не почувствовать моего горячего взгляда. Через какое-то время, будто действительно не выдержав такого пристального взгляда, Хината встала, явно намереваясь уйти. Спокойно собрав свитки и попрощавшись со мной, она направилась к двери. Я сидел, уткнувшись носом в свиток, теперь уже со всем рвением изображая увлекательное чтение. В дверях Хината немного замешкалась и обернулась, украдкой бросила на меня взгляд, как будто давая мне последний шанс окликнуть ее по имени, заговорить… Кто бы знал, как я сам этого хотел! Но я не сдвинулся с места, не оторвал глаз от свитка, не произнес ни слова, кроме обычного и сухого: «Пока, Хината». Действительно ли она хотела, чтобы я остановил ее, или мне показалось? Легкий хлопок двери, и воцарилась тишина. Я продолжал приходить в библиотеку каждый день. Хината же приходила раз в неделю всегда в разное время. Каждый последующий свой приход она задерживалась немного дольше, чем предыдущий. Так повторилось раза четыре или пять. Я так и не говорил ей ни одного лишнего слова, кроме тех, которые требовались по необходимости, и она уходила, а я начинал сокрушаться и сожалеть, что не задержал ее, что ничего не спросил. Однажды, когда дверь в очередной раз закрылась за ней, я не выдержал, вскочил и побежал следом. Быстро сдав свитки, я нагнал ее уже почти на улице. -Хината, ты куда сейчас идешь? - спросил я, еле переводя дыхание. - Мне надо зайти к Сакуре в госпиталь, - со всех сил пряча смущение, ответила девушка. - Надо же! Нам как раз по пути. Разговаривая о погоде и других ничего не значащих вещах, мы шли через парк. Воздух, с утра слегка морозный, уже полностью прогрелся от яркого солнечного света, который без труда пробивался через поредевшую листву, достигая самого укромного уголка старого парка. Вся земля была будто устлана красивым желто-красным ковром. Свернув с дорожки, мы шли не спеша, почти не отрывая ног от земли, вороша опавшие сухие листья и прислушиваясь к их шелесту. Хината сняла перчатки и спрятала их в карман своей легкой куртки. Медленно и глубоко вдыхая свежий воздух, она подняла лицо к небу. - Я всегда любила осень, - сказала она, жмурясь на ласковое осеннее солнце. - Я родился осенью, - тихо отозвался я, подбирая с земли несколько красивых листьев. Она как-то странно вздохнула, будто говоря: «Я знаю…» - В этом году… я думала, что разлюбила ее, - она достала перчатки из кармана и зачем-то опять одела их, - дождь, сырость навевали на меня грусть. Хината немного помолчала. - Как же здесь красиво! - на выдохе восторженно проговорила она, снова стягивая перчатки с тонких изящных пальцев, - но сейчас я поняла… Она глубоко вздохнула, задержала дыхание и на секунду, на долю секунды вгляделась в мои глаза. Сердце замерло. - Поняла, как все-таки люблю ее, эту рыжую осень, - при последних словах ее голос слегка дрогнул. У меня перехватило дыхание. Она дрожит, почти незаметно, но я все же вижу эту легкую дрожь во всем ее теле. Будто не зная, куда себя деть от нахлынувшего волнения, Хината отвернулась и побежала вглубь парка. Вскоре она остановилась, сгребла в охапку разноцветные шуршащие листья и подбросила их вверх. Позолоченные солнечными лучами они плавно парили в воздухе. Снова и снова подкидывая их, она кружилась вместе с падающим вокруг нее золотым дождем. Я поймал себя на том, что смотрел на нее будто зачарованный, не в силах оторвать взгляд от этого чуда. Смотрел на ту, от которой сходил с ума. Как она красива, до боли, до замирания сердца. Хрупкая, гибкая. Очаровательно краснея, она так открыто, так счастливо улыбается. В тот момент, я был уверен, что, говоря про осень, она имела в виду совсем не ее. «Сейчас, - эта уверенность подталкивала меня, придавая решимости, - я скажу ей прямо сейчас. Пусть спонтанно. Тем лучше, пока не мучают сомнения и мысли о последствиях, пока охватывает это сладкое безумие». -Хината, - судорожно выдохнув, - я хочу сказать тебе… - Да? - она замерла и внимательно посмотрела на меня. Хочется утонуть в омуте этих лунных глаз… - Молодые люди, - вдруг раздался рядом старческий голос, - вы не видели тут маленькую собачку, беленькую такую? Я молча смотрел на подошедшего к нам незваного прохожего, изо всех сил сжимая бедные листья, подобранные с земли. - К сожалению, нет, - вежливо ответила Хината, - извините… - Жаль, но ничего… Она всегда убегает, а потом сама возвращается… - сказала старушка и побрела к выходу из парка. - Ты что-то хотел сказать, Наруто-кун? – спросила меня Хината, провожая нарушительницу нашей идиллии рассеянным взглядом. - Что? – во рту совершенно пересохло. Закинув руку за голову и перебирая волосы на затылке, я безмятежно улыбнулся и протянул ей маленький букетик из осенних листьев, который все еще держал в руке. - Это тебе! - Спасибо… - она неуверенно взяла его и, вдруг спохватившись, добавила, - времени-то как уже много! Сакура, наверное, уже заждалась меня. Оставшуюся часть пути до госпиталя мы шли, почти не разговаривая. «И надо было этой старушке появится в самый неподходящий момент», - с досадой думал я, глядя на серые облака, мирно плывущие по небу, которое на их фоне казалось пронзительно синим. Я почти решился. Это безумие, просто сумасшествие, но молчать больше было невозможно, просто нестерпимо. Я хочу сказать ей. Я скажу. Чего тут сложного… - До свидания, Наруто-кун, - сказала Хината, когда мы поравнялись с дверьми госпиталя. Мне показалось, или в ее голосе слышалось сожаление? - Пока, Хината, - просто вторя ей, обреченно проговорил я. Она медленно поднялась по ступенькам крыльца, медленно взялась за ручку двери, медленно открыла ее, обернулась... «Сейчас, скажи ей! - торопливо твердил голос внутри, - прямо сейчас тихонько брось ей вслед эти простые три слова!» Хината скрылась из виду. Издав глухой звук, тяжелая дверь плотно закрылась за ней. -Хината, - словно не громкий стон вырвался из моего пересохшего горла. «Если она услышит, если вернется - я скажу», – с этим неожиданным решением непонятная тошнота удушливой волной подступила к горлу. Я неотрывно смотрел на закрытую дверь, отсчитывая секунды: раз, два, три… Нет, она не слышала… Дверь отрылась. - Ты звал меня, Наруто-кун? Не прислушиваясь, она бы не услышала. Значит хотела, значит ждала… - Да, я звал, - дышать трудно, будто ком застрял в горле, - я хотел сказать… Вернее, спросить. Ты придешь сегодня вечером к Сакуре? У нее день рождение… - Конечно, приду, - она улыбается. - Тогда, до вечера? - До вечера. Она не пришла. И в библиотеке она больше не появилась. Ее вообще нигде не было видно. Она не приходила на тренировки, перестала участвовать в миссиях. В тот вечер я долго собирался с духом, выбирал подходящий момент, прежде чем спросил у Сакуры, как бы невзначай: «А почему Хината не пришла?» Может, Сакура не расслышала или не обратила внимания, но она не ответила. Конечно, она не знала, сколько времени и сил мне потребовалось, чтобы задать такой простой вопрос. И мне пришлось повторять, уже громче, более твердо. «Да что ты так настойчиво спрашиваешь про нее?» - при этих словах сердце у меня испуганно вздрогнуло. Сакура раздраженно хмурилась, ей явно было не до моих вопросов. Да, последнее время многое прошло мимо меня. Я и не заметил, что их отношения с Саске так продвинулись… «Ну, у тебя же день рождения, она не могла не придти. Вдруг случилось что?» - глупые оправдания. Будешь тут настойчиво спрашивать, раз ты с первого раза ответить не можешь. «Да, не волнуйся ты, - бросила она рассеянно, – у Хинаты все отлично. Лучше, чем у кого-либо». Так и не добившись от нее вразумительного ответа, я не стал больше спрашивать и тем самым испытывать судьбу, рискуя быть раскрытым. Я вообще больше ни у кого не решался спрашивать… Теперь я снова и снова прихожу в парк. Так хочется сказать: «в наш парк». Но я знаю, что понятия «наш» не существует. Существуют лишь несколько ярких картин в памяти: ты кружишься в струящемся солнечном свете, снова и снова подбрасывая вверх ворох сухих желтых листьев, откидываешь назад длинные волосы, подняв лицо к небу, смеешься, закрываешь глаза и подставляешь ладошки под падающие листья. Такие короткие мгновения на фоне человеческой жизни, но при этом самые дорогие. Они безвозвратно остались в прошлом. Время продолжает идти своим чередом. Все вокруг меняется. Парк тоже, не оставив почти ничего схожего с тем днем, предательски изменился. Вместо красивого ковра, устилавшего землю, лежат пожухлые листья. На фоне унылого серого неба чернеют голые ветки деревьев, и лишь алыми капельками крови, в этой спокойной палитре горят ягоды на облетевших кустах барбариса. Парк стоит в непривычной продрогшей тишине, будто отражая мое унылое существование и почерневшую душу, на фоне которых яркими искрами снова и снова вспыхивает боль. Тогда, я почти верил, что ты сказала мне: «Люблю». А я не смог, не смог сказать. Не ведая, что это был мой последний шанс, я твердо решил, что вечером уже точно признаюсь тебе... но ты не пришла. Тогда я был почти уверен, а теперь? Теперь все то, что давало мне надежду кажется глупыми домыслами. Как я жил все это время? Жил, будто во сне, мечась в беспамятстве и не в силах проснуться. Тоска и сомнения когтями разрывали мне сердце, выматывали душу. Казалось, что еще немного, и они своими титаническими усилиями разрушат запреты, заставят переступить грань приличия, забыть обычаи, нарушить закон…
Неподвижно лежа на кровати, я смотрел на затянутый серыми облаками кусочек неба, который был виден через распахнутое окно. Холодный воздух сильными порывами врывался в комнату. Ветер трепал занавеску с такой силой, что казалось, она вот-вот сорвется с карниза. Это был один из редких моментов относительного покоя, когда усталость тела заставляла ненадолго отступить боль души. - Я стучу, стучу. Ты чего не отвечаешь? - А, Сакура-чан… Извини, не слышал… - Почему у тебя окно открыто? Здесь холодно, как на улице. Заболеть захотел? Ты как хочешь, но окно я закрываю. Так, давай посмотрим, что у тебя тут… Запомни, Наруто, это в последний раз, когда я прихожу к тебе домой. Скажи спасибо Саске, что он попросил меня тебе помочь. Тебе бы следовало сейчас быть в госпитале. Хм, Наруто. Это же всего лишь тренировка. Зачем переходить границы и доводить себя до такого? Кстати, завтра вечером мы все встречаемся у Хинаты. Ты придешь? Ну вот, кашель. Похоже, что ты уже простудился. Так вот, у Хинаты муж надолго уехал и, чтоб она не скучала, сказал позвать друзей. Слушай, твой сухой кашель мне не нравится. Ты ведешь себя так безрассудно. Хорошо хоть теперь на миссиях Саске присматривает за тобой… Наруто? Ты даже ничего не скажешь, не возмутишься моим словам? Похоже, ты все-таки заболел. Хотя температуры у тебя нет… Ну, все, плечо я тебе забинтовала, а эти ссадины не опасны. Давай отдыхай. Завтра увидимся. Ты ведь придешь?
версия для печати
Дизайн
Главная
Твиттер
ВКонтакте
Почта
Правила и Политика
English
БорутоФан.ру
Александр Маркин
Анастасия Чекаленкова