Тлеющие звезды. Глава 3

Каждого незнакомца считай вором.
Японская мудрость.
— …Да, Наруто Узумаки. Блондин, рост около метра восьмидесяти пяти, может больше. Особые приметы — шрамы на щеках. По три штуки на каждой.
— Записал, записал, госпожа лейтенант, — сдержанно ответил дежурный полицейский, выслушав мою длинную речь о некомпетентности сотрудников полиции, которые вместо обещанных трех мнут, приехали на вызов, через пять. Я была зла и агрессивно настроена, что даже ровный ряд зубов мужчины, который выдавливал из себя улыбку для сглаживания ситуации, меня не спасал. — Мы возьмем это дело под свой контроль и обязательно оповестим вас в личном порядке.
Поклонившись мне, полицейский заскочил в свою патрульную машину.
Материализовавшийся рядом Инузука, галантно вытащил из кармана пачку сигарет и протянул мне. И я не смогла отказаться. Пока мы курили, машины с мигалками уехали, перестав разрывать противным звуком воздух вокруг торгового центра и пугать мамаш с грудными детьми.
Мы с Кибой зашли внутрь молла, еще раз поговорить с теми мальчишками. Из разговора мы толком ничего не вынесли кроме того, что этот Узумаки ходил все утро по торговому центру, присматривался, разговаривал с детьми и некоторыми особами, обделенными мужским вниманием. Напрашивался вывод, что все это звенья одной цепочки — люди никогда не видят то, что у них перед носом. Я предупредила охранников о Наруто Узумаки, те пообещали сообщить мне лично, если он снова появится здесь.
— Теперь можем и поговорить, — сказала я, заталкивая монеты в кофемашину на первом этаже все того же злополучного молла. Нажав кнопку «эспрессо», я выжидающе посмотрела на Кибу.
— Не пью кофе.
— Какая разница? Кофе — искусно подобранный предлог, чтобы разговорить человека. Что-то само собой разумеющиеся, — ответила я, смотря, как черная жижа полилась в стаканчик. — Что сказала жена Огавы?
— Ныла как дура, — Киба явно пытался ответить это безобидным тоном, но получилось, как шипение. — А если, по существу, то он страдал алкоголизмом. Напивался до такой степени, что рассказывал жене про каких-то демонов, бесов… Однажды бросился на их дочь с ножом, вот она и ушла от Муро.
— Бесы, — хмыкнула я под нос, забирая из автомата стаканчик. Удивительное слово, которым люди вертят как хотят. — Еще что-то?
— Они виделись неделю назад, приезжал к дочери. Ничего странного она, естественно, не заметила, только…
— Только?
— Ему позвонили, — мужчина вынул из кармана блокнот и показал мне. — Он назвал собеседника Мясником. Забавно?
— Так забавно, что я готова станцевать, — цокнула я, разваливаясь в кресле рядом с Кибой. — Спасибо тебе.
— Отправил материалы в отдел, Сай принялся пробивать его звонки и алиби женушки. Еще Сакура сказала, что пришли итоговые результаты вскрытия и проб, которые вы взяли на месте преступления. — Шатен взъерошил свои волосы. — Извини, что так вышло с этим… как его там, Наруто?
Я культурно проигнорировала его слова, отпивая горькую гадость, напоминающую мне кофе. В глубине души, под завалами, я отыскала «синдром отличницы», который сработал сейчас замечательно — я корила себя за оплошность в виде мелкого хулигана, когда за полтора года успела открыть пару серийных преступлений.
— Кто будет следующим, как думаешь?
— Ты про кого?
— Про Художника, конечно. Он в послужной список набрал себе целую коллекцию: и учитель, и повар, и школьница, и коп, и проститутка, а теперь якудза, — пояснил он, пока я удивленно вскидывала брови.
— Нет, Огава не его рук дело. Слишком скучно. — Я выбросила стаканчик в Мусорку около пуфа и поднялась, одергивая пальто. — Не думаю, что он так долго придерживался плана «раз в двадцать восемь» суток, чтобы сорваться на каком-то мелком бандите. Здесь что-то другое, нужно просто поискать.
— Как хочешь, — парень поравнялся со мной. — Моя интуиция подсказывает, что Огаву грохнули для отвода глаз от чего-то большого. Эпичного. Вдруг, идет скрытая война якудза, а мы не знаем? Кажется, это звучит круто.
— Когда кажется, Киба, нужно креститься, — фыркнула я. Попрощавшись с коллегой, я выскочила из торгового центра и направилась к своему мотоциклу, двигаясь по направлению к участку. Сердце больно щемило, предвещая беду. Переживания зажили самостоятельно, и я впервые за долгое время начала молиться, чтобы они не оправдались.
Вспоминая события февраля, я все больше ухожу в самокопание: каждый мой шаг, брошенное слово или неоправданно грубое отношение к неизвестным мне людям привели меня к тому, что я имею сейчас — к ощущению пустоты и безвыходному положению, когда убийца наводит на меня курок.
***
После того, как тело Муро Огава нашли и Рин-сан поколдовала над ним, Шикамару попросил передать тело в отдел поведенческого анализа. Там эксперты сравнили порезы на теле убитого с теми, что оставлял Художник на телах жертв — следы оказались разными.
Пока я «развлекалась» с индюком по имени Наруто Узумаки, Сай вместе с криминалистами съездил в национальный парк и отфотографировал все склоны и обрывы. Крови там не нашлось. Камеры не зафиксировали Муро или других подозрительных лиц.
Сакура показывала нам ужасающие слайды с фотографиями вскрытия и результатами анализа.
— Сколько времени он уже был мертв, когда мы его нашли? — спросил Шикамару.
— Дня три, — ответила девушка. — Возможно с двадцать девятого января, но вода, в которой его нашли скрыла все следы, поэтому сложно сказать конкретнее.
Шикамару задумчиво закрыл глаза, явно моделируя вопросы для медика. Я же, сдерживала подступивший к горлу ком, который автоматически образовался, когда Сакура вывела на экран крупный план раны жертвы.
— Мы нашли несколько ран на ногах, но они нанесены раньше, — прокомментировала она. — Те, что на животе — самые свежие. Ранение одно, сплошное, сделанное колюще-режущим предметом. Мелких ссадин или неровностей на теле нет, значит, Муро не сопротивлялся и не резал себя сам. На затылке и шее, несколько старых шрамов, перекрытых татуировками.
— Что еще есть у вас?
— Если только отрубленный палец. Шрам старый, — пожала плечами девушка, — не думаю, что это может как-то помочь.
— Очередное дело, которое останется не раскрытым, — подытожила я, ловя на себе недовольный взгляд коллег. — Просто подумайте, у нас ничего нет — следы исчезли благодаря воде, эпителия под ногтями нет, к тому же, Муро — якудза, которого могли убить по мотивам мафиозной семьи. Единственное что радует, он — не жертва Художника.
— Если он даже не жертва серийника, — Шикамару вздохнул, массируя пальцами виски, — нам нужно хорошо поработать. Якудза на мой взгляд страшнее, чем убийца. Первый убивают массово, второй же — по крупице.
— Я поискал его в базе данных, — подал голос Сай. — Есть имя семьи мафии, которой он принадлежал.
Парень встал и подошел к Сакуре, перехватывая инициативу в свои руки. Он подключился к общей базе БОБ и вывел на экран скрины с татуировками, незнакомы лицами мужчин, а также пару документов с мест преступлений, за которыми скорей всего и стаяли якудзы. На последней картинке появился Муро Огава.
— Семья под названием «Водоворот» начиная с конца пятидесятых правила префектурой Ивате, но вот в конце девяностых они распались после смерти их аябуна — Минато Намикадзе. По документам, что доступны БОБ и федеральным властям, его убили с женой в собственном доме. Как стало известно позже, якудза взбунтовали и убили своего господина, — он щелкал фотографии, пока не остановился на той, где изображены человек двадцать. Большинство мужчин были раздеты, показывая свои узоры на теле, еще несколько одеты в строгие костюмы. Тот, что стоял в центре, был облачен в черное праздничное кимоно. — Ответственность за смерть взяли на себя Муро Огава, Хоши Мотидзуки и Казуно Исикава.
— Интересно, — хмыкнул инспектор. И вправду, кое-что прояснилось. Раз якудза стоял за смертью высокопоставленного мафиози, то его смерть могла оказаться следствием мести тех единиц, что остались на стороне покойного аябуна. — У него были дети?
— Да-да, — вывел на экран фотографию мальчика Сай. — Сын. Когда родителей убили, ему было три года. После этого, над ним оформил опекунство некий Какаши Хатаке, забрал в США, где ребенок учился в закрытом пансионате штате Калифорния. В девять лет он взял фамилию матери, наверное, чтобы скрыть прошлое семьи и причастность к семье Намикадзе.
— И как теперь зовут отпрыска?
— Наруто Узумаки, — выдохнул Сай.
До меня слишком долго доходил смысл его слов, потому что Шикамару начал расспрашивать про Наруто и про наличие его потожировых в нашей базе данных. Нервно усмехнувшись, я закинула голову назад, созерцая разводы на потолке. Повернув голову в сторону экрана, я встретилась взглядом с двумя бездонными голубыми глазами — яркими, дерзкими. Точно такими же на меня смотрел этот индюк сегодня днем в торговом центре.
Как там говорится — все что случается, не случайно?
— Ты с ним знакома? — удивилась Сакура, хлопая своими длинными ресницами.
— Я произнесла это вслух? — чертыхнулась я. — Сегодня Наруто Узумаки разбил игровой автомат в торговом центре. Я попыталась его задержать, но этот индюк, вылез из наручников — не знаю то ли он выбил себе большой палец, то ли я дура, — потому что наручники не пострадали от этого.
— И скажи, пожалуйста, почему ты раньше не сообщила об этом? — Нара недовольно сдвинул широкие брови на переносице.
— Как будто бы я знала, что этот хулиган — сынок мафиози, — буркнула я, складывая на груди руки. — Может он и есть убийца, мстящий за свою семью?
— Мне кажется он выглядит слишком добродушно для убийцы. — Сакура поправила волосы, приглаживая локоны у корней. Девушка делала так каждый раз, когда ей кто-то симпатизировал.
— За широкой улыбкой всегда скрываются глубокотравмированные люди, — просто пожала плечами я.
— Теперь у нас есть подозреваемый, пока не подтвердится алиби Узумаки, если оно у него есть. Сай, пробей подробнее прошлое Наруто до возвращения в Коноху. Хината, бери Ино, и мы поедем в квартиру к убитому, я получил ордер. — Шикамару наклонил голову, беспокойно оглядев нас всех. В его глазах читалась неприкрытая усталость, его можно было понять. — Сакура, спасибо за работу. Как будет новый труп или пробы, мы тебя предупредим.
— Умеешь ты подбодрить, — розоволосая грустно улыбнулась в ответ, собирая документы со стола и покидая нас.
Мы тоже поспешили заняться делами. Пришлось переодеться в служебную форму, которая была жутко неудобной и своим белым цветом, и надписями на руках кричала: «Доблестная полиция Конохи!» Но в жизни мы выглядели помятыми, после суток дежурства и трупа, который еще порадует нас различными подарками в виде грязи прошлого. Пока мы добирались до квартиры Муро, коллега поделился своими предположениями о убийстве.
Шикамару считает, что Наруто не мог убить его. Мы успели даже с ним поругаться, когда я отстаивала свою точку зрения по поводу этого индюка — слишком наигранна эта веселость и улыбка, которой он блистал на каждой фотографии, которую достал Сай.
— Читала где-то, что музыканты сходят с ума быстрее, чем обычные люди, — поделилась Ино, которую я быстро ввела в курс дела, пока Нара разговаривал с участковым и понятными, которыми выступили несколько женщин среднего возраста. — Если учитывать, что Узумаки закончил консерваторию по классу фортепиано и долго играл в оркестре, то понятно, что в какой-то момент звуки воссоздали картинки прошлого и он пошел кромсать убийц родных.
— Чаще сходят с ума психиатры и психологи, поработав с нервно больными, — сказала я, шагнув в подъезд двухэтажного дома. Ино последовала за мной.
Мы по темной лестнице поднялась на второй этаж. На лестничной площадке было еще две квартиры, в которых жили наши понятые. Было очень тихо — не доносились звуки телевизора, разговоры жильцов и шкварчание сковородок в кафе на первом этаже. Машины редко проезжали по дороге, на которую выходили длинные окна. За такой порядок и спокойствие было отдано несколько миллионов японских йен.
Замок был не взломан — никто не приходи до нас или же, у кого-то был дополнительный ключ. Полицейские ловко вскрыли дверь, впуская нас внутрь. Затхлый воздух сразу ударил в нос. Мы зашагали по темному коридору вглубь квартиры. Шикамару шел первый, выставив пистолет перед со бой, за ним я и участковый.
— Чисто! — резко оповестил Нара.
— Здесь тоже, — отзывалась я, распахивая дверь спальни.
Здесь было прохладно и чисто. Ничем не пахло. На двуспальной кровати лежало вязаное покрывало, несколько больших подушек. На тумбочке слева стояла фотография в рамке и лампа. Сходство женщины на фотографии с Муро Огава было очевидным — это женщина его матушка. Закрепив пистолет на кобуре, я вытащила перчатки и осторожно распахнула окно, впуская морозный воздух.
Распахнув шкаф, я удивленно ахнула — он был наполнен женскими вещами. Я старательно начала раздвигать платья из ярких тканей на вешалках. Черные юбки, джинсовые шорты с поедками. В низу шкафа были несколько ящиков. В нижнем лежало нижнее белье — кружевное, только красное. Во втором — чулки и подвязки. В третьем — украшения с большими переливающимися камнями.
В дверном проеме появилась голова Шикамару. Я невольно отвлеклась от созерцания достаточно дорогих вещей.
— Здесь он жил не одни, — констатировала факт я, растягивая обворожительные трусики, показывая коллеге.
Он скептически фыркнул:
— Женщины есть женщины… Ино нашла лак для ногтей и розовую зубную щетку, спрятанную под завалами кремов в ванной комнате. И много-много отпечатков в гостиной.
Нара зашел в комнату, пробегаясь взглядом по обстановке. Он уселся на мягкую кровать, болтая ногами и втягивая через нос воздух.
— Цветочные духи, — скривился он.
— Эта незнакомка явно была обольстительницей. — Я вытащила из чемоданчика, занесенного брюнетом, лазерную палочку и принялась подсвечивать постельное белье на наличие застиранной крови или других биологических следов. — И к тому же любвеобильной, здесь следы засохшей спермы и куча потожировых.
Напарник резко вскочил с кровати.
— Мерзость, — брезгливо сморщился он.
Закончив с взятием проб с одежды, украшений и постельного белья, я вышла за Нарой в коридор. Женщины столпились в проеме, закрывая головами возню в гостиной — Шикамару вместе с блондинкой, что-то старательно перетаскивали, а участковый орудовал ватной палочкой. Я покашляла и дамы пропустили меня. Блондинка подлезла под диван, соскребая с низу кровь, а Шикамару держал элемент мебели.
— Господа понятые, на полу и диване найдены пятна крови, — демонстративно сообщил Шикамару. Я подошла ближе, присаживаясь перед креслом на корточки. — Что еще заметила?
— На паркете шероховатости, словно диван активно передвигали по полу.
— Ага, а в разрезах потожировые, — кивнула Ино.
Я встала, поравнявшись с Шикамару. Мой взгляд уперся в стенку за диваном, украшенную черно-белыми фотографиями в рамках, на которой расцветали светло-желтые узоры с античными мотивами. Подойдя ближе, я смогла разглядеть радостные лица мужчин и женщин, Муро с дочкой на руках и такую же фотографию, как нам показал Сай — только на экземпляре убитого лицо Минато Намикадзе было выжжено.
Подойдя ко мне, Шикамару недовольно нахмурился. Не знаю, о чем он думал в этот момент, но выражение его лица было озадаченным.

Мы попрощались с Ино, которая вместе с пробами из квартиры Муро Огавы, поехала в лабораторию. Стрелки часов перевалили за восемь, стало сыро и темно. Огни в окнах небольших домов, которые вырастали вдоль улицы, по которой ехали мы с Шикамару, загорелись.
— Что ты первым делом отметила, когда мы приехали? — обратился инспектор ко мне.
— То, что там было чисто, как для холостяка и алкоголика, — ответила я, пока машина пролетала на всех парах пункт въезда на платную дорогу, ведущую к моему дому. — Скорее всего, там убиралась сожительница Муро…но жена покойного точно не знала про любовницу.
— Хм. А почему именно должна быть любовница?
— Ну, сам видел следы совокупления на кровати, да и одежда в шкафу принадлежала юной девушке. У мужчин в определенные момент что-то щелкает в голове, просыпается запоздалый инстинкт, и они в пятьдесят начинают гнаться за особами лет двадцати, — улыбнулась я, пока Шикамару растягивал наглую улыбку, явно ожидая от меня такого ответа.
— Нет, не любовница. Там на стене висела фотография — женщина с девочкой на руках. Вероятно, они — мать и дочь. А на второй, одна женщина, а на углу фотографии белая похоронная ленточка, — и замолчал. Я начала вспомнить, видела ли эту фотографию.
— Думаешь, это ее дочка? — удивилась я. — Но какой смысл предоставлять жилплощадь незнакомке, разрешать ей водить в дом мужчин, развлекаться.
— Людьми движет или жалость, или ненависть. Это женщина, как я думаю, его знакомая, которой он должен и потому, взял после ее смерти дочку на попечение, — объяснил мужчина.
Машина Шикамару остановилась около моего дома — ночью они казался неприглядной тенью. Елки сливались своими широкими темными лапами с фасадом и кровлей дома. Выскочив из машины, я пожелала коллеге хорошего вечера и предстоящих выходных, на которые Нара выходил. Вот засранец, подумалось мне, теперь вместо него к нам прикрепят Кибу Инузука. Хотя, парень бывает и невыносимым, следователь из него не плохой.
Завалившись в дом, я так и не нашла брата, который скорей всего куда-то уехал по работе. Переодевшись и поев, я тоже засела за бумаги, раз за разом просматривая дело Художника. Почему-то мне начало казалось, что Муро Огава с этим связан, как и Наруто Узумаки.
***
12 марта 2020 года.
Вспоминая то злополучное воскресенье — а именно таким они и является для меня и по сей день, — мне хочется плакать. Долго. Не стесняясь. Мой психолог говорит, что со временем все пройдет — раны частично затянулись, тени прошлого меня отпустили. Я теперь могу спокойно спать, не просыпаться ночью и не видеть перед глазами испорченные Художником лица людей.
Единственное, что меня не может отпустить, так это он.
Воспоминания об мужчине «моей мечты», как изощренная мучительная пытка. Я до сих пор связана чувствами к нему. А стоявший рядом Шикамару Нара, теперь глава Бюро Общественной Безопасности в префектуре Ивате, ловко вытаскивал из меня все дерьмо, которое я закрыла железным занавесом безразличия.
— Мне очень жаль, Хината, — говорит он, пока его голос уносят хлопки крыльев птиц, кружащих над водой.
Мне нечего ответить, лишь грустно хмыкнуть, проглатывая непрошенные слезы. Я рукой зачерпывая прах в металлической банке и бросаю вперед, наслаждаясь, как хрупкие пылинки, когда-то называющиеся человеком, разлетаются.
— Это я виновата…я не смогла спасти его, — кусаю губы, — хотя обещала ему. Индюк, такой индюк...
***
3 февраля 2019 года.
Я чувствовала, что легкие вот-вот упрутся в ребра. Но дыхание постепенно проходило в норму. А вот сердце — нет, оно все еще птицей билось в груди. Я стояла недалеко от ресторанчика «Самурая на привале» и курила. Мне стоило лишь гадать, кто додумался назвать заведение именно так. Этот ресторанчик, уже несколько лет является гордостью Конохи, куда стекаются туристы (те несчастные люди, которые забрели в нашу глушь).
Но путь сюда получался неблизкий, хотя туристические агентства твердили о его удачном расположении. Кто-то верил, поэтому здесь всегда можно было встретить людей со специфическим японским, которые привозили гости нашего города из Токио или Осаки. Но помимо них здесь сидят любители танцев, извращенцы средних лет, желающие поглазеть на полуголых девиц, выступающих вечером, и заядлые пьяницы.
Это место является магнитом для всех видов бандитов, мелких преступников или просто неуравновешенных людей. Была бы моя воля, прикрыла это заведение к чертям. Но вот незадача, глава БОБ — Цунаде Сенджу, — завсегдатая гостья «Самурая на привале», любительница крепкой выпивки и азартных игр. Многие побаивались ее, даже опытные следователи, которые превращались в милых котят, после планерок с дамой, поэтому никто не предъявлял ей насчёт похождений или снисходительного отношения к этому «притону».
В «Самурае на привале» сейчас было всего пару человек — среднего возраста мужчин, в застиранных серых рубашках и с выпирающими из-под ремней животами. Дверь за мной захлопнулась, оповещая звоном колокольчиков одинокую барменшу о новом посетители. Девушка повернулась, прекращая натирать бутылки элитного алкоголя, недовольно блеснув злеными глазами в мою сторону.
— Госпожа лейтенант, — наигранно милым голосом поздоровалась она. — С чем пожаловали к нам?
Я проигнорировала реплику девушки, присаживаясь на барный стул. Темари была неплохой девушкой, милой, общительной. Только ей не повезло с братьями — один убил бабушку и закопал в саду за домом, второй осужден за распространение наркотиков.
— Не нужно со мной так разговаривать, Темари-сан, — спокойно ответила я. — Я вроде бы тебе ничего не делала.
— Только обвинила моего брата в убийстве, которого он не совершал, — девушка грозно стукнула ладонью по барной стойке.
— Шикамару тоже участвовал в том деле, только почему-то к нему ты так не относишься, — бросила я, с вызовом смотря в глаза девушке. Она поджала яркие губы. Я прекрасно знала, что уже пару месяцев, Шикамару ухаживал за ней, параллельно сделав своим информатором по поводу незаконной поставки алкоголя в «Самурая». — Он должен был позвонить тебе.
— Угу, — Темари вздохнула. — Не обещаю, что помогу.
Я достала из кармана фотографии, раскладывая перед девушкой, отслеживая ее реакцию. Она поднесла ладошку к рту, потом шумно выдохнула, прикрывая глаза. На фотографиях был труп Муро Огавы.
Вчера пришли результаты экспертизы, которая показала, что в квартире обитала покойная Шион, ставшая жертвой Художника. Она была дочкой женщины-якудза, которая была подругой Муро. Отличное совпадение, ничего не скажешь. Второе, что нашли эксперты — оплаченный через интернет счет в «Самурае на привале», датированный днем его смерти.
— По нашим данным, он был здесь пять дней назад, — объяснила я, собирая фотографии. — Ты тогда была на смене. Видела его?
Темари кивнула:
— Да, обедал здесь.
— Камеры зафиксировали это?
— Да-да, — девушка кивнула. — Он сидел за третьим столиком, камеры смотрит прямо на него, — тыкнула она на стол, где сейчас сидели мужчины. — Есть еще свидетель, он крестник Джирайи-сама. Он как раз приехал пообедать сюда, спросил, как часто этот мужчина сюда приходит, потом подсел к нему…они общались около часа, может больше. Не помню точно.
— И есть у этого крестника имя? — я достала телефон, готовясь позвонить Саю.
В помещение был янтарный свет, льющийся из ламп под потолком. Стены светлых оттенков, шторы, картины и фотографии черно-белых тонов, с редкими акцентами на красны и бордовый. Звучала легкая джазовая музыка и «Самурай» превращался в «Мафиози Италии» середины шестидесятых. Сначала мне показалось, что я ослышалась, неловко открыв рот, потом нахмурилась и все-таки решилась переспросить имя крестного.
— Наруто Узумаки, — подтвердила барменша.
Я тяжело вздохнула, начав нервно отбивать пальцами чечетку по столу. Темари изогнула в вопросе бровь, но я лишь отмахнулась, попросив ее плеснуть мне чего-то неалкогольного. Она налила мне стакан воды без газов, вернувшись к работе. Мне хотелось рвать и метать, но я лишь сурово смотрела на стакан.
Колокольчики взвизгнули. Дверь заскрипела. Тишину разрезало два голоса: один грубый, прокуренный, а второй, с хрипотцой, но более резвый. Он показался мне знакомым. Я повернула голову, встречаясь взглядом с голубыми глазами индюка, когда тот захохотал и откинул голову.
— А, вот и Наруто с Джирайей-самой, — оповестила меня Темари.
Взрослый мужчина, заметив меня, широко заулыбался, направляясь ко мне. Наруто же, немного замялся, но потом тоже подошел, недоверчиво глядя на меня.
— Хината! Рад тебя видеть! — Мужчина похлопал меня по плечу. — И чего пьешь воду? Темари, плесни-ка госпоже полицейской чего-нибудь покрепче.
— Я на службе, — предупредила я, отмахиваясь от барменши. — У меня есть пару вопросов…
— Правда? Цунаде не предупредила меня, что кто-то из ее подчиненных приедет. Что случилось? — Он отхлебнул коньяк, который ему налила девушка. — Мы отчитывались старушке насчёт закупок и турниров по картам в этом месяце, так что, — он подмигнул мне.
— Ваши махинации меня не интересует, а вот он, — я тыкнула пальцев в сторону блондина, который притих, пристально смотря на меня, — он обвиняется в погроме и в сопротивлении при аресте, а также, если у него не будет алиби на вечер двадцать девятого января, то в убийстве человека.
— Что?! — парень удивленно вскинул брови. — Детективчик, мы просто неправильно друг друга поняли! Я — добропорядочный гражданин. Меня попросили те мелкие помочь, я помог. Ведь как там говорится, будущее в руках юного поколения? А вот убийство...вы там в своей полиции с ума сошли?
— Господин Узумаки, вы последний, кто видел Муро Огава в день смерти, как раз в этом кафе. — Я показала ему фотографию убитого. — Что вы делали после того, как побеседовали с ним?
— Стоп-стоп, — теперь в его голосе читалось столько льда, что по моей спине пополз холодок. — Так ты считаешь, что я его убил? Глупости, мы с этим мужчиной встретились впервые. Разговорились. У меня нет причины его убивать.
— Наруто…- крестник хмыкнул.
— Если что, я был тогда с девушкой, она может подтвердить это. Да и в моем доме есть камеры, проверьте, детектив.
— Впервые? — Я вытащила наручники. — Только вы забыли упомянуть, что именно этот человек когда-то убил вашу семью, а тут такая удача, вы с ним встречаетесь. Чем не мотив? Месть, главный двигатель людей. У вас есть время подумать, пока мы будем ехать в участок, — Наруто оскалился, пока я сковывала его запястья, — а также можете хранит молчание.
— Вот же блять, — Наруто фыркнул. — Джирайя, позвони этому теме, Саске, пожалуйста!
Блондин недовольно закатил глаза, пока плелся рядом со мной. Я толкнула его в бок, набирая номер Сая, предупреждая о задержании и прося его прислать группу для изъятия записей с камер. Парень отключился, и я села в машину. Заводя ее, я посмотрела на задержанного в зеркало заднего вида, встречаясь с Наруто Узумаки взглядом. Мужчина криво улыбнулся.
— Детективчик, а ты ничего. Только я был бы рад попрактиковать наручники в другой позе.

Прочитали?

Саша КуценкоНана Одзаваmari mAlly MacCute DiJeepers Creepers

Лиса Осенняя
446

Название: Тлеющие звезды
Автор: Лиса Осенняя
Дисклаймер: Масаси Кисимото
Жанр (ы): AU ,  OOC (Out of Character), Детектив, POV , Экшн  (action), Гет 
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: ОЖП, ОМП, Нецензурная лексика
Описание: Когда за тобой охотятся, словно за зверем, шпионы других государств, желая захватить самое ценное - твою жизнь, как ты себя поведешь? Каждый день, шагая по лезвию ножа, позволишь ли ты себе мечтать о спокойном завтра и о всепоглощающей любви? Будешь ли ты видеть смерть близких, если узнаешь новую сторону медали или темную сторону Луны? Ты можешь быть непобедимым, всесильным, но как долго ты продержишься, если на кон стане что-то большее, чем ты сам.
Один мужчина - сердце которого вырвано из груди.
Одна женщина - которая желает разгадать его.
Одна Преисподняя - которая разрушит две жизни.

Одобрил(а): Александр 30 января 2019г. в 16:31

Глава: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12

---