Погибнув, я стал призраком, но всё ещё с тобой, даттебайо!

Пролог

— Гх! Чёрт! Не может быть! — я пялился вверх, прямо перед собой, стекленеющим взором, и с ужасом осознавал, что мою грудь только что насквозь прошил один из хвостов демона-призрака из другого мира по имени Морьё. Несколько капель крови упало мне на лицо, исказившееся от дикой боли. Собственный хрип в предсмертной агонии заглушил все остальные звуки и я уже не расслышал, как жрица Страны Демонов, Шион, истерично кричит моё имя…
Моё имя? Как я узнал, что она именно его кричит? Кто она вообще такая? А самое главное — кто я? И почему я ничего не чувствую? А что должен чувствовать? Ничего не понимаю. А воспринимаю ещё меньше. Попробую начать сначала…
Я нахожусь… нигде. Ничего не вижу и не слышу звуков. Но ведь когда-то видел и слышал. Почему я этого всё ещё так желаю? Наверное по привычке. Стоп! Если я не могу понять кто я сейчас, то надо хотя бы вспомнить к чему я привык, то есть кем я был. Легко сказать! Хотя нет, нелегко. Говорить я сейчас тоже не могу. Потому что нечем. У меня больше нет тела. Выходит я умер? Но ведь я так хотел… стать Хокаге! И спасти Саске! Вспомнил, даттебайо! Я был непредсказуемым Шиноби номер один из Скрытого Листа — Наруто Узумаки! И меня отправили на задание: сопроводить одну вздорную девчонку, жрицу Страны Демонов, э-э-э, забыл как зовут, ну, да не важно! В общем её надо было сопроводить в один храм в Стране Болот, где было запечатано тело демона-призрака Морьё, позарез нужное ему для возрождения и чтобы захватить мир, ну, или что-то типа того. Эта жрица, когда мы её спасли предсказала мою смерть, даттебайо! А я тогда, естественно, не поверил. Значит жрицы всё-таки не ошибаются… Теперь всё начинает проясняться!
А это что ещё за чертовщина, даттебайо? Я впервые что-то увидел в непроглядной тьме, но это было довольно далеко. Хорошо, что приближалось. Что это значит? Как я могу видеть без глаз и двигаться без ног? Или движется всё-таки эта штука? Опять одни вопросы, даттебайо!

Глава первая. Что есть сон, а что реальность?

Ещё издалека я различил яркое, но нечёткое изображение на том, что ко мне приближалось. Почему я понял, что это именно «изображение», а не какой-нибудь мираж или галлюцинация? Да потому, что оно очень часто и быстро менялось. Краски перетекали друг в друга, то смазываясь в кашу, то, выхватывая их непонятно откуда, концентрировались на пейзажах, зданиях и лицах людей из моей прошлой жизни. Я будто смотрел фильм о собственной жизни в ускоренной перемотке с акцентами на некоторых деталях. При этой самой жизни мне нечасто доводилось смотреть фильмы, даттебайо, однако я всё-таки их видел и даже был неплохо знаком с одной актрисой, оказавшейся в итоге принцессой Страны Снега. Здесь я увидел её снова. И не только её, но и самого себя со стороны. А также Сакуру, Саске, сенсея Какаши и всех остальных моих друзей. Я прожил не слишком долго, поэтому «изображение», подлетая всё ближе, становилось всё больше, а «фильм» уже подходил к концу…
— Ты скоро умрёшь, — вкрадчиво произнесла светловолосая девушка на «экране» и все краски снова смешались в последней, надеюсь, «перемотке». Если бы у меня сейчас была спина — по ней точно пробежал бы холодок, потому что я, скорее не услышал, а прочувствовал всем своим существом то, что она сказала, и ощущение было не из приятных. Будто меня убивали снова и снова целую вечность, сжатую до одного момента. Очень похоже на Цукиёми Итачи Учиха по рассказам Какаши-сенсея, даттебайо! И вдруг, замерший было «кадр» моей смерти, резко сменился.
Я увидел…
Хотя «увидел» в моём положении не совсем правильное слово, опять же — привычка, чтоб её! Да и изображением то, что было сейчас передо мной, строго говоря, не было. Скорее некое изменяющееся «полотно» или «зеркало», если хотите — само пространство, на которое я натягивал ассоциативный ряд образов своей изрядно потрёпанной памяти… О, как загнул, даттебайо! Не уверен, что при жизни я бы понял эту мысль, даже повторив её про себя миллион раз! Похоже физическая смерть всё-таки сильно изменила меня… Я потерял практически всё, что было. Остались лишь способность мыслить, какая-никакая память и воля. Ну, и ещё дурацкая привычка «выкрикивать» всякую чушь в качестве междометий или восклицаний, потому что без неё я окончательно перестану быть Наруто Узумаки, как бы прискорбно это не звучало…
На «экране» совершенно точно была Хината, даттебайо! Её душили слёзы. Я чувствовал и пропускал через себя не только её прерывистое дыхание, но и мертвенную бледность лица, до крови искусанные губы, разбитые о пол кулаки. Каждая секунда этого эмоционального спектра приносила в тысячи раз больше боли, чем сама смерть. Это больше не было «фильмом» моей жизни. Восприятие изменилось, расширилось. Я стал способен видеть её глазами, ощущать её кожей, слышать её ушами и одновременно воспринимать всё, что её окружало в радиусе нескольких метров!
Хината сидела на коленях у себя в комнате, полусогнувшись и уперев ладони в пол, и часто дышала. Сердце билось невпопад, выдавая совершенно немыслимую аритмичную какофонию стуков, с потрохами выдавая дичайшее напряжение всех возможных сил этой хрупкой девушки.
В метре перед ней стоял алтарик, огороженный двумя резными перегородками, на нём, прислонённая к стене, стояла фотография в рамке в окружении ароматических свечей и палочек. Моя фотография. Хината сжала кулаки. Её тело самопроизвольно выгнулось, а последние силы покинули его с душераздирающим криком:
— Наруто-о-о-о-о-о!!!
Как же больно, даттебайо, кто бы знал! Мне даже сравнить не с чем. Тела у меня больше нет, и боль я испытываю совсем не такую как при жизни. Попробую объяснить: наиболее подходящие слова для того, что я испытал после крика Хинаты — это мучение, какая-то «вселенская тоска». При жизни я был круглым сиротой с самого рождения и до нынешнего момента так и не успел познать настоящую боль утраты близкого человека. Для живых, я думаю, именно с такой утратой можно ассоциировать то, что сейчас со мной было, но с одним отличием. Я всё-таки уже не человек и даже всемогущее время для меня течёт иначе, но это чуть позже постараюсь объяснить. Так вот, для людей любые чувства «растянуты во времени», то есть люди могут позволить себе страдать долго. А у призраков или, скорее, духов — всё происходит в один момент! И это ужасно, даттебайо!
Теперь о времени. Это будет очень сложно осознать. С того момента, как изменилось моё восприятие, и я почувствовал Хинату — часть меня будто вернулась в мир живых, а другая осталась у того «экрана». Эти части до сих пор едины и то, что чувствует одна — чувствует и другая. Поэтому время для меня тоже теперь двойственно! С одной стороны привычное течение из прошлого в будущее, а с другой есть только один момент — настоящее — и больше ничего, даттебайо!
Попробую скорректировать своё сумбурное объяснение на конкретных примерах, потому что это важно. Когда Эро-сеннин учил меня технике «Расенган», то на второй ступени мне пришлось научиться концентрации внимания. Он потом в качестве подсказки даже точку у меня на ладони нарисовал, чтобы мне было проще. Так вот, человеку действительно проще концентрировать своё внимание именно в одной точке. А у призраков и здесь всё иначе, даттебайо! Нас, духов, можно определить уже как «область внимания», причём полностью контролируемую нашим сознанием. Область по определению состоит из точек. То есть один дух воспринимает мир примерно также, как условная тысяча людей, если бы они были объединены одним сознанием. Опять же, просматривается аналогия с техникой «Теневого клонирования», только для того, чтобы «оригинал» получил опыт «клонов» совсем не нужно её развеивать — всё происходит автоматически, потому что оригинал есть вся тысяча.
Теперь, что касается моего «проникновения в экран». Очень простая и по-человечески понятная аналогия. Например, можно представить, что «кто бы то ни было» гуляет вдоль забора. Солнышко, травка, все дела. И находит в нём небольшую дыру. Просунув туда голову, — обратно её уже не вытащить — целостность забора моментально восстанавливается. Интересно в этой гипотетической ситуации ещё и то, что любопытства проникновения по ту сторону забора избежать тоже невозможно — дыра действует будто магнит на металл. Вот в какую ситуацию я угодил.
Похоже судьба, о которой многие твердили всю мою недолгую жизнь, и в которую я так упорно отказывался всё это время верить, всё-таки меня настигла. Видимо, это такая своеобразная расплата для недалёкого мальчишки за то, что был настолько эгоцентричен, чтобы игнорировать целую систему, являясь лишь её частью…
Что ж, резюмируем, даттебайо! В мире людей центром моей области внимания в данное время является Хината, а вся область — это около пяти метров в любую сторону от центра. И это факт: проверил, пока размышлял над своим положением. Почему? Думаю интуитивно это и так должно быть всем понятно. Однако, возможность перемещать одну из частей своей области внимания между людьми ещё не изучена. Не будем забегать вперёд, потому что я до сих пор не понимаю, как мне общаться с людьми в таком состоянии…
Вторая часть моей области внимания по-прежнему наблюдает за экраном «с той стороны», и для неё «фильм» продолжается в едином моменте. Соприкоснувшись с «экраном» она уже «знает» и начало и конец этой истории, но именно это «знание» по какой-то причине не проникает к части меня в мире людей. Кстати, постепенно, в сознании создаётся такая уверенность, что моё положение вполне естественно для почти любого духа, даже когда он воплощён в собственное тело, потому что никакой дух не может существовать долго без этих связей между мирами. Для него это равносильно остановке в своей эволюции, можно сказать, что в мире духов, — это синоним смерти для человека и даже ещё страшнее!
Так какой же из этих миров есть реальность, а какой лишь сон и иллюзия? Какое состояние сознания можно принять за эталонное и первичное? Наверное, я ещё многого не понял, частично находясь по эту сторону «забора», но, всё-таки, мне кажется, что «правильность» ответа на этот вопрос зависит от точки зрения. Для человека «сон» — это «реальность» для любого духа и наоборот, «сон» для духа есть «реальность» для любого человека…
Точно, даттебайо! Я знаю как мне поговорить с Хинатой, чтобы она меня услышала и смогла понять!
Думаю, стоит попробовать. Тонкие еле заметные даже для меня, подрагивания конечностей и пульсация лицевого нерва Хинаты, прекратились и обморок от изнеможения плавно перетёк в обычный сон. Лучшего момента мне уже не дождаться, даттебайо! Я попробовал сконцентрироваться на мозговой деятельности единственного для меня здесь и сейчас человека.
Мозг — очень сложная штука, даже когда его активность ниже номинальной. Время в мире людей шло, но мне никак не удавалось угнаться за всеми этими нейронами и синапсами, которые безостановочно отправляли свои импульсы во всевозможные клетки разных зон мозга Хинаты, чтобы установить наш первый контакт через сон. А что будет, когда она придёт в себя? Похоже полная синхронизация наших сознаний в одном сне через мир людей — дело достаточно хлопотное, если не сказать невозможное, по крайней мере в моём состоянии. Думаю, что какое-нибудь гендзюцу или специальное ниндзюцу здесь бы помогло, но у духа не может быть чакры, чтобы провернуть подобное, ведь чакра — это продукт взаимодействия энергии тела с энергией духа.
Что ж, хорошо, буду знать. Попробуем зайти с другой стороны. И я обратился ко второй области своего внимания. Как и следовало ожидать — она отреагировала мгновенно, ведь время, в человеческом его восприятии, для неё не было преградой от слова совсем. Моя область внимания «по ту сторону» могла творить всё что угодно с «изображением» на «экране»: ускорять, замедлять, ставить на паузу, внедрять любые новые элементы и конструкции со своей стороны. Вот только я пока не представляю, чем это чревато для меня «здесь», но без риска что-то потерять в этом мире — никто бы ничего и не приобрёл, верно, даттебайо?
Вот, чёрт! Это невероятно, даттебайо! Я возник, как живой, на опушке какого-то леса, позади меня была лужайка с цветами и ягодами, а Хината стояла впереди спиной ко мне и, легко касаясь левой ладонью дерева, к чему-то прислушивалась.
— Хината! — негромко позвал я.
При звуке моего голоса она вздрогнула, резко обернулась, а через секунду уже спратялась за дерево! Я выставил вперёд руки и, покачивая ладонями в примирительном жесте, виновато улыбнулся:
— Прости, прости, не хотел пугать! Я…
Договорить не успел, потому что пришлось уворачиваться — в мою голову тут же полетел кунай! Хоть я и всего лишь призрак, но мало ли что…
— Постой! Что ты де… — попытаться прояснить это недоразумение было необходимо, однако девушка воспользовалась подаренной ей секундой иначе, чем я — активировала бьякуган и приняла боевую стойку. Похоже бежать уже поздно…
— Восемь Триграм! Шестьдесят Четыре Удара Небес!

Погибнув, я стал призраком, но всё ещё с тобой, даттебайо! Глава 2

Глава вторая. По душам

Честно говоря, я был предельно удивлён. Использовать такие специализированные техники, как «Бьякуган» и «Мягкий кулак» во сне, наверняка требует совершенно особенной тренировки для любого Шиноби из клана Хьюга. Точечный контроль чакры, полная осознанность движений и кристально чистый разум — всё это непохоже на ту Хинату, которую я знал. Но мы давненько не общались, поэтому вполне можно допустить, что её способности за время моего путешествия с извращённым отшельником тоже не стояли на месте. Однако, в моём конкретном случае, как я и подозревал с самого начала, все эти ухищрения не принесли ожидаемого результата, и мы оба с первых же ударов это поняли.
Хината, по правде сказать, была удивлена не меньше меня, но по другой причине. Когда техника была завершена, мы отскочили друг от друга на безопасное расстояние. В этот раз она первой нарушила молчание, деактивировав бьякуган и опустив руки:
— Кто ты такой? И что здесь делаешь? — грозно вопросила девушка, не сводя с меня пристального взгляда.
Не знал, что Хината так умеет. Она всегда была очень скромной и робкой девочкой, сколько её помню. Даже мухи не обидела бы без причины. Значит она увидела во мне какую-то серьёзную угрозу. Иначе говоря, просто не поверила, что я могу появиться здесь, в её сне, вот так просто. Пожалуй, следует её успокоить — лишние фокусы с моей стороны сейчас только навредят. Поэтому я, как ни в чём не бывало, шлёпнулся на траву и, сложив ноги кренделем, широко улыбнулся:
— Ну ты даёшь, Хината, даттебайо! Не узнала? Сколько же лет мы с тобой не виделись?
Я сделал вид, что крепко задумался над своим же вопросом. А она лишь прикрыла ладонью рот и обессиленно опустилась на колени там, где стояла — того и гляди расплачется. Похоже, она начинает мне верить.
— Но ты не волнуйся! Это всё ещё я, Наруто Узумаки, даттебайо, и я здесь, потому что ты меня звала… Лучше скажи, а как ты так хорошо контролируешь чакру во сне, если не секрет?
Я старался говорить как можно мягче, понимая что она сейчас чувствует, потому что чувствовал вместе с ней. При жизни у меня никогда не было этого понимания, и общался я всегда грубовато, а она, всё-таки, из уважаемого в Деревне клана…
— Куренай-сенсей… Она учила меня противостоять простым гендзюцу и специальным ниндзюцу, наложенным на спящего… Она же научила «осознанному сновидению»… — всхлипывая, Хината размазывала по щекам крупные слёзы, которые всё катились и катились.
— Ты достигла в этом невероятных успехов, даттебайо! — бодро заявил я, стараясь незаметно придвинуться ближе. — Если бы я и правда был твоим врагом, то уверен — мне бы серьёзно не поздоровилось! Но…
— Ты уже не такой, как раньше! — закончила Хината за меня, чем опять несказанно удивила.
— А как ты догадалась? — смущённо хохотнул я, почёсывая в затылке.
— Перед тем, как ты появился здесь, я почувствовала нечто… необъяснимое и постаралась на полную включить способности сенсора, — начала рассказывать Хината, — А когда заговорил, вариант с гендзюцу я отмела сразу, потому что созданный мной пейзаж ни на йоту не изменился; кунай был нужен для отвлечения твоего внимания — так у меня появилось время для подготовки техник, способных остановить вражеское ниндзюцу, но…
— Ты не увидела потоков чакры, верно? — хитро сощурился я, потихоньку подползая ещё ближе.
— Да… Но бьякуганом я увидела нечто иное, — вот тут я навострил уши, потому что было дико интересно, что же сейчас во мне видит одно из великих додзюцу, — Вместо потоков и каналов чакры я увидела слитную массу молочно-белого цвета — такого точно не может быть у живых людей!
И тут она зарыдала в голос. Я пересел уже совсем рядом и приобнял её за плечи. Хината лицом зарылась в мою оранжевую куртку — та моментально намокла, но ничего, это не страшно, ведь я даже не совсем настоящий. Зато теперь мы подбираемся к самому главному…
— Я понимаю, это сейчас несвоевременно, но не могла бы ты рассказать, что тебе известно о моей… смерти? Как закончилась та миссия?
Успокоившаяся было Хината, слегка поморщилась, а на глаза снова навернулись слёзы. Ей явно не хотелось сейчас об этом говорить, но она прекрасно понимала, что раз я нахожусь с ней даже после смерти, то это может быть ненадолго, и я имел право хотя бы знать правду. По этой же причине девушка не краснела и не падала в обморок как раньше, едва меня завидев. Ведь тогда, она скорее всего просто проснётся, и наша связь может оборваться навсегда… Кто знает, вдруг это и вправду так? Честно говоря, я и сам слабо понимал: что со мной на самом деле произошло и сколько это может продлиться.
Хината будто прочла мои мысли. Она отстранилась и, уже спокойно, без слёз, начала свой рассказ:
— Братец Неджи вернулся с этой миссии самым подавленным из всех, ведь это он был капитаном команды, а значит за всё в ответе. Но он же и нашёл в себе силы рассказать мне всё без утайки. За это я безмерно ему признательна. Сакура и Ли очень много плакали на твоих похоронах и, по-моему, даже сблизились на этой почве. Я вообще не смогла пойти туда — было очень тяжело и всю неделю после похорон я ничего не ела, пила только собственные слёзы, а спала только тогда, когда доводила организм до полного физического изнеможения. Никто из домашних не смел меня трогать, приходил только Неджи, а госпожа Пятая отменила все миссии у Шиноби и куноичи с нашего потока на целую неделю из-за траура…
Я не перебивал её и только слушал, слушал, слушал… Как жаль, что я не смогу насладиться этим подольше, ведь сны всегда такие короткие. В Хинате было что-то особенное, когда она говорила. Сейчас я был восприимчив ко всему спектру её чувств, и, всё-таки, не мог ответить самому себе: что же это такое особенное? Значит дело во мне, а не в ней. Однако, это не мешало, а скорее наоборот — помогало мне ясно мыслить и параллельно создавать предположения одно за другим. Предположения о том, почему же я здесь, даттебайо, и что должен сделать. Или по крайней мере попытаться сделать. А Хината, между тем, продолжала:
— Неджи рассказал мне, что он заставил себя сказать несколько прощальных слов на похоронах, но эмоционально разрядиться это ему совсем не помогло. В тот день никто не видел на его лице слёз, как и вообще каких-либо эмоций. Он всё загнал вглубь себя. Также поступила и Хокаге. Она произнесла речь и после объявила о недельном трауре. А на шее у неё был кулон — кристалл тёмно-синего цвета…
— Ожерелье Первого! — вырвалось вдруг у меня. — Вот чёрт, бабуля снова повесила на себя это бремя, даттебайо! Прости, Хината, прошу продолжай!
Но она лишь грустно улыбнулась и покачала головой:
— Не извиняйся. Это я виновата, что расстроила тебя. Ты наверняка не об этих подробностях хотел меня спросить… Тебе ведь интересно, что случилось дальше с той жрицей, Шион?
Я медленно и осторожно кивнул, стараясь больше не нарушать рассказ своими выкриками.
— Неджи, Сакура и Ли побывали там, где тебя убили, но кроме твоего тела больше никого не нашли, и поэтому достоверно мы ничего не знаем. Однако, по предположению Неджи, Шион и Морьё уничтожили друг друга в битве при слиянии. Дело в том, что на месте братом был обнаружен сломанный колокольчик. Бьякуган может улавливать остатки чакры даже после того, как особый предмет был сломан или использован, так что при анализе чакры всё ещё от него исходившей, Неджи заключил, что это был предмет, сдерживающий истинную силу Шион, пока она сама его не сломала. Так она, судя по всему, и вступила в схватку с Морьё. Их силы оказались равны и, ни от тела Шион, ни от тела и духа Морьё не осталось и следа. Вот так и закончилась эта история…
— Хм-м-м, — озадаченно протянул я, не зная что и сказать, — Довольно печальный конец и меня не покидает ощущение, что всё могло быть иначе…
Хината, не ответив, притихла и опустила глаза. Это плохо. И её в тоску вогнал своими расспросами, и сам основательно загнался. Это на меня не похоже, даттебайо! Что ж, ладно, теперь моя очередь! И я рассказал девушке всё, что со мной происходило после смерти.
Она слушала также внимательно, как и я её и только удивлённо хлопала глазами на все события и выводы, которые я из них делал. Когда я закончил на её лице, как ни странно, появилась надежда.
Грациозным движением она потянулась до хруста в суставах и, кокетливо убрав прядь волос за ухо, слегка зардевшись, наклонилась поближе ко мне:
— Наруто-кун, прости, что сразу не поверила. Я всегда знала, что твой дух — невероятно сильный, и он никогда не сможет просто сдаться даже после физической смерти! Сейчас нам уже пора прощаться, но я хочу сказать тебе…
Она говорила всё тише и тише, будто не наклонялась ко мне всё ближе, а наоборот отдалялась, заставляя наклониться и меня, чтобы расслышать её…
Чмок!
Сон, в котором не было ни посторонних звуков, ни запахов — сменился щебетанием птиц за окном, в которое уже заглянуло утреннее солнышко, а нос приятно щекотал сладковатый запах ароматических палочек в интересном сочетании с горьковатым запахом деревянного пола…

Погибнув, я стал призраком, но всё ещё с тобой, даттебайо! Глава 3

Глава третья. Немедленно доложить Хокаге!

PoW Хината
Открыв глаза, я судорожно вдохнула. Сердце бешено колотилось. Лицо постепенно заливалось краской: я всё-таки это сделала! Сделала первый шаг! Это было так... волнительно! Но не время думать об этом: Наруто-куну нужно как-то помочь, иначе я никогда не прощу себе, что проявила эту слабость в момент, когда необходимы совсем другие действия - немедленно доложить Хокаге!
Я уже давно научилась осознанному сновидению, поэтому визуально могла поддерживать любую иллюзию окружающей действительности довольно долго, и даже техники Шиноби не отнимали во сне много сил и, тем не менее, кажется, слишком перенапряглась. Я кое-как села - кружилась голова, руки дрожали. Мышцы после длительного лежания на голом полу в неудобной позе - затекли и одеревенели. Облизнув пересохшие и растрескавшиеся губы, я глянула на чашу со своими слезами, которая всё это время стояла рядом. Это в последний раз! Трясущиеся руки с горем пополам ухватили чашу, и я осушила её до дна, поморщившись - губы противно защипало, однако на душе как будто отлегло. Я попыталась встать.
Первая попытка оказалась провальной - ноги предательски подогнулись и я рухнула на колени, не пройдя и двух шагов, словно на спину мне повесили огромный рюкзак доверху набитый камнями. Да что же я за слабачка такая! Слёзы бессилия вновь закапали на руки, безвольно лежащие на коленях. И тут я вспомнила рассказ Наруто-куна. Если он частично всегда находится здесь, во мне и вокруг меня, то я должна увидеть его при помощи бьякугана - это может стать доказательством, если мне не поверят на слово. Голова ещё не успела толком подумать, а руки уже сами сложились в печать:
- Бьякуган!
Глаза пронзила острая боль! Я никогда такой не испытывала! Вокруг, казалось, не было ничего, кроме невыносимо яркого белого света, который "выжигал" чакру в моих глазах изнутри! Не помня себя от дикой боли, я прервала технику и вновь повалилась на пол, закрыв глаза и тяжело дыша. Проклятье! Что это? Неужели я не смогу теперь пользоваться чакрой, когда не сплю? Бьякуган - основа всех техник стиля "Мягкий кулак", а значит о техниках клана Хьюга можно забыть, пока Наруто-кун здесь. Он не предупредил об этом, поскольку вряд ли мог знать или предугадать такое. Наверное, ему сейчас больно также, как и мне, если не больше.
Мне срочно нужно на воздух! И раз уж я не могла встать, то поползла на четвереньках. Перед глазами всё плыло и картинка никак не желала становиться чёткой. Жжение в глазах не угасало. Хорошо, что я знала дом как свои пять пальцев, поэтому быстро доползла до прихожей и на ощупь нашла свою обувь. Посидев немного, я обнаружила в себе силы встать на ноги во второй раз и, не торопясь, по стеночке, направилась к выходу.
Скакать по крышам в таком состоянии у меня вряд ли получилось бы, поэтому я подобрала во дворе длинную ветку, на которую случайно натолкнулась и, опираясь на неё, тихонько побрела в сторону резиденции Хокаге...

***

В Конохе - раннее летнее утро, поэтому народу на улицах должно быть немного, и я не привлеку особого внимания. Даже магазины и прилавки ещё закрыты. Рядом, обгоняя и поворачивая мне наперерез, пробежал какой-то малолетний сорванец и, ногой наступив на мою ветку, сломал её и, нисколько не смутившись, ещё больше ускорился куда-то в сторону Академии, а я, неловко взмахнув руками, вскрикнула и начала заваливаться вперёд.
- Хината?! - это был голос Шикамару.
Судя по звуку шагов, он как раз выходил с противоположной стороны перекрёстка и, увидев эту ситуацию, моментально в ней сориентировался - быстро оказавшись напротив меня, придержал за плечи и не дал упасть.
- Что с тобой? - младший Нара внимательно и обеспокоенно оглядывал меня с головы до ног. - Ты выглядишь, э-э-э, как минимум неважно. Может тебя к медикам отвести?
- Шикамару... спасибо, но мне не нужно в больницу, - я вновь попыталась сфокусировать зрение, но у меня ничего не вышло, - Отведи меня к главным медикам Деревни Листа.
- Всё настолько плохо? - усмехнувшись, вяло пошутил он, поднырнув мне под правую руку, чтобы поддержать. - Блин! Как проблемно!
- Ты всё равно идёшь туда же, - новый приступ боли, на этот раз в висках, исказил мою улыбку и заставил дышать чаще, - П... пожалуйста, это важно.
- Ты... совсем себя не бережёшь, - искоса глянул на меня Шикамару, концентрируя чакру в ногах и отталкиваясь от земли.
- Да, но теперь я буду стараться, - легко согласилась я, подставляя лицо ветру и, борясь с болью, представила, что обращаясь птицей, осматриваю сверху окрестности родной Деревни.
- Это всё из-за Наруто? - немного помолчав, осторожно поинтересовался он, прыгая с крыши на крышу и крепко придерживая меня одной рукой за талию, а другой за правую кисть.
Я лишь кротко кивнула, отвернувшись, чтобы сдержать слёзы. Да, вся моя жизнь с самого раннего детства и до самого последнего вздоха принадлежала, принадлежит и будет принадлежать Наруто-куну, что бы ни случилось. И сейчас совсем не время плакать! Наоборот, я обязана сделать всё, чтобы моя жизнь не стала напрасной тратой времени!
- Мы пришли, - негромко возвестил Шикамару, отворяя перед нами дверь.
От последних мыслей у меня будто и сил немного прибавилось, и я уверенно зашагала по длинному изогнутому коридору, лишь слегка опираясь на плечо Шикамару. Добравшись до двери кабинета Хокаге, парень постучал:
- Разрешите?
- Разрешаю, входи! - отозвалась из-за двери Пятая и Шикамару открыл последнюю дверь на моём пути...
- Орочимарова мошонка! Хината, что ты с собой сделала?! - выкрикнула, вскочив из-за стола Цунаде-сама, едва взглянув на меня. - Шикамару, неси стул!
По-моему, судя по голосу, она уже с утра приняла изрядную дозу какого-то горячительного напитка - не удивлюсь, если где-нибудь на столе стояла бутылочка саке, а может даже и не одна... Шикамару нащупал моей рукой дверной косяк и отошёл. Зрение по-прежнему было очень мутным и изображение расплывалось в разные стороны, иногда слегка подрагивая, и я, почти интуитивно, по силуэтам догадалась, что в кабинете были ещё Шизуне и Тон-Тон, которого она, как обычно, держала на руках. И все трое были в шоке от того, как я выгляжу.
- Извините, госпожа, но у меня для вас важная... - почти шёпотом промямлила я, а Пятая уже выросла прямо передо мной и, взяв моё лицо в свои руки, осматривала снова заболевшие глаза.
- Позже! - она грубо прервала меня, легко подхватив на руки. - Шикамару, пошевеливайся!
- Да бегу я, бегу! - донеслось из коридора. - К чему такая спешка?
- Сейчас узнаешь! - прикрикнула Пятая. - Ставь сюда! Держи за плечи! Вот так!
Меня бесцеремонно усадили на стул, слегка отклонили назад, Шикамару сзади аккуратно взял за плечи, а потом...
- Цунаде-сама, что вы делаете? Она же ещё совсем... - запротестовала было Шизуне, но Хокаге быстрым движением сгребла что-то со стола, запрокинула мне голову, приставив указательный палец к подбородку, и влила в рот оставшееся содержимое из той самой бутылочки, к которой прикладывалась сама до того как мы вошли сюда!
Я судорожно сглотнула. По телу, начиная от горла, побежали потоки огня. Лоб моментально покрылся испариной. Дальше - ничего не помню...

***

Очнулась от того, что меня обрызгали холодной водой из кувшина, а потом поднесли ко рту. Я схватила его обеими руками и жадно начала пить, проливая половину себе на грудь, и, в конце концов, закашлялась. Кувшин у меня сразу забрали.
Откашлявшись и отдышавшись, я диким взглядом окинула комнату. Зрение восстановилось, но не полностью: я видела людей, их лица, но будто в тумане, а само помещение почему-то качалось из стороны в сторону. Я попыталась встать и доложить как положено, но пляшущие колени не давали мне этого сделать, а попа и живот оказались такими тяжёлыми, что пришлось не очень элегантно плюхнуться обратно на стул.
- Пр-пр-прыклятье! - тело жило своей жизнью, отказываясь повиноваться как раньше, и даже язык стал как переваренная лапша, а чёлка на лбу была вся сырая, волосы спутались. - Я, д-лжно быть, выгляжу щас, как пугало!
Собравшиеся у стола люди о чём-то ожесточённо спорили, указывая пальцами в мою сторону. Я постаралась сфокусировать внимание на том, что они говорят, но поздно - они уже почти отвлеклись на меня.
- Не было времени искать анестезию! - взмахнув рукой, отсекла все возражения подчинённых Хокаге. - Девчонка могла навсегда лишиться зрения! Ясно вам? Моралисты грёбаные!
- Мр-мраглисты рёбаные! - как смогла повторила я, уловив суть, и подтверждая "свою позицию" ожесточённым киванием. - Эх, зря я не ела ц-лую н-н-делю, ик!
- Господи-и-и... - только и пропищала Шизуне, прикрыв рот ладошкой.
- У-и-у! - удивлённо поддержал её Тон-Тон.
А Шикамару лишь громко хлопнул себя ладонью по лбу, с силой продолжая это движение вниз по всему лицу.
- Может оно и к лучшему! - усмехнулась Пятая, скрестив руки на груди. - Так что ты хотела мне рассказать?
- А... Ну... Это... Вот! - я нацелила указательный палец в потолок и разом выдала всю суть. - Н-руто-кун стал призраком! И он вн-три м-ня!
В доказательство я похлопала себя по раздувшемуся от воды животу. У всех присутствующих почему-то дружно отвисли челюсти.