Я - это ты, ты - это я. Глава 2

Горе налегает сильнее, если заметит, что ему поддаются.
Уильям Шекспир

  Глава клана Хьюга уединился в своём кабинете, запретив хоть кому-то себя беспокоить. Хиаши в своём традиционном одеянии с пустыми глазами переводил взгляд с одной фотографии на другую. Оттуда ему улыбались те, кого он больше всего любил.
  Его брат Хизаши был серьёзным и ответственным человеком. Братья уважали и любили друг друга. Но законы клана действовали беспощадно и жестоко; силу — надо контролировать в жестких рамках. Многовековой порядок не должен быть нарушен и здесь нет и не может быть никаких исключений. Хизаши редко проявлял эмоции, но ещё реже он улыбался. А здесь на него в упор смотрели глаза родного брата и едва заметная, но светлая полуулыбка. А на своих руках он бережно держал своего сына — Неджи. Способный парень.
Но его брат пожертвовал собой ради него. Он… умер. Старейшины клана предложили самый идеальный, по их меркам, план. Глава клана — остаётся жив. Очень удобно под боком иметь любящего тебя брата-близнеца. Хиаши больше всего ненавидел только себя. Поступать так по-зверски было не в его характере. Но на чаше весов лежал мир, пусть шаткий и неуверенный. Итак клан Хьюга сократился на четверть, было пролито слишком много крови. А кланом должен управлять уравновешенный и уверенный Хьюга их главной ветви. Старейшины не могли рисковать своей властью и влиянием в Конохе. Для них главное стабильность и высшее положение клана. Хизаши не воспринимали даже как полноценного человека. Как он родился слугой, так им и умер. Хиаши плотно сжал челюсти от злости на своё бессилие. Он тогда ничего не мог сделать. Хиаши чётко помнил каждое слово в тот ужасный день.
Солнце заходило за горизонт, оставляя после себя алое марево. Белые тучи окрасились багряным светом, придавая небу кровавый оттенок. Словно природа уже знала, что прольётся чья-то кровь и очень скоро. А природа никогда не ошибается и Хиаши прекрасно знал это не понаслышке. И от этого на душе становилось невыносимо тяжело. Хиаши поспешно закрыл окно в своём кабинете и, выйдя из рабочего помещения, направился в комнату брата.
  Когда мужчина зашёл, Хизаши спокойно сидел, рассматривая старую фотографию, с которой улыбалась кареглазая и светловолосая девушка.
  — Всё же не смог забыть её, — как бы для себя говорит глава клана и садится напротив Хизаши. Он несколько минут молчит и поднимет взгляд, в котором читается тоска.
  — И не смогу никогда, — отвечает брат-близнец, сворачивая своё сокровище и пряча прямо под сердцем.
  У Хиаши настолько сжимается сердце, что ему с трудом удаётся дышать.
  — Не надо винить себя, брат, это только моё решение, — спокойно говорит он, принимая свой конец таким, каким он и должен быть.
  — Всё равно из меня вышел никудышный отец, — пытается пошутить Шиноби, правда юмор никогда не был коньком Хизаши. Но это была достойная попытка.
  — Как Ханаби поправится, передавай от меня самые лучшие пожелания.
  — Передам, — коротко отвечает глава, не желая перед смертью открывать правду об истинном состоянии своей любимой жены.
  — У меня только одна просьба к тебе, Хиаши. Прошу, позаботься о моём сыне, позаботься о Неджи.
  Братья обнимаются и Хиаши тихо отвечает:
— Конечно, брат, конечно.
И это впервые в жизни, когда по лицу Хиаши скатывается слеза.

  Мужчина положил рамку в нишу, беря в руки вторую. Он медленно провёл по бездушной поверхности стекла, где ему счастливо улыбалась его нежная Ханаби. В груди болезненно защемило, казалось что изнутри, из области сердца прямо в рёбра упирается холодное лезвие куная.
Почему же она покинула его так скоро?
Почему он не смог уберечь и спасти её?
А в наказание за это, он каждый день будет видеть её маленькую копию. Как напоминание о той роковой ночи, когда он лишился всего в одну ночь. Мужчина осторожно положил вторую рамку в нишу и плотно закрыл её.
***
  Маленькая химе уже который день не выходила из своей комнаты. Подушка уже настолько пропиталась горьким солёными девичьими слезами, что всегда оставалось мокрой. А если прислушаться, то из комнаты постоянно доносились тихие всхлипы, которые лишь из редка прерывались изнурительным сном.
  Хината по своей природе девочка мягкая, ранимая и скромная. Сейчас у неё идёт период детства, когда хочется поиграть, погулять, искренне посмеяться, посекретничать и позаниматься всякой девичьей ерундой. А потом прибежать и рассказать всё маме, которая выслушает и детские обиды, и звонкий смех, и всё-всё поймёт. Так ласково улыбнётся и обнимет, поддержит во всём. Но, сейчас не будет ни ласковых улыбок, ни нежных прикосновений, ни добрых слов. Никакой поддержки и искренней веры. Этого больше не будет никогда.
  В глазах снова застыли слёзы и ручейками стекали по нежным щёчкам.
Теперь ее будет преследовать ненависть и презрение родных людей, которые все разом отвернулись от неё. Ведь Хината всю жизнь воспитывалась в любви и уважении. А теперь всё оборвалось и девочка попала во враждебную среду. И не было сил бороться. Только плакать и винить себя во всём случившимся. Если бы только она была сильнее. Самое страшное горе для ребёнка — это потерять свою маму. Из груди словно вырвали с корнем всё светлое, что приносит только умиротворение и счастье. А теперь лишь печаль, сожаление и невероятная ноющая боль прямо в сердце. И снова горячие капельки по щекам, а в горле встаёт ком и хочется уже просто рыдать. Но нельзя, ведь она не хочет разочаровывать отца своей слабостью.
  — Хината-сама вам надо поесть, — раздаётся за дверью обеспокоенный голос Ко.
  — Да, — слабо выдаёт девочка, закрывая заплаканные глаза.
  Через небольшое количество времени, Ко заходит с подносом в комнату к маленькой Хьюга. Будущая химе слышит звук скрипящих половиц и стук подноса о деревянную поверхность тумбы.
  — Хината-сама, — позвал телохранитель, тем самым напоминая о причине прихода. И девочка вдруг немного улыбается.
  — Спасибо Ко-сан, ты единственный во всём доме который ещё помнит, что ребёнка надо кормить, — неожиданно с горьким сарказмом произносит будущая
химе, открывая глаза. И вдруг немного вздрагивая, не поверя, что это сказала она. Да так неуважительно, да в таком вызывающем тоне.
  Мужчина очень сильно удивляется такой стремительной перемене, так как подобные насмешки ей были совершенно не свойственны. Но не подал виду и молча поставил на колени ужин. Хината испугалась, что обидела Ко-сана и тут же на автомате промямлила:
  — Изви.ни.те.
  — Всё в порядке Хината-сама, — как можно мягче ответил Хьюга и положил свою широкую ладонь ей на плечо, добавил. — Кушайте
  Девочка, приободрённая его поддержкой немного оживилась и тихо сказала:
  — Спасибо.
  Шиноби улыбнулся краешком губ, узнавая прежнюю Хинату. Мягкую и наивную девочку.
  — Я ещё навещу вас, отдыхайте.
  Она слабо кивнула в ответ и Ко покинул комнату. На душе стало чуть-чуть легче и Хината после плотного ужина наконец смогла заснуть. Ведь это маленькая капелька тепла даёт ей тот самый толчок, который поможет ей бороться дальше.

Прочитали?

Jin Kazama

анонимно
[не привязан]  

Название: Путь куноичи
Автор: Сун
Дисклаймер:Масаси Кисимото
Жанр(ы): Драма , Романтика , Психология  и др.
Персонажи/Пейринги: Наруто Узумаки/Хината Хьюго(основа), Саске Учиха/Сакура Харуно и др.
Рейтинг: R
Предупреждение: ООС, ОЖП, ОМП

Одобрил(а): Александр 28 сентября 2017г. в 06:52

Глава: 1 2 3 4 5

---